Люйши чуньцю (Весны и осени господина Люя)
Шрифт:
Цзи Маобянь отправился в путь и прибыл в Ци. Услышав об этом, Сюань-ван принял его, затаив гнев. Когда Цзи Маобянь предстал перед ним, Сюань-ван сказал: «Вы тот, кого любил и слушал Го-цзюнь?» Цзи Маобянь отвечал: «Любил, это было, но чтобы слушал — нет, такого не было. Когда вы, государь, были наследником престола, я, Бянь, говорил Цзин Го-цзюню: наследник лишен доброты, у него толстые уши и взгляд, как у борова, — у таких строптивый нрав. Не лучше ли убрать наследника, а вместо него посадить Сяо Ши, сына госпожи Вэй?» Но Цзин Го-цзюнь тогда заплакал и сказал: «Это немыслимо, я такого не перенесу!» Если бы Цзин Го-цзюнь послушал тогда меня, Бяня, и сделал это, сейчас бы не было таких безобразий.
Цзин Го-цзюнь прибыл в одежде, дарованной Вэй-ваном. Голова его была покрыта шлемом, за поясом — меч. Сюань-ван, чтобы встретить его, выехал в предместье и прослезился, завидев его вдали. Когда Цзин Го-цзюнь приблизился, он стал упрашивать его занять пост сяна. Цзин Го-цзюнь отказывался, но ничего не мог поделать и пост сяна принял. Через десять дней, под предлогом болезни, он вновь просил об отставке и через три дня упорных уговоров ее получил.
Цзин Го-цзюнь, можно сказать, к этому времени уже познал людей. А кто познал людей, того не смутишь наветом. Именно поэтому Цзи Маобянь был готов расстаться со всеми радостями жизни и встретить любые страдания и беды.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Познай себя / Шэнь цзи
У хода вещей всегда есть основание, и если не знать этого основания, то, хотя бы и поступал должным образом, это все равно как если бы не знал; тут непременно выходят трудности.
Знаменитые служилые люди, выдающиеся полководцы прежних царей отличались от простых людей тем, что они знали. Реки рождаются в горах, а текут в моря. Реки не то чтобы не любят гор, жаждут моря. Их понуждает к этому форма земли. Злаки произрастают в поле, хранятся в амбарах. У злака желаний нет. Так с ним поступает человек. Поэтому Цзылу, поймав фазана, отпустил его опять на волю.
Ле-цзы, выстрелив и попав в цель, спросил об этом Гуань Иня. Гуань Инь сказал: «А знаете ли вы, отчего вы попали в цель?» Тот ответил: «Не знаю». Гуань Инь сказал: «Так не годится». Ле-цзы тогда ушел и учился три года. Вновь обратился к Гуань Иню. Тот спросил: «Теперь вы знаете, отчего попадаете в цель?» Ле-цзы сказал: «Знаю». Тогда Гуань Инь сказал: «Теперь пойдет! Сохраните это знание и не теряйте его».
Так обстоит не только со стрельбой. Существование или гибель государства, мудрость или невежество также от этого. Мудреца интересуют не существование или гибель, мудрость или невежество как таковые, а причины, по которым они возникают.
Некогда царство Ци двинулось походом на царство Лу из-за знаменитого треножника Цинь. Луский правитель послал в дар другой треножник, но циский хоу не поверил и послал треножник обратно как подложный. Он также послал человека передать лускому хоу: «Если Люся Цзи подтвердит, что этот треножник — подлинный, я соглашусь принять его». Луский правитель обратился к Люся Цзи. Тот ему отвечал: «Вы хотите сохранить треножник Цинь; подкупив меня, спасти ваше царство. Но у вашего слуги тоже в своем роде царство. Если вы разрушите царство вашего слуги, чтобы спасти свое собственное, это будет тяжело вашему слуге». Тогда луский правитель отдал настоящий треножник Цинь. Так что о Люся Цзи можно сказать, что он умел подать правильный совет: он ведь не только сохранил свое царство, но и царство луского правителя сумел спасти.
Циский Минь-ван бежал и поселился в царстве Вэй. Целый день проходил он в раздумье, а затем спросил у Гун Юйданя: «Я погиб, но не знаю, в чем тому причина. Отчего же все-таки пришлось мне бежать? Нужно что-то изменить!» Гун Юйдань отвечал: «Я, ваш слуга, полагаю, что причина вам уже известна. Как она может быть неясна вам, государь? Причина вашего несчастья в вашей мудрости. Сейчас в мире властители невежественны, они ненавидят властителей умных. Оттого, стакнувшись, они подняли войска и двинулись на вас походом. В этом и лежит причина вашего, государь, несчастья». Минь-ван тяжко вздохнул и сказал: «Быть столь умным и познать такое горе! Причина этого мне также неясна». Гун Юйдань, конечно, преувеличивал, поскольку знал о неразумии Минь-вана.
У юэского царя Шоу было четверо сыновей. Младший брат его сказал себе: «Нужно их уничтожить, чтобы стать наследником самому». Троих он ненавидел так, что убил их первыми. Горожане были опечалены и настроены против высших. Оставался еще один наследник, и Юй хотел убить и его, но сам царь все еще ни о чем не догадывался. Тогда его сын, дабы избегнуть неминуемой гибели, подбил горожан на изгнание Юя. Окружили царский дворец. Тогда юэский царь протяжно вздохнул и сказал: «Ах, не слушался я брата Юя, вот и попал в такую беду!» Так он и не узнал истинной причины собственной погибели.
ГЛАВА ПЯТАЯ
О понимании / Цзин тун
Иногда считают, что у повилики нет корня. Это не совсем так. У повилики есть корень, но она не связана с ним прямо. Это корень, как у пахимы.
Магнит притягивает железо: будто кто-то тянет. Когда деревья растут неподалеку друг от друга, они сплетаются ветвями: будто кто-то их толкает.
Мудрец становится лицом к югу, помышляя с любовью о благе народном. Он не успевает еще отдать повеления, как все в мире уже вытягивают шеи и становятся на цыпочки; цзин его тогда изливается прямо в сердце народное. Злодей же, несущий людям зло, также увидит от людей лишь зло.
Когда некто собирается в поход и еще только вострит все пять видов оружия, снаряжает войско, запасает провиант, то еще за день до его выступления тот, на кого идут походом, невесел. Хоть он еще точно не знает об этом, но душа ему уже подсказывает.
Когда некто пребывает в Цинь, а дорогой ему человек умирает в это время в Ци, тогда ци воли у него приходит в движение, а цзин то приходит, то уходит.
Дэ — истинный властелин над тьмой народа, как луна — корень всему инь. Когда луна полная, набухают жемчужницы, наполняется все, что инь. Когда луна на ущербе, жемчужницы усыхают, истощается все, что инь. Вот: луна на небе, а все, что инь, меняется вслед ей в пучине морской. Так и мудрец: следует дэ в себе самом, а люди по всем концам света склоняются к доброте.
Ян Юцзи стрелял в дикого тура, а это был камень. Однако стрела его вошла в камень по самое оперение — так верил он, что это тур.
Бо Лэ научился распознавать коней и, кроме коней, ничего вокруг себя не замечал, так как был привержен к одним лишь коням.
Сунский повар, любивший разделывать быков, не видел вокруг ничего, кроме бычьей туши. За три года он не видал ни одного живого быка. Девятнадцать лет орудовал одним и тем же ножом, а лезвие было как только что наточенное. Он следовал своему естеству и был привержен исключительно разделке быков.