Макроскоп (др. перевод)
Шрифт:
— Убейте его! Убейте! — визжала Персис, глаза ее были расширены, пальцы скрючились и походили на когти.
— Убейте его! — эхом вторила Беатрикс, потрясенная тем, как близко она находилась от смерти.
Остроги неистово вонзались в тушу чудовища. Наконец его тело дернулось в последний раз и рухнуло, из-под чешуи потекли ручейки ярко-красной крови. Черный издал что-то вроде стона и уткнулся мордой в песок, прибой лизал кончик его передней лапы — до спасения было так близко…
— Подох, — произнес Дурвин с мрачным удовлетворением. — Остался еще один. Остроги держать наготове
Мужчины двинулись дальше, а труп поверженного врага остался кровоточить на мокром песке. Женщины растянулись по берегу, пристально высматривая неприятеля на поверхности океана.
Теперь эти мрачные люди были совсем непохожи на веселую и радушную молодежь, которая встретила Беатрикс прошлым вечером.
— Какое счастье, что мы вовремя услышали тебя! — сказала Персис, помогая Беатрикс подняться на ноги. — Еще немного, и он бы тебя коснулся.
— Когда я упала, подумала — смерть пришла, — сказала Беатрикс, все еще дрожа от волнения. — Я не могла встать, я была так испугана.
— Смерть? — тонкая черная бровь вопросительно выгнулась.
— Я хотела сказать, я не могла убежать от него.
Персис кивнула.
— Я знаю, это ужасно. Однажды один коснулся моей руки, и я думала, что уже никогда не отмою это место. На несколько недель меня изгнали из общества. Мерзость какая.
Что-то здесь было не так.
— Он тебе сделал больно?
— Конечно нет. Они не осмеливаются нападать на людей.
У Беатрикс к горлу подступила тошнота.
— Что же они тогда делают плохого? Я хочу сказать, если бы вы не успели вовремя…
— Ты разве не знаешь? Наверное, он бы прикоснулся к тебе, попытался заговорить. Просто жуть.
— Они разговаривают?
— Разговаривают. Но давай оставим эту неприятную тему. Ты, должно быть, сильно устала, тебе ведь так много довелось пережить.
Беатрикс взглянула на тело.
— А что с этим?
— Мужчины сожгут тело и закопают костюм. Нам не стоит смотреть на это. Они надевают специальные перчатки, которые затем тоже сжигают. Это самое неприятное во всем деле — избавляться от трупов.
Что-то не давало покоя Беатрикс.
— Костюм?
— Подводный костюм. Они используют их для плавания под водой. Разве ты сама не видишь?
Беатрикс подошла к телу, ее пугало то, что она должна была увидеть.
— Это человек?
— Это черный, — поправила ее Персис.
Затем с испугом в голосе:
— Что ты делаешь?
Беатрикс не обращала на нее внимания. Она опустилась подле трупа на колени — теперь было видно, что чешуя — это металлические детали костюма. На маске были укреплены массивные окуляры — почти как на шлеме макроскопа.
То, что она приняла за рыло, на самом деле являлось частью дыхательного аппарата, пристегнутого к нижней части ребристого шлема. Беатрикс потянула шлем, что-то щелкнуло, маска отошла от лица. Она стянула шлем с головы мертвого.
Показалась голова молодого человека — он был по-своему красив и не меньше, чем Хьюм. Кожа его была темной: негр.
Черный.
Беатрикс,
И в этом чудесном мире есть место такому кошмару! Вначале все было так чудесно — приятный климат, сказочный берег моря, радушные люди. И, конечно, приятно получить в дар молодое и здоровое тело.
Но столь зверски убивать себе подобных только за то, что они выходят из моря — это невозможно ни понять, ни принять. Гарольд бы с этим не смирился. Он миролюбивый человек, но способен на суровые меры, если дело касается принципов.
— Гороскоп не различает цвет кожи, — говаривал он, бывало.
Она ушла от них. Не открыто — тайком, так как не была мужественной женщиной и не знала твердо, что же лучше всего предпринять. Они заставили ее тщательно и неоднократно вымыть руки, хотя она не стыдилась в душе того, что прикоснулась к черному, — совесть не давала ей покоя за то, что она не протянула ему руку, когда это было так необходимо, когда ее невежество погубило этого человека. Она дождалась ночи и углубилась в лес, будто для того, чтобы… воспользоваться «удобствами». Войдя в лес, она отчаянно бросилась в темноту, не обращая внимания на царапающие тело ветки и врезающиеся в ноги камни. Нет, в ней не было никакой смелости, еще ребенком она боялась темноты, и сейчас ее воображение наполняло лес пауками, гадюками и волками. Но было одно дело, которое она непременно должна была сделать, то, что на ее месте обязательно сделал бы Гарольд. Она вышла на берег и отыскала место, где лежал труп. Затем двинулась к скале-зеркалу. Она была уверена, что даже ночью не пропустит этот ориентир — да и не так темно было — сияли незнакомые созвездия, мягко светился океан.
Было довольно прохладно, но она не ощущала холода.
Показалось темное пятно — зеркальная скала, значит, направление верное. Пройти еще немного дальше…
Она осторожно позвала:
— Черный, черный, я безоружна, черный, если ты здесь, я хочу поговорить с тобой… черный, где ты?..
Ведь где-то должен быть еще один черный. Мужчины не нашли его. Они пошли по следам, но они обрывались в кустарнике. Завтра они планировали поджечь лес и выкурить его из укрытия. Хьюм пояснил, что где-то здесь, уходя от погони, он потерял маску. Хьюм нашел ее, взял руками в перчатках и швырнул в огонь, чтобы черный не смог уже ею воспользоваться. А без маски черный в море не уйдет.
И в глубь суши ему нет дороги, так как вторую линию обороны держали собаки. Здоровые злые псы будут спущены, как только они унюхают чужака, и черный это прекрасно знал. Хьюм сказал, что они хитрые бестии. По крайней мере, достаточно сообразительны, чтобы не подходить близко к собакам. Так что дальше берега черный не сунется. А завтра костер…
— Черный, — окликнула она. — У меня есть маска…
Не очень то приятно было в темноте снимать маску со шлема мертвого человека, но что делать? Беатрикс не могла позволить им убить еще одного.