Магия соперниц
Шрифт:
Моппи восторженно закричала:
– Получилось!
Я быстро потушила искру зависти:
– А вот и нет. Ты наложила только половину заклинания!
Моппи вскинула голову:
– Но теперь мы сможем спуститься.
– Если только превратимся в белок.
Я поднялась и, подныривая под мешающимися ветками, подошла к краю обрыва, сделала глубокий вдох и повторила оставшуюся часть заклинания.
Сосна задрожала, и её ветви, сместившись, сформировали удобную спиральную лестницу вдоль ствола. Несколько сучков даже изогнулись в подобие ручек, чтобы можно
– Вот так-то! – победно возвестила я.
– Вы обе отлично поработали, – сказала мастер Бетрис. – Совместное наложение заклинания вроде этого – редкость. Оно требует особой гармонии между волшебниками, и далеко не всякий может её добиться.
Я скептически покосилась на Моппи. Скорее нам просто повезло. Я её едва знала. Если я рояль, она – ревущая труба. Нам никогда не сыграться, не говоря уж о том, чтобы это звучало гармонично.
Мастер Бетрис первая направилась к ветвистой лестнице. Мы с Моппи последовали за ней и встретились у края обрыва.
– Я бы и так спустилась, – со смешком прокомментировала она. – Но, пожалуй, по ступенькам и правда будет удобнее.
Я развела руки в стороны и признала:
– Они бы нам не помогли, если бы до дерева оставалось двадцать футов. Ты правда никогда раньше не творила магию?
Она закусила губу и помотала головой:
– Я не думала, что всё так будет. Бабушка всегда говорила, что магия опасна. Но это… – она указала на дерево, – это как… как заплыть далеко в море и качаться на волнах. Ты тоже так её чувствуешь?
Я заколебалась, не уверенная, что мне хочется делиться чем-то настолько личным с этой незнакомой девочкой, тем более после её слов о короне. Но я слишком сильно любила магию, чтобы промолчать.
– Я… Для меня это как петь с большим хором.
Она улыбнулась:
– Никогда не слышала хора. Но думаю, это примерно то же самое.
Секунду мы просто стояли. На языке вертелось столько слов: истории о магии, всё, что мне в ней нравится, все её чудеса, всё её великолепие. Как давно у меня не было никого, с кем можно было бы об этом поговорить! Я не сразу заметила, что улыбаюсь. Улыбаюсь ей. У меня запылали щёки, и я поспешила вниз по ступенькам.
«Дружба – это очень дорогая роскошь», – любит повторять мама. Если Моппи тоже хочет найти корону, то она мне соперница, а не подруга. По крайней мере, так бы сказала мама. Но с ней так приятно говорить о магии!
Моппи спускалась за мной.
– Так можно сделать что угодно, если знать правильные слова?
– Теоретически, – ответила я. – Слова сообщают магии, что нам нужно. Если ты не знаешь правильных слов, заклинание не сработает. Или сработает неправильно.
– Их, наверное… очень много. Слов.
– Согласно последнему подсчёту известно пять тысяч шестьсот восемьдесят семь слов магического языка, не считая личных имён. Погоди, нет! – Я спрыгнула с последней ветки. – Пять тысяч шестьсот восемьдесят восемь! Я забыла слово для «икоты». Его открыли несколько лет назад.
– Так много?! – округлила карие глаза Моппи. – Как же их все выучить?
– Нужно иметь хорошую память, – сказала
– В книге? – каким-то странным натянутым тоном переспросила Моппи.
– У мастера Бетрис дюжины гримуаров! – воодушевлённо продолжила я. – А в школе «Магика» их ещё больше! Коллекция Большой библиотеки насчитывает более тысячи томов!
Моппи вытаращила глаза: как и я, она наверняка была потрясена такой чудесной картиной.
– Разве не потрясающе? – спросила я. – Только представь, каково будет прочесть их все! – Я счастливо вздохнула, предвкушая, как свернусь калачиком в кресле в конце длинного ряда книжных стеллажей в окружении стопок магических трудов. И я обязательно там окажусь. Я воплощу эту мечту в реальность.
Мы как раз успели нагнать мастера Бетрис.
– О да, – сказала она. – К сожалению, многие гримуары уничтожены временем, ненавистниками и Сокрушением. Многие, очень многие слова не были записаны или просто забылись. Поэтому мы здесь. – Она остановилась на широком выступе перед чёрной щелью в скале, на вид ничем не отличающейся от любой другой пещеры или расщелины, которыми испещрена береговая линия нашего острова.
Но когда я остановилась рядом с мастером Бетрис перед проёмом, мой пульс ускорился и я поёжилась. По коже побежали мурашки, хотя трудно было понять – от предвкушения или от страха.
– Что вы хотите сказать?
– Скоро поймёте.
Мастер Бетрис произнесла короткое заклинание – и в воздухе над нами возник шар из золотого света. Он поплыл за ней, когда она шагнула внутрь пещеры.
– За мной, девочки, – поторопила она нас. – Оставайтесь на свету, и вы будете в безопасности.
Глава 4
Моппи смотрела в спину удаляющейся вглубь пещеры мастера Бетрис, не торопясь следовать за ней.
– В безопасности от чего? Думаешь, там есть что-то живое?
– Что бы это ни было, нам придётся с этим встретиться, – сказала я и решительно пошла вперёд.
Мастер Бетрис не просто так привела нас сюда, и я не хотела её разочаровывать. Секундой позже Моппи меня нагнала.
Мы поспешили за кругом света. Не то чтобы мне было страшно – конечно, нет. Но вдруг мастер Бетрис что-то скажет, а я прослушаю?
Но она молча вела нас по уходящему вниз туннелю. Казалось, с каждым шагом проход сужается, и вскоре я уже могла, вытянув руки, коснуться боковых стен. Хотя дотрагиваться до них не очень хотелось: они были осклизлыми и зеленоватыми, и местами на них росли большие бледные грибы, неприятно похожие на пристально наблюдающие за нами глаза.