Магическое бюро Майкла
Шрифт:
Вернулся в гостиную, где пока принимал посетителей. Там ждал Петор.
Мы со скелетом, оставшись наедине, переглянулись.
– Ну что? Тебе она, я так понял, не понравилась? – я вздохнул с сожалением.
Девица была роскошной. Совершенной. И формы впечатляют, и ровная матовая кожа, и глаза цвета светло-синего сапфира, и волосы медового оттенка… и голос волнует, а улыбка манит… Хороша! Конечно, все ведьмы улучшают свою внешность, но в этом деле одной магии недостаточно. Нужно еще иметь вкус. У этой ведьмы вкус определенно был.
И я ей понравился, хотя и скрываю свой настоящий
Петор отвечать на мой вопрос не торопился.
– Так почему не понравилась?
– Несколько причин. Во-первых, она тебе по уровню не подходит. Слаба, – разродился мертвый магистр.
– Так где ж я сильную найду? Это раньше, в эпоху Великих, можно было поискать ведьму с максимальным рангом, а теперь их, наверное, и нет вовсе.
– Искать не надо. Если она существует где-то в нашем мире, она сама тебя найдет. Ее интуиция приведет.
Скелет был прав. Он вообще на порядок лучше меня разбирался в фундаментальной магии. Я – всего лишь ученик, хоть и силы у меня, как у дурака фантиков. А Петор еще при жизни был известным теоретиком магии, потом вместе с первым своим господином из числа Великих изобретал магическое конструирование, потом сотни лет практиковался уже самостоятельно. Я с большим уважением относился к его знаниям и опыту.
Обращался я к нему на «ты», но не потому, что я его господин, а потому, что Петор пришел из тех времен, когда все эти изысканные вежливости еще не изобрели. Если тогда человек обращался к одному собеседнику, он говорил «ты», пусть даже перед ним король или великий маг. А если говорил «вы» – значит обращался к нескольким.
– Но если пока нет сильной ведьмы, почему бы не взять ту, которая имеется?
– Ты, мальчик мой, просто не понимаешь, какие это коварные создания, старые опытные ведьмы. Ты ее возьмешь на год на работу, а за год она тебе под кожу заползет, и тебе с ней потом трудно расстаться будет. А расставаться придется, скоро она станет тебе обузой. Стара она. Пройдет лет десять, тебе потребуется помощь ведьмы в сохранении молодости и здоровья, а она тебе ничем помочь не сможет, у нее уже сейчас все силы на поддержании собственной молодости и красоты уходят.
С житейской точки зрения маг был прав. Если бы речь шла о коротком флирте – можно было бы пошалить и расстаться. Но мне нужна постоянная партнерша, надолго.
– Значит, лучше взять молодую, пусть и средней силы? Даже если она опытом и знаниями проигрывает?
– Именно. Чем моложе, тем лучше. В старых женщинах, мой господин, слишком много сюрпризов таится. Как ты там говорил? «Скелетов в шкафу»! – мертвец захихикал.
Его смех, как и голос, имел металлический оттенок, для издания звуков он использовал особую серебряную трубочку-артефакт.
– А как же характер? Близость взглядов? Ум, наконец?
– Рождение, смерть, сильное потомство – эти три элемента лежат в основе жизни. Только они по-настоящему важны. Еще важна власть, как способ усилить свое наследие. А ум, характер или взгляды – эфемерная
– А что, во времена твоей жизни любви не было? – удивился я.
– Не было. Похоть была. Семья была. Парни хотели девок. Девки хотели замуж. Мужчина до смерти заботился о своей жене и детях. Жена принадлежала мужу и делила с ним постель, тяготы и радости. Ни в какой любви супруги не нуждались.
Мертвец приподнял подбородок, он так делал, когда вспоминал что-то отвлеченное. Без мимических мышц и кожи на лице понимать его эмоции было сложно, но кое-что я замечал по позам и жестам.
– Мартель мне как-то говорил, любовь изобрели лет триста назад бродячие музыканты и артисты. Он тогда еще удивлялся: если сказать «он ее возжелал» – получается обычная пошлость и разврат, а если «он ее полюбил» – актеры из этого состряпают душещипательную трагедию, такую, что и шлюхи, и аристократки будут слезу пускать и в рукав сморкаться.
Скелет задумался, потом возмутился:
– Я вообще не понимаю, какие обязательства берет на себя человек, когда говорит «я люблю тебя»?
Теперь мне пришлось задуматься. Магистр умел задавать простые вопросы со сложными ответами. Признался:
– Я тоже не всегда понимаю. Чаще всего он пытается сказать: «Мне хорошо с тобой, и я хочу, чтобы это продолжалось вечно».
Скелет знал о вечности побольше, чем люди из мяса и крови. Его задело за живое:
– Вечно? Что люди из плоти знают о вечности? Из-за быстрой потери молодости и красоты вечность оказывается гораздо короче, чем кажется. Да и способен ли человек вечно хотеть одного и того же? Это же против нашей природы! Это нарушает экзистенциальный принцип развития души.
Мертвый магистр задумчиво пощелкал челюстью и пробурчал:
– К тому же если один хочет, чтобы ему было вечно «хорошо», это не значит, что предмету его любви хочется вечно это «хорошо» обеспечивать. Или речь идет о сделке, и партнеру хочется иметь в ответ другое «хорошо», и тоже вечно?
– Вот тут возможны самые разнообразные разночтения, которые ведут к многочисленным разочарованиям, – откровенно заулыбался я, вспоминая свой земной опыт общения с женщинами.
Я ведь тоже далеко не мальчик…
Попадание
На Земле я прожил длинную и нескучную жизнь. Женщин любил. Интересными делами занимался. Сына воспитал. Дом построил. Деревья сажал. Вот денег больших так и не заработал. Чтобы их заработать, надо делать то, что принесет деньги. А я делал то, что мне было интересно.
Так сложилось, что в конце жизни я стал жить отшельником. И в какой-то момент заметил, что моя душа не стареет.
Обычно человек живет в окружении других людей, их отношение служит зеркалом, в котором человек видит себя. В какой-то момент коллеги начинают обращаться к нему не «Майкл», а «Михаил Владимирович». И человек осознает: «Я уже солидный дядька. Мне уже не по статусу глупости делать». Потом появляются внуки, седины и морщины, и все больше людей называют его «дедушка». Он начинает и сам относиться к себе, как к старику.