Мальчик из спичечной коробки
Шрифт:
Глава 4
Маленький Человек хочет стать укротителем. Разве львы не кошки? Максик в стакане. Отчёт о необыкновенном футбольном матче. Йокус прыгает сквозь горящий обруч
На третий день пребывания артистов в Милане, куда цирк "Стильке" вот уже в который раз приезжал на гастроли, Максик, не помня себя от волнения, сказал профессору: - Йокус, важное сообщение! Кошка в гостинице окотилась. У неё четверо котят. Они живут в двести двадцать восьмом номере и всё время прыгают с кресла на стол и со стола в кресло. - Ну что ж, - заметил профессор, - это вполне разумно. Не могут же они постоянно сидеть на столе... Но Маленькому Человеку сегодня было не до шуток. - Мне горничная их показала, - продолжал он, волнуясь ещё больше.
– Они полосатые, совсем как маленькие тигрята. - Они тебя не поцарапали? - Ну что ты, конечно, нет, - уверял мальчик.
– Мы даже очень подружились. Они мурлыкали, а я кормил их рубленым мясом. Профессор посмотрел на мальчика исподлобья. Потом он спросил: - Ты что это задумал? А ну-ка выкладывай поскорее! Максик глубоко вздохнул и объявил: - Я стану дрессировщиком, и мы вместе будем выступать в цирке. - Кто это "мы"? Ты и горничная? - Нет, - возмутился мальчик, - я и котята. Потрясённый Йокус фон Покус упал на стул и целые две, а то и три минуты безмолвствовал. Потом он помотал головой, вздохнул и сказал: - Кошки дрессировке не поддаются. Разве ты этого не знаешь? Максик загадочно улыбнулся. Потом он спросил: - А львы - это кошки? - Да. Они относятся к семейству кошачьих. Ты прав. - А тигры? А леопарды? - Тоже. Ты и тут прав. - А укротитель может их заставить сесть на тумбы или прыгнуть сквозь обруч? - Даже сквозь горящий обруч!
– подтвердил профессор. Мальчик радостно потирал руки. - Вот видишь!
– торжествовал он.
– Если можно выдрессировать таких огромных кошек, то уж котят, и подавно. - Нет, - энергично возразил профессор, - этого сделать нельзя. - Почему? - Понятия не имею. - А я знаю почему!
– гордо заявил Максик. - Почему же? - Потому что никто никогда этого не пробовал. -
Уже на следующее утро горничная принесла в 228-й номер четыре низенькие скамейки. Четверо котят с любопытством стали обнюхивать их, но скоро уползли назад в свою корзину и лениво свернулись в ней клубком. Потом появился официант. В левой руке он нёс тарелку с мясным фаршем, в правой - Максика. Максик, в свою очередь, держал в правой руке лакированный игрушечный хлыст, а в левой - острую зубочистку. - Для самообороны, - объяснил он.
– В случае нападения хищников на укротителя. А также для подачи пищи. - Мне остаться?
– любезно предложил официант. - Нет, я прошу вас уйти, - сказал Маленький Человек.
– Это лишь затруднит дрессировку и будет отвлекать животных. Официант удалился. Укротитель остался наедине со своими четырьмя жертвами. Они подмигивали ему, бесшумно зевали, потягивались и облизывали друг друга, словно их неделю не купали. - Внимание!
– властно крикнул мальчик.
– С ленью надо распрощаться. Начинаем работать! Котята, притворяясь глухими, продолжали облизывать друг друга. Максик свистнул, щёлкнул языком, сунул под мышку зубочистку, хлопнул в ладоши, щёлкнул хлыстом, топнул ногой. Котята и ухом не повели. И только когда Максик, подцепив зубочисткой несколько крошек мяса, положил их на скамейки, котята оживились. Они выпрыгнули из корзинки, вскочили на скамейки, проглотили мясо, облизнулись и выжидательно посмотрели на укротителя. - Правильно!
– воскликнул тот восторженно.
