Мальчишник. Райское наслаждение
Шрифт:
— Ты же не станешь кричать, — прошептал Платон. Это был не вопрос, а утверждение, без нотки сомнения.
— Стану.
— Не смеши.
— И не собираюсь, — я придала своему лицу строгое выражение.
— Ты хамелеон, милая.
— Нет, я не меняю окраса. Я рыжая и не мимикрирую в окружающем пространстве.
— Хорошо, уговорила. Нет ничего хуже, чем вымаливать секс, — чуть раздраженно произнес Платон, ослабляя объятия. — Тебя ведь никто не заставлял садиться в мою машину.
— Я не предполагала, что это обяжет меня! — теперь пришла моя очередь раздражаться.
— Ты смотрела «Собаку на сене»?
— Да, смотрела. Не вижу никаких аналогий.
— А я вижу, когда и хочется, и колется, и мама, ну… сама понимаешь.
Что он возомнил, этот голубоглазый блондинчик! Да и я хороша. Растаяла, как мороженое без морозилки. Образно говоря, получается, что моя морозилка уехала в Лас-Вегас. Нужно было мне не выделываться, тогда не сидела бы сейчас, как на иголках, а получала массу удовольствия от посещения самых роскошных казино.
— Помогите мне достать из багажника покупки, — попросила я, решив больше не реагировать на его слова.
— Твое слово — закон.
— Мы перешли на «ты» как-то слишком быстро.
— Когда мы увидимся? — Платон вертел на пальце связку ключей. Этот жест в сочетании с вопросом выглядел нагло и бесцеремонно.
— Не знаю. Может быть, случайно, так же, как сегодня.
— Есть более предсказуемый, можно сказать, цивилизованный вариант — обменяться телефонами. Запомнишь?
— Нет, у меня плохая память, а свой номер не даю первому встречному.
В ответ на мою отповедь Платон засмеялся. Удивительное свойство его лица: он становился таким милым, таким беззащитным, когда открыто и добродушно смеялся. На загорелом лице появились две ямочки — чудо! Просто ребенок, забавный мальчишка, на которого невозможно обижаться. Мне даже стало неловко, что в разговоре с ним я балансирую между желанием грубо оборвать его и поскорее уйти. Однако, уходить нужно. Второму «я» пришлось наступить на область бикини.
— Извините, — выдохнула я, взяла довольно внушительные пакеты и поспешила в тень высокой арки, а там — поворот, и голубые глаза больше никогда не станут преследовать меня.
Не прошло и минуты, как я услышала уверенные шаги. Можно было не оглядываться, чтобы понять, кто это. Я остановилась, поставила пакеты на зеленый газон. До дома оставалось метров пятьдесят, но я не хотела намеков на то, чтобы зайти на чашку чая или кофе. Мельком взглянув на часы, я поняла, что в моем распоряжении всего минут десять. Иначе я рискую опоздать и навлечь на себя гнев Лады, которая вознесла пунктуальность на пьедестал.
— Вася, мы не можем так просто расстаться, — чуть запыхавшись, произнес Платон. — Прости, если я чем-то тебя обидел. Это не по злому умыслу, а скорее от волнения.
— Так мы умеем волноваться? — саркастически заметила я.
— Я умею все, — но под моим ироничным взглядом, он внес поправку, — ну, хорошо, почти все. Поверь, это очень много.
— У меня уже есть мужчина, который может все или почти все, — совершенно честно призналась я.
— Представь, как возрастут твои возможности, когда у тебя будет два таких замечательных мужчины!
— Это запредельные фантазии, а я женщина реальная. Зачем джинну обыденность?
Солнечные лучи играли в его шелковистых волосах. Волосы, непривычно длинные, такие бывают у бунтующих против общих правил молодых людей, отливали золотом. Я невольно залюбовалась небесной синевой глаз и этой сияющей роскошной шевелюрой. Белоснежная рубашка пузырилась под порывами горячего ветра — передо мной стоял очень красивый мужчина, обаянию его трудно противостоять. Я не совсем представляла себе, что нужно сказать дальше. Сказать, что я замужем, что мне приятно познакомиться с ним, но наши пути расходятся. Нет, это как-то напыщенно. Подумает, что я сразу решила прыгнуть к нему в постель, а потом придумала причину, чтобы оттянуть это удовольствие. Я сжалась под взглядом Платона, потому что то был взгляд повелителя. При всей мягкости, которую этот мужчина демонстрировал при необходимости, я не сомневалась, что он крепкий орешек. Мужчина с именем Платон не может быть другим. Мне это нравилось.
— Я живу недалеко, на Космической, — не отвечая на мой вопрос, продолжал он. — А ты? В одном из этих коттеджей?
— Да, — ответила я, собираясь тут же добавить, что живу я здесь с мужем, что у нас все в порядке, все… А то, что я вечно одна — это издержки достойного существования, ради которого супруг вкалывает весь ненормированный рабочий день. Я хотела сказать, что сейчас жду мужа из командировки, и именно для этого накупила всякой всячины. Я должна сказать, что жду его и скучаю, что мне так не хватает его ласк. Мой поток сознания грозил долгоиграющим внутренним монологом: скучная тянущаяся музыка шарманки, заслышав которую, хочется завыть. Что-то не складывалось.
— Ты не хочешь приглашать меня на кофе, — вел свою партию Платон. — Но я не огорчаюсь, потому что ты ограничена во времени. Я понимаю. Иначе ты бы обязательно проявила знание законов гостеприимства.
— А у вас, наверное, слишком много свободного времени, если вы так разбрасываетесь им! — Я пошла в атаку, потому что перед моими глазами бежала секундная стрелка. Каждое ее движение приближало меня к возможной ссоре с Ладой. Она не терпит опозданий без причины. Вот если бы я сказала, что меня задержал вселенский оргазм, что обрушился на меня во время жаркого летнего дня, она осталась бы довольна. Это единственное, что не вызывает ее нареканий. Единственная промашка — секс должен быть с Левой, а Лева за океаном.
— Нет, у меня вообще не бывает свободного времени. Свободное — это когда придумываешь, что тебе делать, а у меня все расписано.
— Что стоит в графе, на которую приходится наш разговор?
— Неожиданное знакомство.
— Вы умудряетесь планировать и такие вещи? — я засмеялась.
— Иначе нельзя. Жизнь пройдет мимо.
— Мне нравится ваша позиция, но мне действительно пора идти.
— Лучше скажи, что я тебе нравлюсь.
— Хорошо, нравитесь, — я не замечала, что продолжаю улыбаться.
— Ты все еще не хочешь дать мне свой номер телефона? — Платон подошел ближе, я снова ощутила легкий незнакомый аромат. Это всегда возбуждает — аромат одеколона, которым пользуется чужой мужчина.
— Извините, нет, — пролепетала я, хотя мне казалось, что вот-вот вырвется наружу мое потаенное желание немедленно оказаться в его объятиях, ощутить вкус его поцелуев.
— Большую часть времени я провожу в столице, сюда приезжаю, когда необходимо мое личное присутствие. Торговый центр, который откроется в сентябре, — причина моего нынешнего приезда. Я все это говорил в машине, но ты, по-моему, невнимательно слушала, — глядя куда-то вдаль, произнес Платон. — Мне бы хотелось внести немного разнообразия в свой деловой график.