Люди с гобеленов. Выбор сделан?
Шрифт:
– Помоги же мне, я ранена! – воскликнула Ингрид, указав на обутые в меховые пимы ноги.
Охотник не спешил повиноваться. Он взглянул на дорожку следов взрыхлённого снега, тянувшуюся от склона, затем перевёл хмурый взгляд на Ингрид. Она, ухватившись за гудевшие болью голени, сдерживалась, чтобы не заплакать.
Он подошёл, осторожно ощупал раны. Ингрид взвыла, но исходивший от охотника запах костра и близкого дома заглушил боль.
– Меня зовут Ри. А ты кто, откуда? – спросила она.
Охотник прищурился. Ингрид пыталась разглядеть
«Нельзя ему выдавать, кто я, – смекнула Ингрид. – Недобрый он».
– Я иду в Каэрван, – произнёс охотник с чужеземным выговором.
– Я живу там! – обрадовалась Ингрид.
При мыслях о скором возвращении тревога на счёт чужака показалась Ингрид незначительной. Она подумала, что он, должно быть, стремится служить вану или искать ещё какое-то применение для себя в крепости.
«Обо всём можно будет разузнать позже – впереди долгий путь», – решила она.
Охотник снял со спины мешок и бросил на снег рядом с Ингрид. Она поняла, что ночевать они будут здесь, у ручья, под склоном.
«Не лучшее место, – подумала Ингрид, – вдруг опять лавина?»
Но обе ноги её беспощадно ныли, мрак сгущался, сил возражать не было.
Воткнув в снег лук и положив на мешок длинные ножны с мечом, охотник вынул топор из петли на поясе и направился в лес, чтобы раздобыть дров для длинной чёрной ночи.
«Никакой он не охотник! Воин! Наёмник! – догадалась Ингрид. Однако страх несильно терзал её. – Кем бы он ни был, он хорошо подготовлен, а значит ему достанет сил помочь мне попасть домой».
Вернувшись с охапкой хвороста, охотник развёл огонь из мелких веток. Достал из мешка котелок, свёрток с промёрзшим мясом и кружку.
– Следи за огнём, – приказал он, вновь направляясь в чащу.
«Наверное, он хочет стать одним из соратников вана, – подумала Ингрид, разглядывая его удалявшуюся тяжёлую фигуру. – Но с таким выговором вряд ли у него что-то получится».
Ингрид наполнила котелок снегом и придвинула его к огню. Окутанная теплом костра и снизошедшим покоем после долгого волчьего преследования, она прилегла на снег и свернулась калачиком. Когда охотник вернулся, притащив ствол сухого дерева, то застал Ингрид уже спящей.
Ночь была тревожной. Ингрид пробуждалась от холода и от волчьего воя. Но, приоткрывая глаза, видела, что добрый, согревающий костёр плясал перед её лицом, а желтоглазый воин сидел рядом, охраняя их маленький мир из зыбкого тепла и света от голодных волков, всепоглощающей тьмы и вечного холода.
Охотник разбудил Ингрид до рассвета, когда сумерки только-только начали расступаться. Зимой световой день на севере был короток, и путь стоило начинать с первыми лучами солнца. Охотник сунул в руки Ингрид оттаявшее
Сзади, из темноты, совсем близко, раздалось рычание.
Ингрид вздрогнула от неожиданности и опрокинула питьё на снег. Вскрикнуть не успела из-за занятого пищей рта. Охотник мгновенно схватил горящее полено и замахнулся им на подкравшегося волка. Зверь отпрыгнул прочь, а охотник как ни в чём не бывало сел обратно, кусая мясо.
– Спасибо, что спас меня, – произнесла Ингрид, вдруг осознав, что не поблагодарила незнакомца за спасение. – Как твоё имя?
Охотник молчал, сосредоточенно укладывавая снаряжение в мешок. Ингрид решила, что он её не понял.
«А может решает, стоит ли отвечать?»
– Рейван, – глухо произнёс он, наконец.
«Вот и имя не рисское», – поморщилась Ингрид.
Рейвану пришлось надеть свой мешок спереди, а Ингрид усадить на спину, потому что раны её были тяжелы.
Они двигались медленно. Ингрид, обхватив охотника за шею, сдерживалась, чтобы не болтать. Ей хотелось узнать побольше о своём спутнике, но она понимала, что он едва ли разберёт хотя бы половину её слов.
«Да и отвечать с такой ношей нелегко», – подумала она.
Когда путники вышли из зажатого меж белых стен ущелья, изгибы холмов и скал показались Ингрид знакомыми.
– Вон под тем склоном стоит наша охотничья хижина, и мы, наверное, можем успеть туда до темноты! – воскликнула она.
Рейван кивнул.
Солнце скрылось за горным хребтом, сумерки быстро опустились на лес. Путники ещё не добрались до хижины, но она чернела вдали маленьким пятном.
Среди деревьев замелькали волки, двигаясь вровень с людьми. Чем сильнее сгущалась тьма, тем меньшее расстояние отделяло их от желанной добычи.
Рейван вынул меч, не прекращая движения. Ингрид из последних сил хваталась за его плечи, жмуря глаза от невыносимой усталости и страха.
До убежища оставалось несколько шагов, когда волки напали. Рейван резко развернулся и отшвырнул Ингрид так, что она спиной ударилась о дверь хижины.
– Отворяй! – рявкнул он и кинул ей в ноги мешок.
Клинок засвистел в воздухе. Кровь пролилась на снег. Тело волка рухнуло перед Ингрид. Гул рычания нарастал всё сильнее. Из тьмы приближалось множество светящихся глаз.
– Быстрее! – крикнул Рейван.
Дрожащими руками Ингрид сбросила задвижку и навалилась всем телом на дверь. Очутившись на пороге, она в страхе оглянулась на Рейвана. Волки бросались на него, и он рубил их одного за другим. Вид его был яростным и свирепым. Он двигался быстро, со звериной ловкостью, рассекал волков с нечеловеческой силой.
– Иди же сюда! – воскликнула Ингрид.
Рейван влетел в хижину и запер за собой дверь бревном, уложив его на опоры. Проверил, закрыты ли ставни на окнах. Хищники остервенело ломились в хижину: рычали, скребли когтями.