– Молодцы! Теперь сделайте стойку! Гоп! Передние лапы вверх! Он поднял хлыст. Но котята, по-видимому, его не поняли. Или же они почуяли, что в 228-м номере есть ещё мясо. Во всяком случае, они повскакали со скамеек на пол и побежали прямо к тарелке. Они с такой жадностью на неё набросились, словно помирали с голоду. - Назад!
– возмущённо заорал Маленький Человек.
– Немедленно прекратить! Вы что, оглохли? Но они не могли ему подчиниться. Даже если бы и захотели. Правда, они вовсе и не хотели этого. Они так чавкали, что даже тарелка задрожала. И Максик тоже дрожал. От возмущения. - Мясо получите потом! Сначала придётся делать стойку. Потом бегать гуськом! Потом прыгать со скамейки на скамейку! Понятно? Он ударил хлыстом по тарелке. Но тут котёнок выхватил у него красный лакированный кнутик и перегрыз его пополам. Когда профессор Йокус фон Покус, о чём-то задумавшись, возвращался по коридору к себе в номер, из 228-й комнаты до него донёсся жалобный писк. Он распахнул дверь, осмотрелся и захохотал. Четверо котят сидели под умывальником и кровожадно глядели вверх. Усы у них ощетинились. Хвостики стучали по полу. А наверху, на самом краю умывальника, сидел в стакане Максик и горько плакал. - Йокус, спаси меня!
– хныкал он жалобно.
– Они хотят меня съесть!
– Чепуха!
– сказал профессор.
– Ты ведь не мышь! Он вынул мальчика из стакана и тщательно осмотрел его со всех сторон. - Костюм немного порван, и на левой щеке царапина. Вот и всё. - Подлецы!
– сердился Максик.
– Сначала они сломали хлыстик, а зубочистку всю изжевали. А потом стали играть в футбол. - А где они взяли мяч? - Мячом был я, дорогой Йокус. Они меня подбрасывали, ловили, загоняли под кровать, потом доставали оттуда, гоняли по паркету, опять бросали вверх, опять загоняли под кровать и вытаскивали из-под неё. Просто жуть! Не взберись я по полотенцу на умывальник, меня бы уже, наверное, не было в живых. - Бедняжка, - пожалел его профессор.
– Ну ничего. Самое страшное позади. Я тебя умою и уложу в постель. Четверо котят раздосадованно смотрели вслед уходящему профессору. Им было обидно, что этот большой человек отнял у них мячик, который так смешно орал, когда с ним играли. Потом котята, потянувшись, заковыляли к тарелке и сунули в неё носы. Они уже успели забыть, что тарелка давным-давно пуста. Самый умный котёнок подумал: "Не повезло" - и свернулся калачиком на подстилке. "Есть можно, только когда кто-нибудь приносит еду, - думал он, засыпая.
– А вот спать можно и без посторонней помощи".
Тем временем Максик печально сидел в своей спичечной коробке с пластырем на щеке и пил из малюсенькой фарфоровой чашечки горячий шоколад. Профессор, вставив в глаз лупу, штопал мальчику костюм. - Ты совершенно уверен, что кошки не поддаются дрессировке?
– спросил Максик. - Совершенно уверен. - Разве они глупее львов и тигров? - Ничуть, - убеждённо ответил профессор.
– Им это просто не нравится. Я их вполне понимаю. Мне бы тоже не нравилось прыгать сквозь горящие обручи. Максик засмеялся. - А жаль! Как было бы здорово: в зрительном зале одни тигры, кенгуру, медведи, морские львы, лошади и пеликаны. Только подумай! И объявление: "Все билеты проданы".
– От восторга он даже дёрнул себя за чуб.
– Ну, а теперь ты дальше придумывай! - Хорошо, - согласился профессор.
– Слоны в оркестре играют туш. Потом на манеж выходит лев. В лапе он держит хлыст. На жёлтой гриве у него цилиндр. В зале полнейшая тишина. Четыре мрачных тигра выкатывают на манеж клетку. В клетке сидит господин во фраке и мурлычет. - Здорово!
– Максик потёр руки.
