Люська
Шрифт:
Утром опять возился с собаками. Кормил, поил, играл и выгуливал. Щенкам совсем не нравились ошейники и поводки, они всячески пытались освободиться, злились, крутились и визжали. Но Джим рыком прекращал их попытки освободиться. Не надолго, правда, но все-таки помогал воспитанию. Обед, кормежка, прогулки. Целый день, до вечера , веселился. А потом еще неделю. Понемногу все привыкли к друг другу. Все встало в норму и я возобновил поездки в город. Но теперь брал кого-нибудь из щенков с собой. Джима с собой не брал, оставлял на хозяйстве, за старшего.
В одну из поездок мне попался по дороге бензовоз с бензином. Документы на груз были в кабине, по ним выходило, 4950 литров Аи-95. Я тогда был занят добычей, исключительно, диз.топлива,
Вторым был пикап. Той же фирмы, с мировой известностью по выпуску внедорожной техники. Машины были с бензиновыми двигателями, так что тот бензовоз как раз и сгодится. Перегонял и устраивал новую технику два полных дня. Теперь на пикапе можно будет ездить в город, привозить в кузове всякие разные грузы по потребности, не задумываясь о размерах и объеме. Потом возникла мысль о навесах с внешней стороны забора, где можно разместить автомобили. Бензовозы я разместил на соседнем участке, на котором уже был почти построен большой гараж и стены дома. Там тоже не лишним был бы навес. Одному, конечно трудновато будет построить, но почему не попробовать.
Так и проводил время. По желанию и по погоде. Дождь - занимаюсь с собаками, езжу в город, ищу механизмы и материалы. Светло и ясно - занимаюсь стройкой.
В трудах и заботах пролетела осень. Успел доделать крышу и навес для бензовозов, а для своих джипов нет. Придется им стоять всю зиму без крыши. Ну и ладно, не сахарные...
Собачки подросли, обвыклись, поумнели и теперь все вместе, сопровождали меня. Дикие стаи уже не пугали. Моя свора охраняла меня, а я всегда брал с собой оружие. Часто на дороге завидя мой джип, одичавшие собаки выскакивали и преследовали. Приходилось останавливаться и стрелять. Но серьезных столкновений еще не было. Ну и хорошо, мои собаки еще не совсем молодые, и вряд ли смогут противостоять взрослым, но лаяли они грозно, и чаще до реальных драк не доходило.
До холодов мне удалось добыть в деревнях пяток свиней и трех телят. Мясо хранилось в моих холодильниках. Я увеличил запасы картошки и набрал в домах, рядом стоящего поселка, солений и варенья. В моих кладовых было достаточно запасов, что бы пережить не одну зиму. Энергию давали ветряки. Я собрал и установил, согласно имеющихся инструкций, десять мачт, и теперь свои генераторы почти не использовал. Электричества хватало на все и так.
Однажды проснулся, а за окном, все поле было белое. Чистый первый снег выпал ночью, укрыл собой землю. Такая красота. Я в тот день долго торчал у окна на втором этаже и любовался снежным великолепием. Мысли об одиночестве уже не так донимали меня. Я общался с собаками и сам с собой. Заботы по хозяйству, так же, отвлекали. Но этот снег снова пробудил мысли о семье. О моей дочке. Как ей нравилось кувыркаться в снегу, лепить снежки и снежных баб. Как она веселилась и радовалась. Как смеялась. Как улыбалась детским забавам моя жена. Грусть и тоска так меня расстроила, что я долго плакал и потом напился. Я ударился в пьянство и пил несколько дней. Пил безрадостно и буднично. С криками, рыданиями и стенаниями. Мои собачки шарахались, когда я выходил на улицу. Я ругался на них, раздавал подзатыльники,
– Люди!!! Люди!!! Хоть кто-нибудь, отзовитесь!
