Маленький грязный секрет
Шрифт:
– Так Марии показать. Чтоб испугалась наша девочка и…
– И?! – Томка подперла кулаками бока и грозно сощурилась.
– …и пошла к свекру своему на поклон. За защитой.
– Так какого же хрена она не пошла, а, Коля?!
– Ну, мне-то откуда знать? Видать, что-то не так ты про них поняла, Сергеевна.
– Я?! Не так? Нет, я, конечно, старая, но не слепая! Ванька-то по сыновьей вдове с ума сходит – факт. И сиротка наша к нему как росточек к солнцу тянется.
– Ну, так совет им да любовь!
– Нет, ты
– А что не так? – возмутился Шевцов.
– Что-что? Совесть его гложет, вот что! Не может он так… Думает, грешно это.
– Ну, так, может, и грешно, Том, я тут не разбираюсь, – замялся школьный директор.
– Да пусть он лучше с Машкой сожительствует, чем пьет и этих всех… своих… домой водит. В этом и был наш план!
– Да? – проблеял неуверенно Шевцов.
– Имен-но. Машка должна была побежать к Ивану, пожалиться на то, что из-за него ее репутация пострадала, а тот что?
– Что?
– Как честный человек, он был бы обязан на ней жениться! – хлопнула по ляжкам Тамара. – Но вместо этого Машка собирает чемодан!
– Ну, так это потому, что твой план был шит белыми нитками, – забормотал Николай Степанович.
– А вот и нет. Ванька – мужик правильный. Что ж ты таких очевидных истин не понимаешь?! Он Машку хочет? Хочет. Но совесть не даст ему быть счастливым с жинкой сына. Другое дело, когда вроде как он ее от позора спасает.
– А в чем разница? – почесал лысину заслуженный педагог.
– В чистой совести! Что ж ты такой тупой?!
– Том, ну ты это… Не перегибай, – вступилась за Шевцова жена.
– Вот именно. Я сделал все, как ты велела. Вызвал Машку. Кино показал. А то, что она удочки решила смотать – так это ее дело. Вот скажи, Том, где мне теперь физичку искать? Не было беды!
– Да погоди ты! Физичку… Тоже мне проблема. Тут у людей, может, судьбы рушатся, а ты заладил. – Тамара Сергеевна обхватила голову руками. – Нет, это так оставлять нельзя. Наверняка еще можно что-то придумать.
– Например?
– Не знаю. Как-то Машку остановить. Иначе пропадет Ванька. Как пить дать пропадет. Один останется и сгинет.
– Знаешь ли, ты тоже не преувеличивай, – вставила свои пять копеек Варвара. – Прям таки один. Да он кобель, что ни день, так новая баба.
– А толку от них?! Ваньке бы хорошую девочку. Чтобы в узде его держала, пироги пекла, детишек нарожала. Чтоб у него смысл жить появился, вы разве не понимаете?! А эти столичные… Их только пользовать и можно.
– С Машкой нашей он тоже не в карты играл, – крякнул Шевцов, но напоровшись на злющий взгляд Томы, осекся. – Что смотришь? Я ж это все не придумал. Сама видела.
– Не придумал… У тебя вообще с фантазией туго! Это ж надо было! Она ему заявление, а он и съел.
– А что я мог сделать?! Машка даже слушать меня не стала. Губешки дрожащие поджала и ходу. Тьфу! Кошмар, не пойму, как ты вообще упросила
– Не помню, чтоб тебя пришлось упрашивать, старый интриган.
– Да прекратите вы ругаться, – возмутилась Варвара.
– Твоя правда. Только время зря теряем, которого и так нет. Надо думать, да побыстрей, как Машкин отъезд расстроить.
– Она выглядела очень решительно. Не сработал твой план, Тамара.
– Ты точно все, как мы договаривались, сделал?
– Да зачем мне тебе врать? Все, как ты сказала, – заверил Шевцов, с тоской поглядывая на остывающую сковороду.
– Нельзя допустить, чтобы это так закончилось, – повторила Сергеевна. – Раз уж мы в это ввязались, так надо довести дело до ума.
В этот момент в дверь заколотили.
– Какой-то проходной двор, – возмутился Николай Степанович, тяжело выбираясь из-за стола. Женщины переглянулись, вслушиваясь в доносящиеся из коридора голоса.
– Отец Алексей никак? – всполошилась Тамара Сергеевна, а уже пару секунд спустя получила шанс удостовериться в своем предположении, потому как из дверного проема показалась высокая фигура деревенского батюшки. Женщина вскочила, схватила руку святого отца, приложилась и… разрыдалась.
– Ты чего это, сестра? Горе какое случилось?
– Нет, пока, отец Алексей. Но непременно случится.
И выложила ему все подчистую, все равно что на исповеди, едва тот поднял ее с колен. Хозяева дома лишь переглянуться успели. Шевцов промокнул вспотевший лоб салфеткой, испугавшись, что его сейчас застыдят, как он обычно стыдил школьных забияк. Дожился! Это Томка в церковь как к себе домой каждый день шастает, а он-то от этого далек. Нет, надо было ей еще и отца Алексея в эту ситуацию впутать! Стыдоба какая…
– …вот и что мне делать?! – закончила, громко высморкавшись. – Пропадут ведь!
– Тебе, сестра, челом поклоны бить, по сто штук каждый день до конца поста. А так – Господь управит. В остальном же… – отец Алексей хитро оглядел присутствующих и провел по усам ладонью. – План твой, сестра, неплох. На чем, говоришь, он застопорился?
– Машка к Ивану жалиться не пошла!
– Значит, Иван не в курсе происходящего? В этом загвоздка? Так расскажите. Степаныч? Ты ж можешь, мол, так и так, Иван Сергеевич. Вот такая неприятная история вышла с моей учительницей и вашей невесткой. Что будем делать?
Тамара Сергеевна икнула. Перевела взгляд со святого отца на школьного директора, удивляясь тому, что сама до этого не додумалась. А ведь нетрудно было.
– Точно, Степаныч. Именно так и сделаем. Прямо сейчас…
– Да ты что, Тамар, ночь на дворе считай. Давай уж утра дождемся. А там, как ты мне прикажешь? В офис к нему прийти? Черте что получается! – выпалил Шевцов, но осознав, что при батюшке, наверное, не лучшая идея – поминать вслух рогатых, исправился: – Извините, отец Алексей. Вырвалось.