Маленькая хозяйка волшебной лавки
Шрифт:
Произнесла это, внимательно следя за реакцией мужчины, но ее не было.
— У Люсинды есть бабка, которая не любит все эти новомодные светильники и пользуется свечами, предложи ей, — Доран кивнул на лекарский дом. — Люсинда — это та девчонка, которую ты видела со мной.
— Хорошо, спасибо, я обязательно ей предложу. Но сейчас вот, — я протянула коробки мужчине. — Вычти с меня одну коробку за долг, а вторая за три серебряных, как и обговаривали. Двадцать штук ведь быстро сгорят, а потом я принесу еще коробку.
Доран,
— Свечи Балдера горят долго, подозреваю, что они из какого-то особого воска, но я не спрашивал, — проговорил мужчина, забирая коробки. — Так что мне ближайшие три месяца не надо будет.
— А по какой цене Балдер продавал их?
— Своим за три серебряных, другим не знаю. Мы здесь для него все были “своими”, пока не обул нас на кучку золота.
— А Люсинда? Он работал с ней?
— Не слышал об этом. Если у тебя все, то я пойду, дела не ждут.
— Еще увидимся, — я махнула на прощание рукой Дорану, и двинулась к лекарскому дому.
Над дверью висела вывеска “Лекарский дом” и каждая буква была украшена огоньками, а дверной молоток в виде звезды был опутан металлическим зеленым плющом, что делало его похожим на рождественский венок. В этом мире совершенно точно отмечали Новый год, осталось выяснить, как этот праздник здесь называется.
Я ударила дверным молотком дважды, и почти сразу меня впустили внутрь.
— Проходите скорее, — Люсинда дождалась, когда я войду, и захлопнула дверь. — На улице слишком холодный ветер, а у нас некоторые проблемы с отопительной системой, и если дверь долго держать открытой, то приемная выстудится. Вы, наверное, к Орландону? Он еще не пришел в себя, но навестить его уже можно.
Люсинда говорила быстро и сбивчиво, она явно торопилась вернуться к делам. Не вовремя я все-таки пришла с деловым предложением.
— Я не к Орландону.
— Нет? — девушка удивленно вскинула бровь. — Ах, вы, наверное, за зельем! Проходите вот сюда, присаживайтесь.
Я бы с порога предложила лекарке товар, но не знала с чего начать. Продажницей никогда не была, да и не удавалось мне людей убеждать. Двинулась за Люсиндой к рабочему столу, заставленному множеством бутылочек, мисок и книг, но садиться на стул не стала.
— Что вас беспокоит? Мне вы можете рассказать все, я ведь лекарь, — девушка ободряюще улыбнулась. Она, видимо, обратила внимание на то, что я не знаю с чего начать разговор.
— Доран сказал мне, что вас интересуют свечи, — вздохнув, начала я. В конце-концов, мне с подобными фразами еще по всему городу ходить, иначе клиентов никогда не найду. — Я владелица свечной лавки, но свечи не совсем обычные. За счет зачарованных форм мои свечи горят дольше положенного срока, что позволяет сильно экономить. По сравнению с другими
— Хорошо, — перебила меня Люсинда. — Но мне на самом деле не нужно много, я покупаю у Винритина коробку в месяц. Сама я пользуюсь магическими светильниками, а вот моя бабушка… Ох, она даже слышать ничего не хочет обо всех этих современных штуках!
— Извините, я тогда пойду.
Что ж, не надо так не надо. Кто такой этот Винритин? Глупо было полагать, что у меня не будет конкурентов.
— Постойте. Если ваши свечи и вправду горят дольше, то мне их нужно будет меньше, так ведь? По какой цене продаете?
Я чуть было не пожала плечами, но вовремя сдержалась. Откуда же я могу знать стоимость! Доран купил у меня двадцать штук за три серебряных, но, чтобы высчитать цену одной свечи, мне понадобилась не одна минута на раздумья. Не то, что бы я не умела считать, но я еще плохо помнила сколько медяков в одной серебрушке.
— Две медных монеты за одну свечу, — неуверенно ответила я.
По моим подсчетам одна стоила полторы медяшки, но я даже представить не могла, что такое половина медяка. Может никаких половин вообще не существует, и как бы я тогда выкрутилась?
— О, это в два раза выше стоимости обычной свечи… Но раз вы говорите, что горит она дольше… Насколько дольше?
Я снова замялась, мысленно ругая себя на чем свет стоит. Ирбис ведь говорил мне сколько горит одна заговоренная свеча, а я забыла! Непозволительная глупость быть такой рассеянной.
— Я принесу вам одну на пробу, проверите, засечете время. Хорошо?
— Договорились, — Люсинда улыбнулась и подхватила несколько бутыльков со стола. — Если у вас все, то я пойду к больному.
Я коротко попрощалась, пообещав завтра принести товар на пробу, и вышла на улицу. Карман приятно грели три серебрушки, и я не отказала себе в том, чтобы зайти в лавку за продуктами.
Из дома я вышла минут десять назад, за это время не должно было ничего случиться, но возвращалась я бегом. Продукты купила в той лавке, что была рядом с домом, и за них с меня взяли почти четыре серебрушки. Если до этого я думала, что на сумму, вырученную с одной коробки свечей, можно жить, то сейчас я поняла, что ошибалась. Мне этих денег даже не хватило, пришлось добавить с тех, что оставались от “наследства” Балдера.
Соня сидела у печи, когда я вошла в дом. Я надеялась увидеть схлопывающийся портал, но его не было. Раненый незнакомец все еще был без сознания, и это меня вдруг обрадовало — если он не приходил в себя, то и Соню напугать не мог.
Дочка с надеждой взглянула на пакет в моих руках, и я улыбнулась ей.
— Я купила пряники, смотри какие, — я поставила покупки на стол и вытащила из пакета коробочку с пряниками.
В этом мире они отличались от привычных нам, они были не плоскими, а круглыми, как шарик.