Потом, уже ближе к Новому Году, я устал пить. А чувство одиночества не ушло. Слонялся по двору и дому. Пытался смотреть кино и читать книги, но хандра не унималась.
Зима, в отличии от прошлых, была морозной и снежной. В город выезжать не было никакой возможности. Дороги замело. Двор чистил ежедневно. Но снег падал и падал.
Сугробы за воротами выросли в человеческий рост. Я чистил снег, муштровал свою команду и подъедал свои запасы. Собаки выполняли мои команды быстро и слажено. По команде вставали и ложились, ползли и бежали, лаяли и молчали, нападали и защищали.
Каждодневный тренинг и мое упорство давали хорошие результаты.
Как-то подумал о собачьей упряжке. Даже начал конструировать сани и упряжь. Но материалов на эту тему у меня не нашлось, а самостоятельно придумать не смог. Но какое то время на это убил. А потом забросил это, а зачем мне куда то ехать? Все что нужно у меня есть, меня никто не ждет. Да и собачкам моим вряд ли понравится.
Новый Год встречал по календарю и часам. Поздравил собак, выпил шампанского, как положено. А потом пил водку и плакал, вспоминая семью и людей. Уснул в гостиной, на полу вместе с собаками. Первого января, после пробуждения целый день мастерил новый календарь. Раскрашивал, расчерчивал и скреплял листы. Получилось красиво, но хвастался только собакам.
Со страхом и одиночеством боролся запоями. Спиртного было много, пил и пил. В редкие трезвые дни смотрел кино и читал. Пытался рисовать, но быстро надоело, показывать некому. Да и не зачем. Ночами где то выли собаки или волки, но к моему жилью не подходили. Крутил ручку музыкального центра часами, пытаясь поймать хоть какие то радио сигналы. Но все молчало. Не звука, не писка. Отупевше слонялся по дому целыми днями, подгоняя вечер. А ночами, ждал утра. И с утра начиналось все сначала.
Тоска и грусть грызла сердце. Одиночество точило разум. Спасала водка, так мне казалось. Но организм уставал пить беспробудно. Приходилось не пить. А зима все продолжалась. Тянулись долгие зимние недели, со своими метелями и снегопадами, ясными и солнечными днями. Зима была красива и чиста. Белые поля, не тронутый снег.
Но какой эта зима была тяжелой и холодной. Ел, пил, спал.
А когда то, совсем недавно, я сбегал в бункер, расслабляться, побыть в одиночестве, отдохнуть.
"Вот и отдыхай теперь!"- злорадствовало подсознание.
У меня было все, что нужно для жизни, но я был так одинок. Мысли о случившемся не покидали голову. Я терзался вопросами об исчезновении людей.
– Почему? Куда? Как? Как могло случится, что все в одночасье пропали в никуда? Почему я остался в живых, и здесь один?
Мысли приходили одна бредовей другой. Но точного ответа ,я похоже, никогда не узнаю.
Если только все не вернутся. А может я завтра проснусь и меня навестят милиционеры, и привлекут за воровство. И посадят в тюрьму. И я так захотел в тюрьму! Так захотел! Я бы все подписал, во всем признался, все принял. И сидел бы, и радовался! Среди людей.
Я видел людей во сне. Всех своих знакомых. Всех своих друзей. И других, которых совсем не знал. Они ходили по делам, занимались всякой работой, разговаривали, отдыхали. Смеялись, шутили, любили. Но никто из них не замечал меня! Сколько я ни пытался с ними заговорить, докричаться. Они меня не слышали и не видели. Видел как жена красилась перед зеркалом, я всегда, в той жизни, любил наблюдать за процессом нанесения макияжа, как она готовила на кухне, как разговаривала по телефону. Но и она, во сне, никогда не отвечала на мои крики и просьбы. Только дочка, маленькая девочка, звала меня. Ее я видел, как она гуляла по пляжу, жарким солнечным днем. Потом садилась на песок, показывала рукой на море и звала: