Лютица
Шрифт:
Давид едва улыбнулся, удивляясь чёрствости старика, а Патрицио хотел услышать больше информации от деда:
— каков ваш план сеньор Энрико? У нас будут на простое много судов в течении двух недель. Это не очень хорошо. Многие предприниматели возмущаются, почему вы задерживаете двадцать кораблей в порту. — возразил Патрицио.
— мой дорогой Патрицио, держи корабли наготове, вскоре все они до отвала будут набиты вояками, которые решат все наши проблемы. Плати лично каждому мужу за простой, не жалей денег. Вскоре все траты так возместятся, что этот простой будет самым выгодным в нашей истории!
— вы же не хотите сказать? — удивлённо посмотрел на присутствующих управляющий флотом.
— говорить я не буду Патрицио. Я буду делать. Заре конец. Мы будем процветать так, как никогда до этого. Слава нашему папе. Я бы выпил вина за здоровье папы, но мой лекарь запретил мне, будь он неладен!
— он дело говорит сеньор, вам не стоит рисковать здоровьем! — побеспокоился Давид.
— ладно-ладно! Заладили меня хоронить раньше времени! Кому-нибудь известно кто-то из четырёх графов прибыл в Венецию? Или старый полумёртвый дед всех опередил? — с отвращением к рыцарям спросил Энрико.
— граф Тибо Шампанский прибыл первым. — ответил Давид
— он передавал какие-нибудь послания? — спросил старик.
— нет. Известно только, что он посетил несколько наших соборов, в одном из которых умер.
Дандоло смотрел на Давида как на немыслимое создание, которое никогда ранее не встречал. Он схватился рукой за лицо, не понимая смысла сказанных слов.
— святые небеса Давид, это что шутка?
***
Через пару дней после этой новости прибыл Балдуин I граф Фландрии и Генуи к берегам Венеции. Вместе с ним было порядка двух тысяч рыцарей. Остальные силы были ещё в дороге. Ещё через день прибыл Бонифаций. Эда III не было видно. Тело Тибо IV уже вывезли на родину для погребения. Никто не знал причины смерти Тибо. Это было настолько неожиданно, как смерть от молнии. Энрико хоть и был расстроен такой трагедией, тем не менее, не отошел от планов, которые хотел реализовать. Он созвал к себе в резиденцию Бонифация и Балдуина — двух людей, которые номинально были лидерами похода, но один официально признан, а второй внегласно. Следом за лидерами похода были созваны уже известные личности руководившие делами венецианцев. Просторный невысокий зал с разрисованными стенами итальянскими художниками XII столетия принимал гостей, которые в будущем свершат судьбу многих тысяч людей. От этой встречи зависело многое, и старик Дандоло, как паук готов был заплести в сети всех её участников. Гости разместились за круглым дубовым столом, на котором стояли дорогие кубки и такое же изысканное сицилийское вино с заморскими сладостями. Слуги аккуратно обслуживали гостей, и некая нотка нервозности присутствовала в зале особенно между Бонифацием и Балдуином. Первым взял слово хозяин заведения, который должен был вовлечь всех в дело всей их жизни.
— приветствую вас великие рыцари и правители Фландрии и Монферрата. Я очень рад вас сегодня видеть. Было бы не правдой сказать, что я не в печали об известии, случившемся с нашим братом Тибальдом. Хотя это и произошло в моём городе, но хоть кто-то обладает какими-либо слухами или фактами, о том, что произошло? — спросил старик гостей.
Балдуин без раздумий ответил.
— это естественная смерть. Просто душа поэта не выдержала волнений перед грядущим походом.
— это до какой степени нужно было волноваться, чтобы так умереть? Граф Балдуин, ваша теория кажется не очень правдоподобной! — возразил старик.
— никто не знал так хорошо Тибальда как я. Поверьте, враги у него было, но его смерть была более чиста, чем эта скатерть на столе. — постукивая пальцем по столу настоял на своём Балдуин.
— все мы сожалеем о гибели Тибальда, — встрял Бонифаций. — но давайте лучше вспомним ещё об одной персоне, где же ваш товарищ Эд III? — спросил Бонифаций, глядя в глаза Балдуину. — Почему он до сих пор не прибыл в Венецию?