– Этот господин - ты! - Так точно, я. Лев широким жестом снимает цилиндр, раскланивается и кричит: "Теперь, многоуважаемые господа звери, вы увидите главный номер нашей программы. Мне удалось выдрессировать человека. Его имя - профессор Йокус фон Покус. На ваших глазах он прыгнет сквозь горящий обруч. Дятлов попрошу пробить барабанную дробь. Дятлы забарабанили. Клетка открывается. Два тигра держат на весу обруч. Лев щёлкает хлыстом. Я медленно вылезаю из клетки, громко чертыхаюсь. Лев ещё раз щёлкает хлыстом. Я залезаю на тумбу и чертыхаюсь ещё сильнее. Светлячки поджигают обруч. Он вспыхивает. Лев шлёпает меня хлыстом пониже спины. Я реву от бешенства. Лев ещё раз ударяет меня хлыстом. И тогда я одним прыжком проскакиваю сквозь горящий обруч. Бумага с треском лопается. Языки пламени вздрагивают. Дятлы выбивают барабанную дробь. Я поднимаюсь с песка, отряхиваю штаны и отвешиваю низкий поклон публике. - И все звери в цирке как сумасшедшие хлопают в ладоши!
– радостно воскликнул Маленький Человек.
– А лев тебе в награду даёт отбивную котлету. - А ты, дружок, спи!
– приказал профессор. Он взглянул на часы.
– Сегодня среда, у меня дневное представление. - Ни пуха ни пера!
– пожелал Максик.
– И ещё я тебе должен сказать одну вещь. - Какую именно? - Я всё равно буду артистом!
Глава 5
Прогулка мимо витрин с манекенами. Продавец падает в обморок. Магазин мужской одежды, в конце концов, не больница. Разница между государственным мужем и мужем молочницы
Однажды жарким июльским полднем профессор и Максик прогуливались по Западному Берлину, разглядывая витрины магазинов. Собственно, прогуливался-то один профессор. Максик не прогуливался, а стоял в нагрудном кармане профессора и, облокотившись на его край, как на перила, разглядывал игрушки, сласти и книги. Но профессор с ещё большим удовольствием рассматривал витрины с обувью, мужскими сорочками, галстуками, сигарами, зонтами, винами и прочими малоинтересными вещами. - Пожалуйста, не стой так долго перед аптекой, - взмолился мальчик. Пойдём дальше! - Пойдём?
– подхватил Йокус.
– При чём тут "пойдём"? Насколько мне известно, идёт только один из нас, а именно я. Что же касается тебя, то тебя везут, дорогой мой. Ты весь в моих руках. - Не в руках, а в кармане, - возразил мальчик. Оба рассмеялись. Люди стали оборачиваться. Один толстяк, толкнув в бок свою жену, шепнул ей: - Чудеса, Рика! Мужчина смеётся на два голоса. - Пусть себе смеётся, - ответила Рика.
– Наверное, он чревовещатель. Профессор довольно долго стоял перед витриной с мужской одеждой, разглядывая манекены в нарядных костюмах. Наконец он отошёл, но, пройдя несколько шагов, тут же вернулся обратно и, погрузившись в раздумье, уже не отходил от витрины. Потом он три раза кивнул головой и вслух сказал самому себе: - Не так уж глупо! - Что - не так уж глупо?
– полюбопытствовал Максик. Но профессор, не отвечая, прямо пошёл в магазин. - Мне нужен синий костюм с витрины, - решительно заявил он щеголеватому продавцу, - однобортный, за двести девяносто пять марок. - С удовольствием, сударь. Но я боюсь, что он вам не подойдёт. - А это и не требуется, - буркнул профессор. - Может быть, понадобится подгонка, - вежливо предложил продавец.
– Я попрошу нашего портного заняться вами. - Пусть занимается своим делом. - Но он очень скоро придёт, уверяю вас. - Без него дело пойдёт ещё быстрее. - Наша фирма придаёт большое значение хорошему обслуживанию покупателя, обиженно заметил продавец. - Весьма похвально, - отозвался профессор, - но я вовсе не собираюсь надевать костюм. Я его хочу просто купить.
– В этом случае очень рекомендую, чтобы господин, для которого вы покупаете костюм, соблаговолил прийти к нам, - предложил продавец.
– Или же дайте нам его адрес, и мы пошлём к нему портного. Он будет у него сегодня же во второй половине дня. Продавец вынул блокнот, чтобы записать адрес. Профессор отрицательно покачал головой. - Костюм, который я собираюсь купить, не предназначен для живого человека. Продавец побледнел, отступил на шаг и простонал: - Значит, он умер? О, какое горе!
– Он глубоко вздохнул.
– Будьте добры, укажите размер вашего уважаемого покойника. Ведь и ему костюм должен быть по росту. Тогда я попрошу нашего портного... - Что за бред!
– грубо оборвал его профессор. Но тут же смягчился.
–
– Костюм отдельно от манекена меня не интересует. Не успел продавец немного прийти в себя, как чей-то тоненький голосок спросил: - На что тебе эта большая кукла с усами? Продавец осторожно взглянул на карман необычного покупателя. Максик приветливо кивнул продавцу и сказал: - Пожалуйста, не пугайтесь. - Как тут не испугаться...
– дрожащим голосом пролепетал продавец. Сначала костюм для покойника, а потом этот мальчик с пальчик в кармане. Это уж слишком! И, закатив глаза, продавец рухнул на ковёр. - Он умер?
– осведомился малыш. - Нет, у него просто обморок, - ответил Йокус и подозвал заведующего. - А в самом деле, зачем нам понадобился манекен?
– спросил малыш. - Потом расскажу, - шепнул Йокус. Прибежавший заведующий усадил продавца на стул, чтобы тот скорее пришёл в себя. Профессор ещё раз повторил свою просьбу: - Мне нужен однобортный мужской костюм цвета морской волны вместе с манекеном, сорочка, галстук, подтяжки, ботинки и носки. Словом, всё, что на манекене. Сколько всё это будет стоить? - Точно не помню, сударь, - промямлил заведующий. Пошевелив бледными губами, продавец чуть слышно пролепетал: - Пятьсот двенадцать марок. При уплате наличными - один процент скидки. Итого - пятьсот шесть марок восемьдесят восемь пфеннигов. Было видно, что он прекрасно знал своё дело. И, сказав это, он снова съехал со стула. - Опять обморок, - деловито отметил Максик. Заведующий услышал новый голос, увидал маленького мальчика в кармане большого пиджака, вытаращил глаза и в ужасе схватился за спинку стула. - Этот господин тоже упадёт в обморок?
– с надеждой в голосе спросил Максик. - Надеюсь, что нет, - ответил профессор.
– В конце концов, это не больница, а магазин мужской одежды. Постепенно заведующий и продавец стали приходить в себя. Покупка состоялась. Профессор заказал такси. Верх машины пришлось откинуть, чтобы манекен мог стоять во весь рост. Профессор придерживал его за ноги. - Этот тип похож на иностранного президента!
– воскликнул один берлинец, увидев такси. - Ничего подобного!
– заметил другой.
– Почему же нет?
– спросил первый.
– Кто ещё будет стоять во весь рост в машине? - Хорош президент, ничего не скажешь, - упрямо повторил другой.
– Почему он не улыбается и не приветствует публику? Ведь как государственный муж он обязан это делать. Он должен показать всем, что он счастлив прибыть в Берлин и что от восторга даже не может сесть. Если это, конечно, настоящий государственный муж! На перекрёстке машина остановилась, и оба берлинца побежали за ней рысцой. Но не успели они добежать, как зажёгся зелёный свет, и они остались ни с чем. - Кроме того, государственный муж никогда не ездит в такси, - заметил первый.
– Ни стоя, ни сидя. - Я тоже никогда не ездил в такси, - возразил другой. - Ах вот как! А разве вы - государственный муж? - Нет, я - муж молочницы!
Глава 6
Волнение в гостинице "Кемпинский". Кем был Йокус, прежде чем стал фокусником? И зачем он купил манекен?
В гостинице "Кемпинский", где проживал Йокус фон Покус, тоже царило волнение. К мальчику, спавшему на ночном столике в спичечной коробке, здесь постепенно привыкли. Но, увидев, как двое рабочих на глазах у изумлённой публики тащат к лифту манекен, директор гостиницы и швейцар очень разволновались. Только рабочие успели поставить куклу посреди комнаты, как в номер ворвался директор. - Что всё это значит?
– грозно спросил он, укоризненно глядя сквозь роговые очки. - Что "что значит"?
– дружелюбно переспросил его профессор, словно не понимая причины такого волнения. - Манекен с витрины! - Он мне нужен для работы, - разъяснил Иокус.
– Музыканты могут привезти в гостиницу даже рояль и греметь на нём целыми днями. Они артисты и должны упражняться. А я - фокусник, то есть тоже артист, и тоже должен упражняться. Причём я никогда не подымаю такого шума, как мои коллеги певцы и пианисты.
– Он ухватил директора за фалду пиджака и дружески похлопал по плечу.
– Что же вас так волнует, дорогой друг? - Это становится просто невыносимым, - причитал директор.
– Ваш Максик, два голубя и белый кролик, а теперь ещё эта деревянная кукла в голубом костюме. Профессор отечески прижал к груди совершенно подавленного директора и погладил его по волосам. - Пусть это вас не беспокоит! В постели манекен не нуждается. Полотенца ему тоже не нужны. Сигаретами скатерть он не прожжёт. Горничную не обругает. - Всё это прекрасно, господин профессор, - согласился директор.
– Но, в конце концов, у вас номер на одного, а живут в нём, кроме вас, Маленький Человек, трое зверей да ещё теперь эта кукла. Итого - пять персон. - Ах вот к чему вы клоните!
– рассмеялся фокусник.
– Вы бы согласились с такой перенаселённостью этого очаровательного номера окнами на юг, если бы я увеличил суточную плату на пять марок? - Об этом можно будет поговорить, - последовал неуверенный ответ. Разрешите сообщить о вашем ценном предложении в бухгалтерию? - Разрешаю, - ответил профессор и, долго пожимая его руку, добавил: Лучше всего всё оформить сразу. Вот вам моя авторучка. - Спасибо. У меня всегда при себе шариковая ручка и блокнот. Без них я не могу работать. Это мои орудия производства. Директор элегантным жестом сунул руку в карман. Но - увы!
– он был пуст.
– Странно, - пробормотал директор.
– Ни блокнота, ни ручки. Не мог же я их забыть у себя в кабинете! Первый раз в жизни со мной такое случается. Он продолжал поиски. И вдруг побледнел как мел и прошептал: - Бумажника тоже нет. В нём была куча денег. - Прежде всего спокойствие, - сказал Йокус фон Покус.
– Выкурите сначала сигарету. И меня угостите. - С удовольствием, - сказал директор и с готовностью сунул руку в правый карман. Потом в левый. Потом в карманы брюк. Лицо его вытянулось.
– Тоже забыл, - пробормотал он.
– И портсигар, и золотую зажигалку. - Я вам могу помочь, - сказал профессор, вынимая из кармана портсигар и золотую зажигалку. Директор гостиницы посмотрел на профессора с изумлением. - Что с вами? Вам нехорошо? - Прошу прощения, - сказал директор нерешительно, - но можно ли предположить, что портсигар и зажигалка, господин профессор, принадлежат не вам? Что они мои? Йокус внимательно осмотрел оба предмета и удивился: - В самом деле? - На портсигаре выгравирована моя монограмма "Г" и "X" - Густав Хинкельдей. Это моё имя. - "Г" и "X"?
– повторил профессор и снова посмотрел на портсигар.
– Так оно и есть, господин Хинкельдей. Он тут же вернул ему обе вещи. - Простите, ради бога, за откровенность, с какою я указал вам на... смущённо начал директор. - Ну что вы, что вы, господин Хинкельдей! Если кому из нас и надо извиниться, так это мне. Из-за этой дурацкой рассеянности ко мне вечно попадают чужие вещи. Профессор тщательно ощупал свои карманы. - Вот те на!
