Магадемия номер три
Шрифт:
— Но…
— Гмерреда, — необычайно ласково сказал шеф. — Вот проработаете у нас лет ещё пять и поймёте, почему. И не обольщайтесь, Тапатамс получает от своего положения массу удовольствия. Ну а мелкие неприятности… Поверьте, он и их умеет использовать в своих целях.
Гмерреда тут же дала себе слово приглядеться к смешному толстячку повнимательней. Шеф зря говорить не будет, а вот она чего-то важного не заметила. Стыд и позор!
— Оповестите, пожалуйста, преподавателей и мастеров о внеочередном педсовете, и передайте в бухгалтерию, чтобы выплатили премию мастеру Питобреду и мистрис Слякс.
— Уточнять, за что?
— Временное удлинение лестницы и изобретение нового проклятия, — коротко пояснил ректор. — Да, и напомните мистрис Слякс убрать из коридора это самое проклятие. Вечно мокрый пол — замечательная идея, но так ведь и убиться кто-нибудь может.
— Ну-с, молодой человек, что вас сюда привело?
Гмерреда выровняла стопочку бумаг и закрыла кроваво-красную папку с броской надписью «на подпись». Отодвинув её на край стола, секретарь-психолог мельком глянула на часы и снова обратила внимание на пытающегося слиться со стеной адепта. Здорово его припекло, раз сегодня явился. Первый день декады и так по всеобщему мнению был кошмаром, посланным тёмными богами, и отягощать его, доставая начальство, не каждый решался.
— Буччини, вы оглохли? — нетерпеливо прикрикнула девушка. — Ректор вас не вызывал, на приём вы не записывались. Так какого… то есть, зачем вы пришли?
Адепт отлепился от стенки и сделал робкий шажок к столу Гмерреды.
— Я это, хочу поменять факультет.
Троллефийка закатила глаза к потолку. Учебный год начинается. Очередной третьекурсник с животрепещущим вопросом смены факультета. Всё правильно. Дело дошло до практических занятий и студенты наконец-то осознали, куда их занесло. Некоторые — с ужасом.
— В учебной части был?
— Был, — угрюмо буркнул студент. — Они сказали, что без вашей подписи и рассматривать заявление не станут.
— Ну, садись, дезертир. Рассказывай, как дошёл до жизни такой. Ты у нас учишься на артефактора, верно?
— Угу.
— Третий курс коллежа, группа мастера Питобреда.
— Угу.
— По ночам превращаешься в филина и распугиваешь летучих мышей над центральной башней.
— У… Чего?!
Потомок дриады и обыкновенного человека, в принципе не способный к оборотничеству, аж задохнулся от возмущения.
— А похож, — ухмыльнулась Гмерреда, глядя в выпученные глаза студента. — Прям вылитый.
Психолог, а теперь это точно была именно психолог, потянулась за папкой. Той самой, которую отложила пять минут назад. Вот только теперь вместо «на подпись», золотые буквы на алой коже сложились в «личное дело адепта Буччини Карло Джузеппе».
Адепт любопытно вытянул шею, но ничего, кроме собственного даггеротипа разглядеть не успел. Знакомые буквы мелькнули и сложились в нечитаемую абракадабру.
Гмерреде преобразования не мешали.
— Тэ-э-эк-с, — зловеще протянула она. Студент непроизвольно вздрогнул.
— И что мы тут видим? Твёрдый хорошист, общественной деятельностью не пренебрегаешь. Кукольный театр вот организовал. Почти положительная характеристика от мастера…
— Положительная? — изумился Карло. — Да он меня…
— Иначе, как криворуким недоумком не называет, — кивнула девушка. — Это и есть почти положительная характеристика. В переводе с языка мастера Питобреда — лентяй, но способный.
— И на каком же факультете ты жаждешь обрести новое призвание?
— Боевой магии! — выдохнул адепт и зажмурился, испугавшись собственной смелости.
Гмерреда с лёгкой жалостью оглядела нескладную фигуру, вопиющей худобы которой не могла скрыть никакая мантия, длинные беспокойные руки, редкие волосинки, выбившиеся на остром подбородке…
К третьему курсу парни обычно обрастали кое-какой мускулатурой и начинали походить на мужчин. К сожалению не все.
— Значит, Линда всё-таки ушла от тебя к Алану.
— Откуда вы?!.
— Мальчик, — показала клыки Гмерреда. — Ты и впрямь думал, что есть что-то, чего я не знаю?
— Дорогая, в твоём возрасте ни разу не побывать замужем — просто неприлично!
Гмерреда с тоской подумала, что надо как-то исхитриться запретить родственникам посещение Магадемии. И без разницы, кто будет против, главное, чтобы доброжелательные троллихи не пролезали.
А тётушка Мирринда продолжала вещать, поглощая десятую чашку чая:
— Это всё порченая эльфийская кровь твоего папеньки. Не знаю, куда сестра смотрела? Я больше чем уверена, что ты даже аркан бросать разучилась.
У Гмерреды и так денёк выдался насыщенным, а теперь от непрерывного тётиного треска и голова раскалываться начала. Только этим можно объяснить, что она так легко поддалась на провокацию. Девушка возмущённо уставилась на собеседницу.
— Вам напомнить, кто выигрывал все ежегодные соревнования?
— Ну, когда это было-то? А вот моя доченька, между прочим, взяла в этом году первый приз! Вся в меня пошла!
Про первый приз кузины Гмерреде уже сообщили сама кузина, мама, три подруги детства и еженедельная газета родного городка, которую ей постоянно присылал папа. Не то чтобы Гмерреда страдала без вестей из дома, но папенька был главным редактором этого еженедельника, вот и посылал плоды трудов своих.
— В этом году я была занята, — ровно сказала Гмерреда, сдерживаясь из последних сил.
— И в прошлом тоже? Да ты просто разучилась! — не унималась тётка. — А в позапрошлом году тебе просто повезло. И в позапозапрошлом тоже. Да ты даже на столбик аркан не накинешь, не то что на движущуюся мишень!