Лютица
Шрифт:
— не сложно догадаться… — начал говорить грек. — Что вероятнее всего вы не женаты и даже не помолвлены в церкви, верно?
— вообще-то да. Когда на каждом шагу думаешь, как выжить, и чтобы тебя не убили, то как-то сложно задумываться о таких прекрасных вещах!
— тем не менее, каковы ваши планы Любко?
— в каком смысле Дионисий?
— вы планируете сыграть свадьбу, или хотя бы воссоединиться церковной клятвой? Так же у вас в православной Болгарии принято?
Я понял, что Дионисий или что-то задумал, или был весьма любознателен. Пока мне не было ясно, что конкретно стало у него на уме, поэтому пришлось как-то выкручиваться.
— честно говоря, Дионисий, я с Радкой не так давно вместе, но то, сколько мы пережили и преодолели проблем за короткое время, порой даже самые влюблённые и продолжительные браки не переживают!
— правда? Это очень интересно! Так значит у вас любовь и всё такое?
— мне сложно ответить на этот вопрос, потому что я никогда ни к кому не чувствовал подобного. Я с пятнадцати лет жил как во тьме. Постоянная опасность и злоба на окружающих, недоверие и пренебрежение. Хоть у меня и были женщины на пути, но они все были просты, корыстны и неинтересны. Как-то так.
— а что же ваша спутница как-то отличается? — улыбнулся Дионисий.
— вот в этом у меня и пробивают сомнения уважаемый дядя! Я-то парень взрослый и повидавший много всего. Я не верю в непогрешимость людей, и эта чёрствость не даёт мне полного доверия ни к кому. Хотя к этой девушке у меня какое-то особенное отношение. Это больше чем уважение. Мне сложно объяснить это всё. А почему вам вообще это так интересно?? — вдруг повысив голос, сорвался я на грека.
— а что? Я не могу поинтересоваться? Вы же мои гости и почти семья, должен же я знать, кем вы являетесь, друг другу?! — возмутился грек.
— ладно, извините. У меня всегда такая реакция, касаемо Радки.
— да не стоит извиняться! Вскоре время всё вам покажет и расскажет. Вы поймёте она ли та единственная, или же это просто дружба!
— вы так считаете Дионисий?
— несомненно!
— но ведь я чувствую вину перед ней, она мне даже жизнь спасла!
— как бы ни так, но за это, не всегда остаются верными, до конца дней! Любовь это немного иное чувство. Вы можете быть ей безмерно благодарны и помогать во всём, но любить и в итоге жениться совсем на другой женщине!
— может быть вы и правы…
Дальше мы скакали в тишине, пока не достигли городка. Самое интересное, что мы встретили на пересечении границы пару спящих солдат, которые даже не обратили на нас внимания. Такая небрежность и безразличие показалась мне крайне странной и удивительной. Тускнеющий свет из-за горизонта дал мне понять, что близится вечер и сейчас порядка пяти часов после обеда. Сдаётся мне, всё же Дионисий меня обманул! Мы ещё даже не беседовали, а уже близился вечер. Городок с виду был не большой, но довольно оживлённый, как и всё вокруг. На улицах бегали дети и разговаривали крестьяне. Причём я ни черта не понимал их говора. Сразу стало ясно, что это другая держава.
— Дионисий это македонский?
— это сербский язык. В этих краях все говорят на сербском.
— а вы понимаете его?
— вах! Конечно мой юный друг! Как бы я торговал с этим прекрасным народом, не зная их языка? Советую и вам его подучить! Кстати, на каких языках вы говорите?
— не могу особо похвастаться Дионисий. Только болгарский, и немного знаю латынь.
— это плохо! Вам стоит изучить латынь досконально, и желательно подучить греческий и сербский, тогда вы будешь на вес золота! Вам откроется путь в торговлю или в дипломатические круги любого государства. Поймите Любомир, бездарей и болванов всегда хватает с лихвой, а людей учёных всегда мало.