– воскликнул он удивлённо и вытащил на свет божий записную книжку и шариковую ручку.
– Это, случайно, не ваше добро? - Да, конечно!
– поспешил подтвердить директор, молниеносно выхватив их из рук профессора.
– Я никак не мог себе объяснить пропажу записной книжки. На мгновение он умолк и задумался. А потом недоверчиво спросил: - Не прихватили ли вы по рассеянности и мой бумажник? - Надеюсь, что нет, - ответил профессор, похлопывая себя по карманам. Хотя, впрочем... А это не он? В его левой руке появился чёрный сафьяновый бумажник. - Так и есть!
– воскликнул директор и, вырвав бумажник из рук профессора, поспешил к дверям, словно опасаясь, как бы бумажник не исчез снова. - Деньги ещё в нём?
– насмешливо спросил Йокус. - Да. - Лучше пересчитайте-ка их. Мне бы не хотелось, чтобы вы потом говорили, что у вас не хватило денег. Наденьте очки и пересчитайте бумажки! - Очки? Но ведь они на мне!
– сказал господин Хинкельдей. Маленький Человек покатился со смеху, а Хинкельдей, совсем одурев, схватил себя за нос и в замешательстве опустил руку. - Куда же они делись? - Куда кладут очки, когда их по рассеянности снимают?
– участливо спросил профессор.
– Я-то ведь не знаю: никогда в жизни очков не носил. Может, они у вас в футляре? Маленький Человек чуть не подавился от смеха. - Йокус, милый, хватит!
– кричал он, захлёбываясь от восторга.
– Я больше не могу. Я со смеху вывалюсь из кармана! Директор мрачно посмотрел на него. - Что тут смешного?
– проворчал он. Но вдруг обнаружил на носу у профессора свои очки. Одним прыжком директор очутился посреди комнаты, схватил очки, отскочил к двери и крикнул: - Вы не человек, а дьявол! - Нет, я - фокусник, господин Хинкельдей. Но директор гостиницы решил, что дальнейшие разговоры бесполезны. Он распахнул дверь и тут же испарился (хотя в номере было не так уж жарко). Насмеявшись вдоволь, Максик сказал, не скрывая восторга: - Господин Хинкельдей совершенно прав: ты - сам дьявол! Я столько раз видел, как ты вызывал из публики двух-трёх зрителей и очищал их карманы, а они совсем ничего не замечали.
– Пустяки! Нужно только завести приятную беседу, - объяснил профессор. Дружески похлопать человека по плечу. Потянуть его за пуговицу. Сделать вид, что снимаешь с костюма крошку табака или нитку. Всё остальное несложно, если этому научиться. - А как ты научился? И где? Подсади меня, пожалуйста, поближе к уху, ладно? Я тебя спрошу по секрету. Профессор осторожно вынул Маленького Человека из кармана и поднёс его к уху. - Миленький Йокус, - прошептал Максик.
– Не бойся. Я никому не скажу. Ты когда-нибудь был карманным воришкой? - Нет, - тихо ответил профессор.
– Нет, мой Максик.
– Он улыбнулся и поцеловал мальчика в кончик носа, а это было совсем не так уж просто.
– Я никогда не был карманником. Но я изловил очень много карманников. - Ого-го! - Для этого мне пришлось выучиться их ремеслу. - Да, да. Понятно. Но кому же ты их отдавал? - Полиции. - Вот это да! - А что в этом удивительного? В юности я мечтал стать сыщиком и прославиться на весь мир. - А дальше?
– взмолился Максик. - Дальше - в другой раз. А сегодня я расскажу тебе кое-что про манекен, который мы с тобой купили. - Я уже и забыл о нём. - Тебе часто придётся о нём вспоминать, - заметил профессор.
– Потому что купили мы его для тебя. - Для меня? Зачем? - Затем, что ты решил стать артистом. Не так ли? Маленький Человек удивился: - И для этого нам понадобилась такая огромная кукла? Каким же артистом я должен стать, дорогой Йокус? - Помощником фокусника!
– ответил фокусник.