Маленькие люди
Шрифт:
В просторном (по крайней мере, мне так показалось, хотя, возможно, из-за моих уменьшившихся размеров. Так, например, зал ожидания аэропорта «Хитроу» теперь казался мне просто необъятным, словно стадион) фойе гостиницы было только два живых существа. Одним был старый серый попугай, дремавший в большой клетке. Другим – юноша, почти подросток, игравший на стареньком телевизоре приставкой «Нинтендо» в какой-то допотопный по графике файтинг. Когда мы вошли, попугай продолжил преспокойно дрыхнуть, юноша же вздрогнул,
– Э… ммм, чем могу служить… Ё-мое, Ариэль, ты как здесь?
Ариэль улыбнулась:
– Привет, Эдриэн. А я вот видишь – вернулась.
– Гонишь. Уже закончила Оксфорд, что ли?
– Закончила, но не Оксфорд, а Лондонскую школу бизнеса.
– А в городе все говорят, что ты в Оксфорде… – Лондонская школа бизнеса мальчишку не впечатлила, в отличие от меня – учиться в альма-матер Черчилля и Чемберлена, на мой взгляд, было покруче, чем в каком-нибудь гуманитарном колледже Оксфорда. Тем паче, я всегда испытывал подспудное недоверие к основному конкуренту моей альма-матер.
– Эдриэн, у тебя, между прочим, клиент, а ты всякой ерундой занимаешься, – весело сказала Ариэль.
– А… э… да, – смутился Эдриэн. – Чем могу служить, сэр? Желаете комнату?
– Обычно именно за этим и приходят в гостиницы, – ответил я. – Меня устроит обычный сингл. Есть у вас свободные?
– Завались! – радостно ответил парень. – В смысле, конечно, есть. – Он наморщил лоб и затараторил: – В номере полутораспальная кровать, письменный стол, журнальный столик, гардероб, душ и туалет. Есть интернет, проводной и вай-фай… Но вай-фай, если честно, паршивенький.
– У меня спутниковый, – сказал я, и парень воззрился на меня как шаолиньский монах на воплотившегося у него в келье Будду в бейсболке.
– Эээ, ну смена постельного белья раз в два дня. Но можем хоть два раза в день менять, только скажите. Полный пансион, завтрак и ужин домашнего типа, в обеденном зале, там, – он махнул рукой на одну из дверей, выходящих в фойе. – Питание домашнее, мама сама готовит. Если у вас есть какие-то требования к еде…
– Никаких ограничений, к счастью. Хотя вот только бобовых я не ем, не люблю. А так никаких ограничений.
– Хорошо, сэр. Если вы голодны, я могу маму разбудить…
– Спасибо, я не голоден.
– О’кей, тогда вам номер на первом или на втором этаже? С балконом или без?
– На втором, с балконом. Оформите сразу на десять ночей. И моя машина у вас на стоянке, учтите.
– Стоянка у нас бесплатная, сэр, – сказал он, набирая что-то на компьютере. – С вас двести пятьдесят фунтов, сэр!
Как по мне, так это было почти даром, но юноша расценил выражение озадаченности на моем лице по-другому:
– Вы можете внести аванс в сто фунтов сейчас, а остальные выплатить в конце проживания.
– Я заплачу сразу, – сказал я, доставая
– Так точно, сэр! – заявил Эдриэн, доставая из-под стола портативный терминал. – А вы точно не голодны?
Я забросил свои вещи в номер двести семь на втором этаже, попутно выяснив, что, кроме моего, в гостинице заняты только два номера, а затем спустился в фойе, где Ариэль с Эдриэном пили чай. Ариэль рассказывала парню про Лондон, тот слушал, едва ли не разинув рот.
– Ну вот, мне пора и домой, – сказала девушка, когда я появился. – Удачи тебе, Эдриэн, на экзаменах.
– Ох, удача мне точно не повредит, – ответил тот. – Счастливо, Ариэль, забегай к нам, мама будет рада!
Мы вышли на стоянку; на улице было по-майски тепло, но свежо, и хотя моря не было видно, его дыхание чувствовалось даже здесь, довольно далеко от берега. Я взял сумку Ариэль и предложил ей руку, и мы пошли от гостиницы в сторону, противоположную той, откуда приехали.
– Вы-то дорогу назад найдете? – обеспокоенно спросила Ариэль. – Кстати, у нас в городке навигаторы почему-то не работают, кроме военных.
– Не такой у вас большой городок, чтобы заблудиться, – усмехнулся я. – Это ведь центральная улица?
– Можно сказать, да. Тринити-лейн ведет на главную площадь, Сентрал-сквер; там ее пересекает Крайстчерч-стрит, и кто из них главная, непонятно. А за площадью Тринити спускается к порту.
– А Крайстчерч?
– Она начинается от полиграфкомбината и заканчивается возле нашего цирка. Это вот в той стороне… Вообще-то на Сентрал-сквер есть еще одна гостиница, новая, но она принадлежит Харконенам…
Не знаю, то ли по ассоциации с персонажами «Дюны», то ли потому, что Ариэль как-то странно произносила эту фамилию, но эти Харконены мне заранее были не по душе. Как, впрочем, и Кохэген, хотя тут у меня никаких негативных ассоциаций не было.
– Мне по душе ваша «Дыра», по-моему, там неплохо, – ответил я. – К тому же я планирую впоследствии перебраться в собственное жилище.
– Где, в Хоулленде? – искренне удивилась Ариэль. – Зачем это вам? У нас тут совсем нечего делать, поверьте мне.
Я пожал плечами:
– А может, я и не хочу ничего делать, – сказал я и внезапно добавил то, что доселе не озвучивал даже самому себе: – Ариэль, я в этой жизни слишком много работал. Делал, как вы говорите… Так много, что и не заметил, как прожил почти полвека. Все мои воспоминания – это работа, лаборатории, эксперименты, библиотеки, исследования, доклады и дискуссии… У меня нет ничего своего, личного, у меня нет места или времени, куда хотелось бы вернуться, понимаете? Моя жизнь похожа на мою лабораторию, в ней все стандартное, универсальное и безликое. Черт возьми, мне это не нравится!