— это я и так знал. Но, в своё оправдание…
— …скажете, что жили при войне. Я это прекрасно понимаю! Но, советую вам заняться самообучением в свободное время, пока вы живёте здесь. Это никогда не помешает, уверяю вас! — весьма убедительно поучал меня грек.
— ладно, я вас понял. Я подумаю над этим.
Через десять минут мы достигли каменного забора с металлическими воротами. Из-за забора виднелись деревья с какими-то фруктами, а если отойти от этой каменной стены, то можно было увидеть крышу дома и широкие окна, не сказать чтобы огромный, но не маленький дом. Дионисий спешился и резко подёргал за веревку у металлических ворот. Через пару минут ворота открылись, и оттуда вышло два охранника в лёгкой кожаной броне и с палашами в ножнах. Бойцы были не слишком грозны, как для меня. Но, то, что здесь была охрана, что-то да означало. Дионисий им что-то пробубнил и они заулыбались, потом резко сменив выражение лица, глянули на меня. Что-то спросили, но грек их быстро разуверил в чём-то.
— они проверят тебя на наличие оружия.
— да пожалуйста. — не стал я сопротивляться, вытянув руки в стороны.
Одни из них походил вокруг, потрогал на поясе и удостоверился, что прятать оружие было просто негде в этой лёгкой одежде. Жара стояла такая же как и у нас дома, поэтому я был одет в одежду, где невозможно было спрятать даже яблока.
— ступайте за мной. — скомандовал Дионисий сдерживая улыбку.
Мы прошли внутрь двора, и один из охранников взял наших лошадей и повёл их к стойлу. Я, грек и охранник шагали по брусчатой тропе к большим дверям, украшенным мозаичным стеклом. Когда мы были в десяти шагах от двери, они внезапно открылись, и там показалась женщина. Ей было порядка сорока пяти лет. Видно было, что она не молода, но выглядела довольно хорошо на свой возраст. Русые волосы были заплетены в шишку на макушке со спицей, губы красные от помады, черты лица приятные с мелкими морщинами. Глаза голубые и строгие. Она была одета в светло-коричневое платье до самых лодыжек, на ногах красовались утончённые босоножки. Она смотрела грозно на Дионисия, держа руки за спиной, будто испепеляла его взглядом с серьёзным видом. Дядя грек в свою очередь шагал к ней, навстречу явно изменив походку. Сам Бог свидетель, грек стал похож на петуха, который начал брачный танец, изменив движение рук и ног! Они были странны и нелепы. Я не видел его лица, так как стоял сзади, но по-моему он улыбался. Через пять секунд этой клоунады он почти подошел к трём ступеням, которые разделяли их. Дама которая казалась строже королевы резко пырхнула со смеха и прыгнула к Дионисию в объятья, после чего они начали так неистово целоваться, что мне даже плохо стало, от того что я это всё наблюдаю. От неудобности ситуации я повернулся в сторону охранника. Он как раз чиркал искру, чтобы зажечь папиросу.
— это нормально? — посмотрел я с диким выражением лица, на стражника показывая пальцем на двух зрелых людей, что казались ели живьём друг друга.
Охранник затянулся полыхнувшей папиросой и ответил что-то на своём странном языке. Я ни черта не понял, и с тем же непонимающим видом снова глянул на Дионисия и даму. Казалось, они и не собирались останавливаться! Потом я резко повернул взгляд вверх на окно и увидел, что кто-то за нами всеми следил, но человек что там был резко исчез, после того как я его заметил.
— Дионисий тут вообще-то люди есть! Вы еще здесь? Или может мне назад поехать домой? Мне кажется я тут точно лишний!
Мои слова приостановили это любовное безумие. Пожилой грек держал лицо женщины в руках, которая улыбалась как девочка, потом нехотя отвёл её от себя и повернулся ко мне весь измазанный помадой. Это было настолько нелепо и смешно, что я еле сдержался от смеха.
— Дионисий вы хотя бы представились для приличия? Вы это… Весь в помаде — показал я на его лицу пальцем.