Маленький грязный секрет
Шрифт:
– Вань, ты же бухал не просыхая, – устало разъяснила очевидные факты. – И я… Когда ты меня бросил… Короче, я тоже порой грешила.
Я видела, какое впечатление произвели мои слова на Покровского. Невозможно было не заметить, как он сжался под чувством вины, навалившейся на его широченные плечи.
– Ты пила? – спросил, глядя на меня словно битый пес.
– Непродолжительное время, но да. Как-то не справлялась я по-другому. Так что можно сказать, в чем-то я тебя понимаю.
Иван виновато отвел глаза. А мне его вина… ну просто поперек горла.
– Ну, я тогда поеду.
– Как это? Куда?!
– Домой. Я что хотела сказать – сказала. Больше мне здесь делать нечего.
– Как нечего? В смысле? Как минимум нам расписаться надо. И что еще? – Покровский действительно у меня спрашивал. Нет, конечно, я понимала, шок, и все такое. Но это было совсем уж никуда. Надо ему… Надо, блин.
– Нет, Иван. Ну, какая свадьба? Я за тебя не пойду.
– То есть как это?
– Вот так. Жениться нам совершенно не обязательно. У тебя своя жизнь давно. У меня тоже.
– Ты моего ребенка носишь… – огрызнулся он.
– Да. Но жениться только поэтому глупо. Чтобы решиться на такой ответственный шаг, нужны чувства, как минимум. Уважение, на худой конец. То есть все то, с чем у нас не заладилось изначально.
– За себя говори, – разозлился.
– А ты что? Можешь здесь мне возразить? – не поверила своим ушам я.
– Никак, надеешься плюгавого вернуть? – будто не слыша моего вопроса, Покровский с бараньим упрямством продолжал выискивать поводы пособачиться.
– Нет. Не надеюсь. А вообще тебя это не касается. – Я развернулась и даже успела сделать шажок к машине.
– Стой!
– Ну что еще?
– Номер мой из блока вытащи. Чтобы на связи быть. И вот… – Иван достал телефон из кармана. – Запиши свой новый адрес.
– Зачем?
– Приезжать буду. Ребенка-то я видеть имею право!
– Да пожалуйста! Приезжай. Как будто я против…
С психом выхватила из его пальцев айфон, вбила в заметки адрес и уже беспрепятственно дошла до машины. Что я чувствовала в тот момент? Осталась ли удовлетворена собой, его реакцией, самим нашим разговором? Не знаю. Я испытывала облегчение от того, что во всем призналась. Что сделала это ровно так, как и задумала. Знала ведь, что он, как честный человек, сразу предложит брак, и все равно смогла ему отказать, несмотря на дикое искушение согласиться. Получить его каким угодно способом, присвоить, сделать своим, наплевав на гордость. С потрохами отдавая себя этой больной любви. Но ведь понимала, что это помешательство в отложенной перспективе не принесет нам счастья.
Да, мы не состоялись как пара, но у нас с Иваном еще оставался шанс состояться как родители. На этом и нужно было сосредоточиться.
Так я себя убеждала. Когда домой ехала. И потом готовила ужин. Поэтому когда в дверь позвонили, не дрогнув, пошла открывать, пусть сердечко и подсказывало, кто ко мне пожаловал.
– Привет. А ты что здесь делаешь?
– Ну, привет! Мы же договорились.
– О чем?
– Что я могу приезжать к ребенку.
– Эм… Он еще не родился.
Тупо? Еще бы. Но я искренне не понимала. Или… делала вид, что не понимаю? А сама тихо радовалась, что этот дурак приперся. Трезвым! И таким по-хорошему взбудораженным.
– Ну, он же в тебе. Так я войду?
– Входи. Будешь есть?
– Буду. А что у нас на ужин?
У нас? Ничего! Но это так сладко звучало, что я не стала язвить. А тут ведь он еще букет протянул, который я до этого не заметила.
– Мясо запекла с овощами.
– Это тебе.
– Спасибо.
– Тесно у тебя. И воняет.
– Воняет? Чем? – всполошилась я, бестолково вертя головой.
– Газами выхлопными. Заводом каким-то. Экология здесь никуда не годится, Мария, куда только власти смотрят? Ты подумай над тем, чтобы в деревню вернуться. Что, я в своем доме не найду для вас места?
– Кажется, мы это уже обсуждали.
– А кто сказал, что я согласился с твоими доводами?
– Собираешься на меня давить? – растерялась я.
– Взывать к благоразумию. – Покровский взял меня за локти, усадил на табурет (вдвоем тут действительно было не развернуться) и, как-то подозрительно быстро освоившись на моей кухне, принялся накладывать еду в тарелки.
– Я не перееду к тебе.
– Посмотрим, – отмахнулся Иван. – Кстати, забыл спросить. Он уже пинается?
– Немного, – невольно улыбнулась я.
– Можно? – кивнул в область пупка.
– Ты еще ничего не почувствуешь.
– А вдруг?
Покровский поставил тарелки на стол. У меня громко в животе заурчало. И малыш, как будто тоже проголодавшись, действительно встрепенулся. Будто рыбка коснулась кожи.
– Ой! – растерялась я, пялясь на темную макушку опустившегося на колени у моих ног Ивана. А тот времени зря не терял. Хозяйничать сразу начал. Футболку, значит, мою под грудь подоткнул, и лапищу опустил на живот.
– Затихарился.
– Я же говорила! – пожала плечами, изо всех сил делая вид, что меня не подкидывает до потолка от эмоций.
– С ним точно все хорошо?
– Вань!
– Я просто боюсь, ладно? – разнервничался Покровский.
– Господи, никто не собирается нас наказывать за то, что мы с тобой однажды потрахались. Это предположение само по себе бредовое! На дворе двадцать первый век, а ты веришь в какие-то знаки! И кстати, если тебе нужны подтверждения моим словам, вспомни, что Игорь разбился до того, как у нас завертелось…
Покровский вскинулся. Наши глаза встретились. И я вдруг отчетливо поняла, что в последнем я, похоже, жестоко ошиблась.
Глава 22
Телефон звонил вот уже второй раз. Я слышал. Я смотрел на то, как он на столе вибрирует, и чувствовал на себе удивленный взгляд главбухши. Но так и не мог заставить себя ответить. От страха тело обмякло, руки не слушались. И только пот по вискам катился градом.
– Сергеич, ты отвечать будешь? Может, случилось чего.