Люди в красном. Божественные двигатели
Шрифт:
Один из них был такой же статист, парень по имени Брайан Абнетт, и ты его преимущественно игнорировал, потому что знал — на съемочной площадке общеизвестно, что ты сынок продюсера, и что есть определенный тип актеров-неудачников, которые были бы счастливы с тобой задружиться из мысли из расчёта, что это повысит их статус, что-то вроде попытки попасть в свиту. Ты знал, что ему надо, и не желал иметь с этим ничего общего.
Однако другой был Марк Кори, один из звезд сериала. У него уже были отличные отношения с твоим отцом, так что ты не был ему нужен для продвижения по карьерной лестнице,
Ты провел несколько часов, строя из себя пациента в коме, пока Кори с компанией статистов нависали над твоей каталкой, изображая атаку на шаттл, бегали с ней по различным декорациям коридоров, успешно впихнули ее в декорации лазарета, где еще несколько статистов, в костюмах медиков, сделали вид, что тыкают тебя космическими иголками и помахали над тобой поддельными девайсами, делая вид, что диагностируют твое состояние. Время от времени ты приоткрывал глаз, чтобы выяснить, по-прежнему ли Абнетт или Кори пялятся на тебя. Как правило, один из них продолжал таращиться. Единственной сценой, где ты и правду что-то играл, была та, где ты открыл глаза, будто бы приходя в сознание. В этот момент на тебя уставились оба. Это им полагалось по сценарию. Но ты все равно задался вопросом, не собирается ли кто-то из них (или оба) подъехать к тебе после того, как съемки на сегодня закончатся.
В конце концов все было сделано, и ты соскреб с себя смазочно-кровоподтечный грим, официально навеки завершая свою актерскую карьеру. Выходя, ты заметил, как Абнетт и Кори беседуют между собой. По причине, которую ты сам не мог себе полностью объяснить, ты свернул и подошел прямо к ним.
— Мэтт, — сказал Марк, когда ты подошел.
— Что происходит? — спросил ты тоном, по которому было ясно, что это не приветствие, а настоящий вопрос.
— В смысле? — спросил Марк.
— Вы двое на меня весь день таращились, — сказал ты.
— Ну, да, — ответил Абнетт. — Ты играл персонажа в коме. Мы весь день катали тебя на носилках. Нам приходилось на тебя смотреть.
— Вот не надо, — сказал ты Абнетту. — Скажите, что происходит.
Марк открыл было рот, чтобы что-то сказать, затем закрыл его и повернулся к Абнетту.
— Я все еще хочу здесь работать после сегодняшнего.
Абнетт сухо улыбнулся.
— Итак, краснорубашечником быть сегодня мне, — сказал он Марку.
— Ты не так понял, — сказал Марк. — Но ему же нужно знать.
— Да ладно, я не против, — Абнетт потрепал Марка по плечу. — Я об этом позабочусь, Марк.
— Спасибо, — сказал Марк и повернулся к тебе. — Был рад увидеть тебя, Мэтт. Правда, — и быстро ушел.
— Понятия не имею, чего это он, — сказал ты Абнетту после ухода Кори. — До сегодняшнего дня он обо мне и думать не думал.
— Как ты себя чувствуешь, Мэтт? — спросил Абнетт, уклоняясь от ответа.
— Что ты имеешь в виду? — спросил ты.
— Я думаю, ты понимаешь, — ответил Абнетт. — Ты чувствуешь себя хорошо? Здоровым? Будто родился заново?
Ты ощутил холодок при этих словах.
— Ты знаешь, — произнес ты.
— Да, — ответил Абнетт. — И теперь я знаю, что ты тоже знаешь. По крайней мере, хоть что-то.
— Не думаю, что знаю столько же, сколько ты, — сказал ты.
Абнетт посмотрел на тебя.
— Вероятно, не знаешь. Тогда, я думаю, нам следует выйти отсюда и пойти куда-нибудь, где мы сможем пропустить рюмку. Или несколько.
Ты вернулся в свою комнату поздно вечером и встал посередине в поисках чего-нибудь. В поисках послания, оставленного для тебя.
— Хестер оставил тебе сообщение, — сказал тебе Абнетт после того, как объяснил в подробностях все, что произошло, во всех абсолютно невозможных деталях. — Я не знаю, где оно, он мне не рассказывал. Он рассказал Керенскому, который рассказал Марку, который рассказал мне. Марк говорит, оно где-то у тебя в комнате, где больше никто не сможет его найти — а ты сам сможешь, только если будешь специально искать.
— Зачем ему надо было оставлять послание именно таким способом? — спросил ты Абнетта.
— Не знаю, — ответил он. — Может, он решил, что есть шанс, что ты так ничего и не узнаешь. А если так, то зачем тебе говорить? Ты бы все равно не поверил. Я сам-то едва верю, а я встречался со своим. Вот это было странно, скажу я тебе! А ты своего никогда не видел. Конечно, ты легко можешь засомневаться в этом всем.
Ты не сомневался. У тебя было физическое доказательство. У тебя был ты.
Сначала ты включил компьютер и просмотрел папки, ища документы, чьи названия ты не помнишь. Когда ты ничего не нашел, ты пересортировал папки, чтобы увидеть созданные после твоего несчастного случая. Но ничего не увидел. Ты проверил электронную почту, чтоб увидеть, нет ли писем в ящике от самого себя. Нет. Твоя страница на фейсбуке была забита сообщениями от друзей из старших классов, колледжа и университета, которые слышали о твоей автокатастрофе. Ничего от тебя самого, никаких новых фотографий, выложенных в твоих альбомах. Ни следа послания.
Ты встал из-за стола и повернулся, осматривая комнату. Ты подошел к книжным полкам. Там ты взял пустые тетради, купленные, примерно когда ты хотел стать сценаристом, чтобы записывать мысли и позже использовать их для своих шедевров. Ты пролистал их. Они были пусты, как раньше. Ты вернул их обратно на полку и пробежал глазами по альбомам выпускников. Ты вытащил их, потревожив пыль на книжной полке, и открыл, ища новое пожелание среди старых. Ничего не было. Ты вернулся к полке и заметил еще одно место, где пыль была потревожена — но не в форме книги.
Минуту ты смотрел на форму пятна, и потом повернулся, подошел к тумбочке у кровати и взял свою камеру. Ты открыл слот для карты памяти, вытащил ее, вставил в компьютер и открыл папку с фотографиями, отсортировав из по дате.
Там было три новых файла, созданных после твоего несчастного случая. Одно фото и два видео.
В файле с картинкой были чьи-то ноги и ботинки. Это заставило тебя улыбнуться. Первый видеофайл состоял из панорамы комнаты, трясущейся вверх и вниз, будто кто-то пытался выяснить, как работает эта штуковина.