Люди, звери и зоологи (Записки на полях дневника)
Шрифт:
Взамен мы услышали тираду об умственных способностях его сотрудников, которые не могут отличить волка от дворняжки, и что очень жаль собачку, что мы ей помешали спать, и что собачки — они друзья человека.
Однако мы твердо стояли на своем: бескомпромиссная схватка была с матерым хищником, а не с домашним Шариком. И пусть он, Начальник, сам сходит на место дуэли, раз такой умный. Все легли спать и спали неспокойно до самого утра.
Спозаранку экспертная комиссия пришла на поле боя, сплошь усеянное пыжами, дробью и рваными кедами. Следы на мокром песке были ясные, их еще не все слизали волны шершавыми языками.
Своим размером 9x10
С тех пор прошло много лет. И ясно помнятся — синее море, желтый песок, золотые гильзы на нем и взрытые в беге следы. Вот волчьи, а вот наши рядом. Конец июля — начало августа 1972 года. Жара стала спадать.
Айдере
Почти любой зоолог, который работал в экспедициях в Копет-даге, наверняка бывал в Айдере. И если не в самом Айдере, то уж по крайней мере в долине Сумбара. Места изумительные, не случайно здесь сейчас расположен Сюнт-Хасардагский государственный заповедник. А раньше, до организации заповедника, в 1974 году в ущелье Лидере были угодья лесхоза, выращивающего грецкий орех. Первые несколько километров от устья Айдере, от места ее впадения в Сумбар, к верховьям речки тянутся более-менее ухоженные посадки, потом они сменяются дикими или одичавшими деревьями и зарослями ежевики, шиповника, винограда.
В апреле вся зелень цветет. Речка мелкая с каменистым дном, прозрачная холодная вода. Своими изгибами она касается то одного, то другого края ущелья. Чем ближе к Верхнему Айдере, тем круче подъемы, теснее лощина.
Несмотря на то что это все находится на юго-западной границе Туркмении и сверху над ущельем разлеглась самая настоящая пустыня, здесь внизу всегда прохладно и тень. В кустах возятся лесные сони, в ежевике и шиповнике они чувствуют себя вполне уверенно и защищенно. Сони — это ночные грызуны, размером в треть белки, серовато-зеленые сверху, беленькие со стороны брюшка. Хвост пушистый, а на мордочке выделяются крупные черные глаза, длинные усы и внимательные ушки. Но как раз весной их часто видишь днем. Сони лазают по кустам, ругаются друг с другом, гоняются взапуски и совершенно не подтверждают свое имя.
А сверху, на пустынных участках, зверьки совсем другие. Там днем не побегаешь, все сидят по норам. Только полуденная песчанка крутится около кустиков миндаля, а завидев человека, суматошно кидается в укрытие. Самая красивая из местных видов — персидская песчанка. Полевки тут тоже есть, и тоже другие, чем внизу. Чаще всего попадается крупная, почему-то всегда взъерошенная закаспийская полевка. Защечные мешки у нее всегда набиты едой. Сверху, в пустыне, она не встречается. Здесь доминирует некрупная, в шесть-семь сантиметров длиной, общественная полевка с небольшим аккуратным хвостиком, всегда прилизанная и очень суетливая. Если их несколько штук посадить в одну коробку, то они своей одинаковостью почему-то напоминают пельмени
Одна из них, мадам Монпасье, долго жила у нас в лагере. Она очень любила конфеты «Театральные» и, накушавшись, мирно засыпала на ладони в обнимку с фантиком. Потом, испуганно вздрогнув, не украден ли заветный леденец, она просыпалась и, еще не продрав глазки, снова начинала его грызть. Не жизнь — рай! К сожалению, день ото дня мадам становилась все более липкой и сладкой, и нам пришлось расстаться навсегда...
Несмотря на мелководность, в Айдере водились рыбы и даже пресноводные крабы. Не очень большие, как пачка сигарет, зеленоватые. Днем они отсиживались в воде, а ночами бродили, как лунатики, по берегам, что не доводило их до добра. Часто они попадали в ловчие конусы, которые становились вовсе не для них. Собственно говоря, именно так я и узнал, что здесь живут крабы.
В этой поездке мы были всего вдвоем. Мой старший напарник Володя очень вдумчиво изучал все о ежах и о других насекомоядных. И как они бегают, и как они едят. В общем и в частностях Володе было все-все про них интересно знать.
Легко догадаться, что особой взаимностью со стороны объектов исследования он не пользовался. Поэтому ежей приходилось ловить, как это ни печально. Ловить их легче всего с фарой и ночью. Ходить по тропинкам в долине, по дорогам и освещать обочины. В удачную ночь можно собрать два — четыре зверька. Постепенно ежей становилось все меньше и маршруты удлинялись, а скоро и просто необходимое количество Володя насобирал.
В одну из ночей мы с ним особенно долго ходили вдоль Сумбара и к полночи нашли только одного ежа. Сели перекурить посреди дороги. А Кара-Калинский район Красноводской области, как известно, является пограничным. Сумбар течет вдоль иранских рубежей, хотя и на отдалении. И вот тихой безлунной ночью в пограничной зоне притаились два человека в полувоенной форме и брюках-галифе. Володя очень любит ходить в экспедициях в обмотках и солдатских ботинках. Сумки-планшетки, патронташ, ружье, плюс ко всем несчастьям — лица мы «надели» тоже не праздничные — щетина и неумытость одна. В общем, все знают, как обычно выглядит столичный ученый в «поле». У одного из нас на боку аккумулятор, а к шляпе прилеплена фара.
Глянули на часы — дело к двум, пора и в лагерь. Вдруг по дороге, сияя фарами, катит пограничный «козлик» А тут Вова и я сидим в пыли дорожной! Что ты будешь делать! Из «козлика» выскакивают два бойца и капитан.
— Руки вверх, сидеть, кто такие, не шевелиться, брось ружье?!
Ясное дело, куда уж тут шевелиться.
— Что вы делаете тут в такой час, в таком месте, в такое время? Не двигаться!
Но Володю, кандидата биологических наук, очень трудно озадачить неожиданными вопросами. К тому же он с детства помнил, что всегда лучше говорить правду. Он честно и сказал:
— Мы тут ежей ловим.
Давненько не видал, чтобы человек так быстро грустнел, как этот капитан. Потому что он сразу же понял — ордена или хотя бы медали за таких не дадут. Медаль дается тому, кто смело ловит диверсантов и шпионов вражеских. Для того, чтобы граница на замке была. А тут, оказывается, сидят два не вражеских, а вполне отечественных сумасшедших.
Чтобы и читатели не присоединились к аналогичному мнению, может быть, стоит объяснить, что именно здесь, на Сумбаре, водятся ежи, которых нет, например, под Москвой. И именно так, ночью с фарой их удобнее всего ловить, этих проклятых уникальных ежей.