Чтобы читатель больше понимал, кто есть кто, и как выглядел, стоит упомянуть парой слов внешность лидеров похода. Балдуин был молодым графом Генуи и Фландрии, рыцарем около 35 лет с мощными плечами и чёткими чертами лица, которые никогда не забудешь если увидишь один раз. Русые, слегка кучерявые, короткие волосы, жесткая надбровная дуга, придающая уверенности его взгляду. Голубые глаза и выразительные худые скулы, с чуть более длинным от обычного носом. Завершающие облик тонкие губы. Слегка выступающий мужественный подбородок. Его одежда была изысканна и воинственная, придающая ему и чести и элегантности. Он не раз брал участия в сражениях среди французских графств и был в почёте среди крестоносцев, как отважный воин. За твёрдый ум и решительность пользовался популярностью и уважением. Граф Бонифаций был очень влиятельным человеком, более старым, чем Балдуин. Его возраст был около 50 лет, и он имел чёрные чуть более длинные волосы с прожилками седины от пройденных сражений. Он также как и Балдуин не был трусом, и участвовал в битвах. Тем не менее, не был так популярен среди крестового братства. Возможно, конкретно в этот раз благодаря тому, что процентов шестьдесят воинов были французы, и Балдуин был тоже француз. Бонифаций имел круглые глаза, слегка кривой сломанный нос, выразительную челюсть, обрамлённую постоянной чёрной щетиной, густые брови и сильный лоб. Он был более набожен, чем Балдуин, но не так хитёр и смышлен, как его младший визави. По многим причинам среди них могли возникать разногласия, как станет ясно дальше.
— Эд III не примет участия. Он отказался от похода. У него хватает дел на родине, но, тем не менее, он доверил под моё командование несколько тысяч верных солдат из Бургундии, которые послужат верой и правдой в нашей святой миссии. Есть ещё вопросы? — спросил спокойно Балдуин, глядя на Бонифация.
Дандоло резко вклинился, чтобы прервать возможные ссоры, потому что уже увидел как Бонифаций выпрямился, чтобы сказать пару ласковых слов о его французском товарище.
— господа, давайте к делу. У нас сегодня состоится очень непростой разговор. В этом вы и сами скоро убедитесь. Прежде чем зайти в лес по дрова, я хотел бы предложить всем вам выпить прекрасного сицилийского вина и расслабиться. Впереди нас ждут великие подвиги и очень жестокие сражения. Мне прискорбно осознавать, что в походе не будут участвовать граф Эд и Тибальд. Скажите уважаемый Балдуин, а сеньор Монморанси и де Монфор уже прибыли?
— да, прибыли.
— и где же они сейчас? — улыбаясь, спросил Дандоло.
— позвольте мне не отвечать за этих славных мужей. Когда вы их встретите лично, у вас будет возможности расспросить их о чём угодно. — уклонился от ответа Балдуин, зная где сейчас отдыхают крестоносцы.
— я всё понял, оставим эти детали на потом! Итак, уважаемый Бонифаций, сколько солдат под вашим началом возьмёт участие в походе?
— пять.
— отлично. А вы Балдуин? Я слыхал, ещё не все подтянулись, сколько у вас будет?
— двенадцать. — коротко ответил граф, пробуя вино.
— итого семнадцать плюс наши ребята семь тысяч. — пробубнил себе под нос Дандоло. — Что же! Нас будет около двадцати пяти тысяч. Отлично! Превосходно, надо бы за это выпить!
Все согласились, встали, подняли инкрустированные драгоценными камнями чаши и подняли их выше головы. Потом залпом опустошили.
— а теперь уважаемые, перейдём к делу. — глядя то на Бонифация, то на Балдуина, начал Дандоло. — У нас назревает проблема. Войска прибыли, но их прибыло меньше, нежели мы рассчитывали, и собственно рассчитывал папа. Так же оплата произведена не до конца, это если говорить мягко и не оскорблять вас мои родные. Я честный торговец и всё прекрасно понимаю! Но, время деньги. Вы оплатили лишь двадцать процентом суммы. И этого крайне мало, мои корабли никуда не поплывут, пока не будет погашена сумма в восемьдесят пять тысяч марок.
— погодите, то есть вы хотите сказать, что Иннокентий собрал нас всех здесь, а деньги не были уплачены? Это как вообще понимать? — спросил Балдуин, для которого эта новость была крайне неожиданная.
— вот сидит мой казначей, который ни копейки мимо усов не пропустит, оплата задерживается, извините меня мой прекрасный Балдуин и Бонифаций, но если не будет оплаты, то не будет и поездки. Я даже больше скажу, корабли не будут ждать вас бесконечно, они должны быть в ходу. Простой таких судов — это преступление против торговли! — возмутился Дандоло.
— как вообще так получилось Дандоло? — вклинился Бонифаций. — Вы же говорили с Иннокентием, Господи! Я сам лично там был, и всё вроде бы было улажено! Я ничего не понимаю! — Бонифаций начал повышать голос, понимая, что назревает не очень хорошая ситуация.
— вы у меня спрашиваете Бонифаций? Я-то тут причём? Может быть, вы хотите сказать, что это я виноват в том, что вы деньги не оплатили за перевозку солдат и провизии? Извольте, уважаемый граф, я был выше мнения о вас! Не стоит меня обижать в моём же доме! — пригрозил пальцем старик.