Маленький грязный секрет
Шрифт:
– Я уверена. Уверена, Вань…
– Да? – он, конечно, пытался скрыть охватившее его облегчение, но вышло у него не очень. – Ну, тогда пойдем.
– Стой! Ты куда?
– Узнаем, что для этого нужно.
Оказалось, столько всего, если все сделать правильно! Это же целый ритуал. Со своими строгими правилами. В пасхальное воскресенье отцу Алексею, конечно, было не до разъяснений нам всех деталей. Да и вообще… Когда Иван к нему подошел и сухо попросил провести обряд, это мало походило на осознанное решение. Скорее как на подачку, лишь бы от нас отстали. Все
В общем, завертелось. Оказалось, церковный брак невозможен без получения свидетельства о браке официальном. Так что пришлось в срочном порядке узаконивать отношения. Но в сравнении с предстоящей исповедью это был такой незначительный шаг, что я даже на нем не запнулась. Тут же… Нам предстояло держать пост. Ну, то есть Покровскому. Потому как беременным на этот счет делались скидки. Не знаю… Если бы я не любила Ивана так, что больше просто некуда, то непременно влюбилась в него еще чуточку, наблюдая за тем, как ответственно он этот самый пост соблюдал. Это трогало какие-то потаенные струны души. И даже то, что мы разъехались по разным спальням, не позволяя себе даже поцелуев, того стоило.
Но больше всего, конечно, мы с Иваном волновались по поводу исповеди. Меня всегда бесило, как это происходит в православной традиции. Ты на коленях, в спину буквально дышат другие прихожане… Но, к счастью, после вечерни в будний день в храме почти никого не было, и все будто располагало к доверительной беседе. Я даже не ожидала, что смогу так кому-то открыться…
Вышла в слезах. Но как же тихо на душе было. Тихо, спокойно и… правильно. Будто с меня, наконец, спал груз, который мне был не по силам. А ведь я его даже не чувствовала. А ведь я думала, что, в отличие от Ивана, не страдаю от чувства вины. Но оно сидело внутри и незаметно меня подтачивало.
Иван вышел позже. Сел рядом со мной на скамью. Накрыл руку.
– Поминальная неделя, Маш. На кладбище надо бы съездить.
– Конечно. Хорошо. Да!
И поехали. И нет. Стыдно не было. Убрались, в четыре руки выщипали траву. Наверное, каждый из нас о чем-то своем говорил с Игорем. Я прошептала, что не злюсь на него. И прощаю. Потому как он, может, тоже там, на небе, испытывал стыд, что так со мной поступал…
Цветы с собой не несли, чтобы лишнего мусора не было. На могиле у Игоря живые росли. Вот-вот чайные розочки должны были зацвести. Я сама высадила кусты. Темно-бордовые одуряюще пахучие чайные розы.
А через несколько дней мы повенчались. И в руках у меня был уже букетик ландышей. Иван волновался, как все пройдет. Не станет ли мне плохо от духоты и густого аромата ладана. Зря… Я наоборот, как будто впервые за долгое время дышала всей грудью. Свеча в руке плавилась, язычок пламени колебался. Батюшка монотонно читал псалтырь. А венчальные короны
Устала просто кошмарно. Хотя в целом беременность мне давалась легко, и до этого дня я как коза скакала, чем иногда доводила Ивана до ручки. Тот, будь его воля, держал бы меня в кровати, обложив подушками. Я же на месте усидеть не могла. У меня начался период гнездования. То мебель перетаскивала, то отмывала все и шторы перестирывала. И не объяснить было Сергеевне, что у меня нет претензий к ее работе. Просто самой хочется…
В спальне заволновалась, будто мне первый раз предстоял. Когда Иван принялся с меня фату снимать, задрожала.
– Устала?
– Немного. Ноги гудят. Отекли даже в балетках.
Иван раздел меня до белья. Красивого. Невинно-белого. Вздувшийся живот подчеркивал кружевной пояс. У Ивана резко обозначились желваки на щеках. Он был на грани… А я такими вот шалостями его все сильнее подталкивала к черте. Но мой муж держался. Скатал с одной ноги чулок, размял стопу, пальчики, даря моим отекшим ступням блаженство. Я постанывала от удовольствия. А уж когда он стал облизывать пальцы…
– Вань… Ну ты что делаешь?
– Я? Люблю свою жену…
Он переплел наши руки. На его дубленой загорелой коже блеснул простой золотой ободок. Мои пальцы в его руках казались совсем маленькими и тонкими до прозрачности.
– Я тоже тебя очень люблю.
– Муж…
– Муж, – улыбнулась я, покивав. – Иди уже ко мне. Хочу тебя так сильно…
Моя рука скользнула к его ширинке. Он ее перехватил. И, клянусь, я своим ушам не поверила, когда он сказал:
– Забыла? У меня обет.
Вспорхнула ресницами. Открыла и закрыла рот.
– А… кхм… венчание его никак не отменяет?
– Нет. Но ты не волнуйся. – Покровский сдвинул в сторону мои трусики и облизнулся. – Тебе понравится брачная ночь.
Глава 25
Ходила я хорошо, да. Но к сорок первой неделе даже мой аккуратный животик стал казаться непомерно большим. Я вся извелась. Ложные схватки случались со мной регулярно, из-за чего мне все время приходилось быть на стреме. Но что толку, если ничего не происходило?! И главное, мой врач ничего не рекомендовал, кроме как…
– Вань, ну, может, ну его – обет, а? – заискивающе взглянула на мужа. Мы как раз возвращались с очередного приема домой.
– Маш…
– Это же не я у тебя прошу. Это врач рекомендует! – нервы сдавали. – Так и скажи, что просто меня не хочешь! Что я безобразна и отвратительна…
Наверное, я переигрывала. Но, блин… Знал бы он, как меня достало ходить огромной, как гора! Лето было, душно. По конец у меня началась изжога, отчего я могла до утра провертеться с бока на бок, да так и не уснуть. И вообще люди же не слоны. А у меня была сорок вторая неделя.