«М» - значит молчание
Шрифт:
Чет повернул ключ в зажигании и нажал на экстренный тормоз. Потом сделал U-образный разворот через две полосы пустынной дороги. То, что произошло у него с Виолеттой, было равносильно трехлетнему роману, сжатому до трех дней. Начало, середина и конец. Запредельный накал чувств и финал. Он не мог не думать о том, что она сделала из него полного дурака. Его обманули, одурачили. Ей нужна была машина. Теперь это было ясно, но она здорово разыграла его, и он почти что восхищался ее ловкостью. Стоило ей поманить его пальчиком, и он опрометью помчался за ней, как щенок. Он еще не испытывал стыда, но скоро, когда алкоголь выветрится из его головы, это начнется. К его унижению примешивалось и чувство радости, но он знал, что радость постепенно исчезнет, в то время как ярость год от года будет все сильнее разгораться в его душе, подобно пожару в недрах угольной шахты. Его больше всего ранило то, что Виолетта оказалась такой бездушной. Теперь каждый раз при виде ее машины, каждый раз, когда Фоли будет делать взнос, он будет сжиматься, чувствуя себя бессильным и маленьким. Он вернется домой к Ливии, а что дальше? Его жизнь была и до этого почти невыносимой, но какой она будет после того, как он почувствовал разницу?
Подъехав к своему дому, Чет Креймер поставил машину в гараж и попытался справиться с собой. Ему надо было продолжать играть роль. Он не мог позволить Виолетте разрушить его семейную жизнь. Он вошел в дом. В прихожей пахло капустой, которая варилась полдня. Чет чуть не зарыдал. Ему не хотелось и думать о домашней еде. О том, как Ливия с ее смутными представлениями о кулинарии своей тяжелой рукой положит ему на тарелку какую-нибудь гадость вроде куска скумбрии и политого сметаной цыпленка на вафлях — нечто похожее на сгусток слизи с плавающей в нем рыбой и кусочками сладкого мяса. Обычно он съедал все до крошки, не смея спросить, как называется это блюдо.
— Папочка, это ты?
— Да.
Он заглянул в гостиную. Кэти сидела в кресле, положив на подлокотник полные ноги. На ней были белые шорты и футболка — и то и другое слишком маленькое для ее габаритов. Она держала во рту кончик пряди волос, уставившись в телевизор, там шло какое-то дурацкое шоу. По экрану скакала кукла-марионетка: ковбой с веснушками и хлопающим ртом. Видны были веревочки, с помощью которых управляли его движениями, и большие башмаки на болтающихся ногах.
Чет снял спортивный пиджак и криво повесил его на плечики. Что ему за дело до того, если пиджак деформируется? Опустившись в кресло, он расстегнул воротничок рубашки и ослабил галстук, собираясь осмыслить свое положение. Через пятнадцать минут он сидел за ужином, и Ливия сделала глупое замечание о том, как странно, что южнокорейский президент Сингман Ри призвал христиан и нехристиан молиться о мире.
Он уставился на нее, моментально придя в ярость.
— Ты считаешь странным, что война может закончиться? После того как мы потеряли тридцать три тысячи американских солдат? Где у тебя мозги? Менее двух недель назад Ри отказался выпустить на свободу тридцать семь тысяч северокорейских военнопленных, саботировав переговоры о перемирии. Теперь он смягчил свою позицию, а ты тут сидишь и насмехаешься над ним?
Ливия поджала губы так сильно, что он удивился тому, что она может говорить.
— Я хотела сказать, что нет смысла нехристианам молиться о мире, когда они не верят в Бога.
— Нехристиане не верят в Бога? Это ты так думаешь. Все, кто не ходит в твою персональную церковь и не молится твоему персональному божеству, по-твоему, язычники? Ливия, нельзя быть такой идиоткой.
Он видел, что она обиделась, но ему было все равно. Ее щеки залились краской негодования, она швырнула тарелку на стол перед ним с такой силой, что чуть было не расколола ее вдребезги. Он взглянул на еду, представлявшую собой смесь капусты, варившейся так долго, что она сделалась совершенно бесцветной, и еще чего-то непонятного. Он указал на тарелку:
— Что это?
Ливия села и положила на колени салфетку.
— В первую пятницу каждого месяца готовит Кэти, и я думаю, что это блюдо очень вкусное.
— Это валлийский кролик, [9] — охотно объяснила Кэти, уже поднося вилку ко рту.
— Валлийский? Ты с ума сошла? Это не кролик. Это расплавленный сыр на тосте.
— Попробуй кусочек, ведь Кэти так старалась.
— Это дерьмо! Я не могу целый день работать и садиться за стол с подобной едой. Здесь нет мяса.
9
По-английски «валлийский кролик» означает гренки с сыром.
— Следи, пожалуйста, за своей речью. Здесь присутствует юная леди.
Чет отодвинул тарелку.
— Извините. — Он встал из-за стола и спустился в кладовку, где достал с полки фляжку и в шесть глотков допил остававшуюся в ней водку. Этого было недостаточно, но, возможно, ему удастся прожить следующие пятнадцать минут, контролируя себя.
Он вернулся к столу и начал есть, стараясь вести себя как нормальный мужчина. Мужья по всей Америке, должно быть, садились за ужин именно так, с женами и дочерьми, похожими на тех, которые сейчас были перед ним. И что они делали? Разговаривали? Ну что ж, он тоже может. Ясное дело, не было смысла обсуждать мировые проблемы. Он взглянул на Кэти, которая в это время жевала, и сказал:
— Я видел сегодня твою подругу.
— Кого?
— Лайзу.
— О… — Дочь так старалась придать своему лицу равнодушное выражение, что он подумал, что она не расслышала.
— Что случилось?
Кэти бросила на него быстрый взгляд.
— Ничего. Почему ты спрашиваешь?
— Шесть месяцев назад вы были как сиамские близнецы. Вы поссорились?
— Нет, папа.
— Тогда почему вы больше не видитесь?
— Мы видимся. Все время. Она была сегодня занята. Это что, незаконно?
— Она не показалась мне занятой. Если, конечно, не считать занятием обед в городе.
— Лайза не обедала в городе.
— Я подумал, что сегодня ее день рождения. Разве ты не упомянула об этом за ужином вчера вечером?
— И что из того?
— Ничего. Просто я думал, что она весь день проведет с тобой.
— Мы разговаривали по телефону. Она сказала, что ее мама заболела и, может быть, даже заразна, иначе бы она пригласила меня отпраздновать.
— О-о-о… — произнес он. — Ну что ж, возможно, это все объясняет.
— Что объясняет?
— То, что она делала вся разодетая с Виолеттой Салливан. Они наслаждались коктейлем из креветок.
Кэти положила вилку на стол и уставилась на него.
— Не может быть.
— Может.
— Где?
— В отеле «Савой». В чайной комнате на первом этаже. Я видел их через окно.
— Чет! — вмешалась Ливия.
— Очень смешно. Ха-ха. А где была в это время Дейзи? Ты забыл о ней?