Маленький, да удаленький

Сирге Рудольф

— А ты по одной, по одной, постепенно… вот и наберется.

Не понравилась Фомку-Дружку лягушачья премудрость. Пусть держит ее при себе.

Сердито стуча хвостом по репейным листьям, он побежал прочь.

Но вскоре Фомка должен был снова убедиться, что без умения далеко не уедешь.

Пробираясь к дому вдоль цветочных грядок, он неожиданно почуял под ногами у себя земляной холмик, который тут же развалился. Фомка расставил лапы, взъерошил шерсть на загривке и, не спуская глаз с расползавшейся кучки, громко залаял.

Из земляной кучки высунулся на свет маленький светлый пятачок и тоненький голосок пропищал:

— Не мешай, Фомок-Дружок, мне работать!

Пес недовольно прорычал:

— Ты кто такой будешь, чтобы грядки портить? И откуда ты меня знаешь?

— Я крот и живу под землей. Но я здесь всех знаю. И ничего я не порчу. Я ищу лишь червяков и личинок. Под цветочными корнями их больше всего… А тебя боюсь, лучше уходи отсюда! — попросил крот.

— А-а-а, боишься! — Фомка озорно прыгнул на кучку, откуда торчал крохотный пятачок, и зарылся лапами в землю. Раз боишься, значит, ты злодей. И я тебя поймаю! — горячился пес.

Он раскидал лапами всю кучу, но так никого и не поймал. Крот уже успел зарыться в своей норе. Только резкий кротовый дух говорил Фомке, где крот прячется. Фомка решил его оттуда достать и пустил в ход свои кривые лапы: только земля летела в разные стороны. Вскоре вся грядка оказалась перерытой. Фомка же, отфыркиваясь, даже и не догадывался, что творит в огороде неладное.

Комья земли поломали цветочные стебельки, а многие цветы Фомка выцарапал из земли вместе с корнем. Попискивание крота и его резкий запах возбудили в Фомке охотничий азарт. Как представитель рода такс он ловко умел раскапывать норы. И вскоре на месте цветочной клумбы появилась глубокая пещера.

Как раз в это время по двору проходила мать Хенна.

— Фомка, что ты, озорник, там делаешь? — сердито заговорила она уже издали.

— Ах ты и грядку разрыл! Я тебе покажу здесь крота! — Хозяйка мигом очутилась в огороде и схватила скрывшегося наполовину в земле Фомку. — Смотри, безобразник какой! — Она подняла с земли прутик и свершила над Фомкой скорый суд. Фомка завизжал от боли. Но спасения не было: хозяйка крепко держала его за загривок. Наконец, поднятый высоко в воздух, он был вышвырнут из огорода и предупрежден:

— И чтобы знал! Чтоб другой раз неповадно было!

Фомка знал. Но подобный урок ему отнюдь не понравился. Когда тебя из-за другого наказывают, настроение обязательно портится. А вот что каждое дело нужно уметь, и охотиться тоже, — Фомка понял даже из этого приключения. Он больше никогда не разрывал кротовые кучки. Это не стоило трудов. Он просто кидался на кротов лапами и, если удавалось, настигал; если же прыжок был неудачен, оставлял охоту.

Так рос-подрастал Фомок-Дружок день ото дня. Скоро он превратился в красивую молодую собаку, которая узнавала людей и животных, научилась ценить и тех, и других. Работу он, правда, так и не знал и не умел ее уважать. Но ведь людской труд — не собачья забота. Фомка понимал, что в школе его дом, чувствовал, что в доме только тогда все хорошо, когда никто никому не причиняет зла. Маленькое зло может перерасти в огромную неприятность. Как вот с этим кротом!..

ФОМОК-ДРУЖОК УЧИТСЯ ДЕЛУ

Стал умней, серьезней Фомка, не шалит, не лает громко, не идет пасти коров: в дрожь бросает бычий рев!

Вскоре стали завозить на школьный двор строительные материалы. И среди них разные камни, доски, брусья, трубы, железные уголки, стекло и много чего другого. Сельчане решили пристроить к школе классные комнаты, чтобы местные дети могли семь лет учиться, не уезжая из дому. Отец Хенна, как истинный распорядитель школьного хозяйства, сказал однажды сыну;

— Мне приходится отлучаться, дел много — не всегда могу быть на месте. Ты, Хенн, сделай так, чтобы днем ты бывал дома и присматривал за строительными материалами.

— Чтобы ничего не растащили?

— Ну да, тут люди приходят и уходят, поди всех знай…

— Ладно. Теперь у нас есть собака… зададим и ей работку, — обрадовался Хенн.

— Ее надо выучить. Ведь собачье дело — лаять.

На том и порешили. Хенну вызвались помогать Калью и Анни. Ребята распределяли свои дела так, что большую часть дня они проводили во дворе или в огороде. И всегда с ними был Фомка.

Поначалу Фомка даже не замечал, когда телеги с возами появлялись на дворе или, уже пустые, выезжали за ворота. Но вскоре он стал бросаться на чужих, особенно если находился во дворе один, а ребята пололи траву или окучивали картошку.

Фомка словно чувствовал себя обязанным подавать голос. Если же Хенн из-за забора науськивал его, то он становился еще злее. Теперь дети с полным основанием стали называть Фомку школьной собакой: он ведь охранял школьное добро. Как бы там ни было, звания и чины — дело официальное. В повседневной жизни они не имеют значения. Важно быть деятельным и выполнять возложенные на тебя задачи. Сторожить строительные материалы было наипервейшей и главной обязанностью Фомки. И он выполнял ее старательно, так же добросовестно, как и дети. Было интересно и весело целыми днями напролет встречать и провожать тех, кто возил материалы для стройки.

Если бы кто-нибудь сказал, что это и есть работа, то ни дети, ни собака этого не поняли бы. Что такое труд — это пес понял позднее.

Фомка частенько наблюдал, как дети гнали корову на пастбище. Он видел также, как они пасли коров, овец, свиней. Животные были до того ненасытные, что забирались прямо в посевы, съедая и вытаптывая все подряд. А люди берегли посевы от скотины. Хорошая собака всегда хозяину помогает. Это ее обязанность. Пару раз Фомка вместе с Хенном провожал животных на пастбище и лаял на них. Тут-то у Хенна и появилась мысль, что из Фомки, если его поучить и потренировать, выйдет пастух. Он стал каждый день звать Фомку с собой. Хенн науськивал его на корову, если та сходила с тропки и пыталась убежать в посевы, показывал, как нужно идти наперерез животному и отгонять его назад.

Но Фомок-Дружок заартачился. Если Хенн сам бежал с криком, вызывая Фомку на лай, то пес охотно гнался за ним и даже гавкал. А как только Хенн заставлял его одного бежать за животным, Фомка поджимал хвост и старался увильнуть в кусты.

— Глупый пес! — сердился Хенн и бежал сам.

И вместе с ним мчался наперегонки Фомка — азартно, возбужденно, словно помогая пастушку бежать. Но пастуха он не обгонял ни на шаг. Хоть проси, хоть приказывай — Фомок-Дружок отбегал в сторону: пусть коровы творят, что хотят! Не его ума дело…