Магистр дьявольского культа
Шрифт:
Стол был заставлен большим количеством сосудов с алкоголем, и еще несколько по-прежнему стояли у ног Вэй У Сяня. Он сказал: «Так, на чем мы остановились? Могильщик прервал нас прямо посреди разговора, так что я до сих пор не знаю, как же умер Чан Пин».
Лань Ван Цзи кратко, сухо и спокойно продолжил рассказ.
Сюэ Ян, Сяо Син Чэнь и Сун Лань один за другим канули в небытие, кто-то умер, а кто-то и вовсе бесследно исчез. И вот в одну из ночей, когда с трагедии клана Чан прошло уже немало лет, Чан Пин и его уцелевшие сородичи были убиты линчи. К тому же, палач вырвал глаза главы клана.
На
Нашлись неоспоримые доказательства того, что линчи совершили мечом Сяо Син Чэня, Шуан Хуа.
Рука Вэй У Сяня, сжимавшая чашу с вином, замерла у его рта. Он никак не ожидал такого поворота событий: «Раны от линчи нанесли мечом Сяо Син Чэня? Выходит, это он убил Чан Пина и остальных?»
Лань Ван Цзи ответил: «Сяо Син Чэнь пропал без вести. И никакого окончательного решения так и не вынесли».
Вэй У Сянь спросил? «Если его не смогли найти живым, то наверняка кто-нибудь пытался призвать его душу?»
Лань Ван Цзи сказал: «Пытались. Безрезультатно».
Безрезультатно. Значит, он либо до сих пор жив, либо его душа рассеялась. Вэй У Сянь собаку съел в подобных делах, потому не мог не выразить своего мнения: «Призыв души – штука капризная и требовательная к условиям; важны и время, и место, и сам человек, но порой все равно случаются ошибки. Я так понимаю, большинство убеждены, что убийство – это возмездие Сяо Син Чэня? А ты, Хань Гуан Цзюнь? Ты как считаешь?»
Лань Ван Цзи размеренно покачал головой: «Никому не следует высказываться, не видя полной картины».
Вэй У Сянь крайне восхищался его подходом к делу и принципами. Довольно улыбаясь, он сделал глоток вина и услышал слова Лань Ван Цзи: «А ты?»
Вэй У Сянь ответил: «Линчи – своего рода пытка и всегда подразумевает «наказание». К тому же, Чан Пину вырвали глаза, и это только укрепляет подозрения в том, что здесь замешан Сяо Син Чэнь, ведь он в свое время также лишил себя зрения. Вот поэтому я не могу упрекать тех, кто считает, что он таким образом отомстил. Но все же…» Вэй У Сянь немного подумал, пытаясь сформулировать мысль, и вновь заговорил: «Но все же Сяо Син Чэнь никогда и не требовал от Чан Пина благодарности за помощь. И я…»
Но не успел он додумать, что должно последовать за этим «я», как официант любезно принес им два блюдца с арахисом. Речь Вэй У Сяня прервали, и он решил, что не стоит продолжать. Вместо этого Вэй У Сянь поднял глаза на Лань Ван Цзи и ухмыльнулся: «Хань Гуан Цзюнь, почему ты так на меня смотришь? Я ничего не скажу. Как и ты, я не вижу полной картины, потому тоже воздержусь от суждений. Ты абсолютно прав: никто не должен ничего предполагать, не имея на руках всех фактов и не зная истинной подоплеки любой истории… Как бы то ни было, я заказал пять сосудов, но ты купил мне еще пять, так что, боюсь, одному мне не справиться. Может быть, выпьешь со мной? Все-таки здесь не Облачные Глубины, и ты не нарушишь никакие ваши правила, верно?»
Он уже настроился на категоричный отказ, и кто бы мог подумать, что Лань Ван Цзи ответит: «Выпью».
Вэй У Сянь цокнул языком: «Ай-яй-яй, Хань Гуан Цзюнь, а ты и вправду изменился. Стоило мне раньше прикончить малюсенький сосуд у тебя на глазах, как ты тут же впадал в бешенство. Однажды ты даже сбросил меня со стены и побил! А теперь ты хранишь у себя в комнате и втайне попиваешь «Улыбку Императора».
Лань Ван Цзи оправил полы своих одежд и бесцветно ответил: «Я не прикасался к «Улыбке Императора».
Вэй У Сянь поинтересовался: «Тогда зачем же ты прячешь сосуды, если не собираешься их опустошать? Или, может быть, ты приберег их для меня, а?.. Ладно, ладно, ты их не трогал, так и быть, я тебе поверю. Давай поболтаем о чем-нибудь еще. К тому же, я сгораю от любопытства, сколько же алкоголя нужно употребить всегда умеренному и воздержанному адепту Ордена Гу Су Лань, чтобы напиться».
Он налил Лань Ван Цзи вина, и тот, не раздумывая, взял из рук Вэй У Сяня чашу и залпом осушил. Вэй У Сянь пришел в небывалый восторг и уставился на лицо Лань Чжаня, ожидая, когда же оно покраснеет. Однако сколько бы Вэй У Сянь ни впивался в него взглядом, и цвет, и выражение лица Лань Ван Цзи оставались прежними, а сам он продолжал невозмутимо глядеть своими светлыми глазами. Ничего не изменилось!
Вэй У Сянь чрезвычайно разочаровался. Но едва он собрался подбить Лань Ван Цзи на очередной сосуд, как тот внезапно нахмурился и слегка потер между бровями. В следующую секунду рука его, подпирающая лоб, замерла, и Лань Ван Цзи закрыл глаза.
Он уснул?..
Он уснул!..
Обычные люди, выпив алкоголь, сначала хмелеют, а потом уже засыпают. Лань Ван Цзи же умудрился перескочить через стадию опьянения и сразу заснул!
Но ведь он жаждал посмотреть именно на хмельного Лань Чжаня!
Вэй У Сянь помахал руками перед лицом Лань Ван Цзи, которое сохраняло суровый и строгий вид даже во сне, затем похлопал в ладоши подле ушей. Никакого отклика.
Лань Ван Цзи неожиданно оказался тем, кто падает замертво после одной лишь чаши вина.
На такой поворот событий Вэй У Сянь никак не рассчитывал.
Он на короткое время задумался, потом вынул ноги Лань Ван Цзи из-под стола, положил его руку себе на плечи и поволок из лавки.
Вэй У Сянь уже овладел искусством обшаривания карманов Лань Ван Цзи, и, добыв мешочек с деньгами, нашел постоялый двор и снял две комнаты. В одну из них он втащил Лань Ван Цзи, уложил того на кровать, снял с него сапоги и укрыл одеялом, а сам растворился в ночи.
Достигнув безлюдного места, Вэй У Сянь достал из-за пояса флейту, поднес ее к губам и сыграл короткую мелодию. После он принялся спокойно ждать.
В последнее время Вэй У Сянь и Лань Ван Цзи проводили вместе и дни, и ночи. Вэй У Сянь ни на секунду не оставался один, а потому никак не мог призвать Вэнь Нина. Поначалу Вэй У Сянь подобным образом скрывал, кем он является на самом деле, но имелась также и иная причина.
В прошлом Вэнь Нину случалось лишать жизней адептов Ордена Гу Су Лань, и даже несмотря на то, что Лань Ван Цзи хорошо относился к Вэй У Сяню, тот не мог призвать Призрачного Генерала в его присутствии. Или, возможно, именно из-за того, что Лань Ван Цзи хорошо относился к Вэй У Сяню, у того не хватало совести на подобный поступок. Каким бы бесстыжим ни был Вэй У Сянь, сейчас не время и не место упражняться в наглости.