Лжец. Мы больше не твои
Шрифт:
– Узнаю, что хоть раз посмотрела в сторону Вадима – это будет последнее, что ты успеешь сделать в жизни.
Кровь у меня от лица отхлынула из-за этих слов, перед глазами пошли круги, и все потемнело, мне показалось, что я сейчас в обморок упаду.
Но мой муж встряхнул меня, опять прошив сознание болью.
– Петя, ты что?! Петя… – выдыхаю одними губами, но мой муж как обезумел, он дергает меня опять за поврежденный локоть, и я вскрикиваю, боль пронзает, и слезы уже градом начинают катиться.
– Этот выродок – мой конкурент. Не просто конкурент,
Рявкает и тащит меня по коридору вперед, выходит и, открыв дверь дорого седана, закидывает меня внутрь. Останавливается и смотрит, а я отворачиваюсь.
Не хочу на своего мужа смотреть. Мне становится противно. От обиды. От несправедливости. От его неоправданной жестокости.
Опять в голове поселяется мысль, которая звенит тревожным колокольчиком о том, а правильно ли я поступила, связав свою жизнь со Станиславским?
Как и обещала. Арт - настроение! Визуал наших героев)))
Глава 4
Нина
Настоящее
Меня буквально выворачивает наизнанку, когда с глазами изменника встречаюсь. Больно. Мерзко. До ужаса противно.
Мой муж делает шаг в мою сторону, кажется, что подойти хочет, а я отшатываюсь. Мне плохо становится от мысли, что может подойти ко мне, может прикоснуться.
– Как ты мог… – повторяю фразу, сама замираю под ледяным взглядом Пети.
– Что он мог?! – неожиданно подает голос любовница моего мужа. – Когда жена не обращает внимания на такого видного мужчину, всегда найдется та, которая полюбит его по-настоящему!
Она смотрит на меня так, словно является хозяйкой положения, ей ни капельки не стыдно. Не стыдно прийти в дом, где у ее любовника семья, где наши дети…
Тошнота подкатывает к горлу, как только думаю, что они могли лечь в нашу постель и там…
Прикрываю веки и прогоняю рвотный позыв, а я… не зная, могла на покрывала наших малышей положить, переодевать их…
– И да! Я беременна! Наша любовь с Петюнечкой дает свои плоды! Естественным путем, не так, как с тобой, ведь ты… бесплодная мадам ЭКО!
Мне кажется, что мой муж находится в шоке, так как не одергивает свою пассию, не заставляет ее замолчать. Он лишь переводит свой темный взгляд на девицу, которая чувствует себя королевой, а я…
Я больше ничего не жду. Меня накрывает так, что руки трястись начинают, и остается единственное желание убежать отсюда как можно дальше.
Поэтому я хватаю свою сумочку, которую оставила тут на тумбочке, разворачиваюсь и бегу прочь по коридору к черному входу. Пролетаю через гостиную, и вдруг меня будто током ударяет.
Я смотрю на круглый стол. Рассматриваю красиво сервированный ужин. Глаза жжет, когда смотрю на свечку, огонь завораживает.
Во мне будто просыпается кто-то другой, агрессивный и желающий возмездия, а еще рождается шальная мысль относительно того, что блюда, которые я готовила для нас с мужем, будут продегустированы его любовницей…
Как робот, я подхожу и ловлю край скатерти, тащу все содержимое на пол. Разбиваю дорогостоящий сервиз, которым так кичился мой муж, хвастаясь, что купил утварь на аукционе «Сотбис».
Звон битого фарфора оглушает, а свечка падает на ковер, белоснежный ворс которого сразу же покрывается черной копотью и начинает тлеть.
Все происходит за секунды, а мне кажется, что время замерло, когда я смотрю на игру огонька на фитильке, хочется все здесь спалить к чертям.
– Нина! – крик мужа бьет по ушам, но я не оборачиваюсь. – Ты что творишь?! Не смей!
За спиной раздается грохот, топот, а я срываюсь с места.
– Нина! Вернись! Вернись, я сказал!
Опять его крик, а у меня слезы градом из глаз. Я больно ударяюсь боком о стол, когда мне кажется, что Петр бежит за мной, и я слегка оборачиваюсь, но вижу, как девка моего мужа вцепилась в его пиджак и кричит слезно:
– Петя, пусть бежит! Зачем тебе она, у тебя я есть и наш будущий малыш! Я тебе столько нарожаю еще! Зачем тебе эта ущербная?!
Больше не смотрю в ту сторону, понимаю, что в Петра впилась его пассия, и он не собирается бежать за мной. Распахиваю дверь и вылетаю на улицу, обегаю внутренний двор, каблуки впиваются в наш газон, но я упрямо бегу к машине, достаю ключи и сажусь за руль.
Ударяю по газам как раз в тот момент, когда Петр выскакивает за мной, распахнув входную дверь, но я лишь секунду смотрю в зеркало заднего вида, упрямо поджимаю губы и вжимаю педаль газа, уезжая и окончательно уверяясь, что муж не собирается устраивать мне погоню…
Я мчу по трассе, а у меня слезы из глаз по щекам, нос хлюпает, а на сердце боль. Жуткая. Дикая. Обида и оскорбление, которые нанес мне мой супруг, разрушают все то хорошее, которое я пыталась выстроить.
Все это время я боролась за нашу семью. Пыталась показать, насколько у нас все хорошо, когда нас навещали родители, не хотела, чтобы люди видели, что у нас не все гладко, я думала, наши малыши принесут счастье в наш дом, но по факту мои дети – это мое счастье, мое наполнение. И хоть быть мамой двух шустрых пацанов – это адски сложно, но это бремя – оно наполняет душу теплом, когда мои мальчики улыбаются, когда тянут руки, и я готова была рыдать вместе с ними, когда у них были колики.
Только сейчас, сжимая руль сильнее, я понимаю, что всегда была только я. Я и мои малыши. Петр был всегда занят. С рождением малышей уклад его жизни не изменился.
– Петя… я не справляюсь, мне тяжело, мне нужна помощь, – вспоминаю, как пришла в кабинет к Петру после того, как ночь не спала, Кирюша температурил, а я буквально была на грани истерики.
Муж отодвинул от себя документы и устремил на меня внимательный взгляд.
– И кого ты хочешь притащить в мой дом?
– Помощницу, Петя, я не справляюсь. Мне очень тяжело.