Малиновка поёт лишь о любви...
Шрифт:
– Вы нездоровы, ваше величество? – осмелилась спросить Дьюлла. – Наверное, охота вас утомила, незачем утруждать себя еще и танцами.
– Танцы с вами – это не труд, - вымолвил король, как будто язык ему пристегнули к небу. – Это подлинное наслаждение. Я смотрю на вас и думаю: вы – дитя человеческих мужчины и женщины, или дочь феи?
«Если король не страдает провалами в памяти, он должен помнить письмо Рика и свое ответное письмо, - подумала Дьюлла, ответив вежливой улыбкой. – Зачем же… Зачем же?.. Если только, он хочет разыграть маленький спектакль,
Когда Дьюлла вернулась к фрейлинам, ее окружили девушки, совсем недавно стоявшие рядом, как столбы, и ни словом не перекинувшиеся с леди Шер. Теперь же их клювики не закрывались, исторгая щебетание. Каждая считала своим долгом поздравить Дьюллу со столь высокой честью. Кто-то робко спрашивал, о чем король говорил во время танца. Леди Ровена держала Дьюллу за руку уже не скрываясь, и вдруг сжала ее ладонь:
– Ах, а вон и милорд!
С бьющимся сердцем Дьюлла увидела, как в зал вошел Рик. Его сопровождал тщедушный юнец, которого девушка не раз видела в Своне – секретарь или что-то в этом роде. Рик поклонился королю и принцессе и встал среди придворных, кивая в ответ на приветствия лордов.
Дьюлла смотрела на него, не отрываясь, и он, будто почувствовав ее взгляд, нашел ее в толпе и поднял руку, показывая, что заметил.
«Мог бы пригласить меня на танец», - подумала Дьюлла с досадой, удостоверившись, что Рик не торопится к ней подойти.
Зато рядом оказался лорд Клодвин, и чтобы избавиться от болтливых фрейлин, Дьюлла приняла его приглашение. Но лорд оказался еще хуже фрейлин и уста его не закрывались ни на секунду. Хотя это избавляло девушку от необходимости отвечать ему – лорд говорил за двоих.
Радовало только, что Рик следил за ней, не отрываясь, и даже не замечал, если к нему обращались.
«Жестокий, - сказала Дьюлла ему мысленно, - это ты мог бы держать меня за руку».
Но Рик так и не подошел к ней, и она едва не пропустила момент, когда он вместе с секретарем покинул зал. Извинившись перед молодым человеком, которому только что дала согласие на танец, Дьюлла бросилась следом за кузеном, расталкивая придворных. Впрочем, они вежливо расступались перед леди Шер и оглядывались ей вслед.
Дьюлла догнала Рика на лестнице. Секретарь шел за ним и с необычайно важным видом зачитывал наизусть какие-то счета – то ли расходы, то ли доходы, Дьюлла не поняла.
– Ты уйдешь, не поговорив со мной? – крикнула она, перегнувшись через перила.
Рик вскинул голову, а секретарь недовольно замолчал.
– Почему не пригласил меня танцевать? – Дьюлла сбежала по ступеням и не обращая внимания на секретаря бросилась Рику на шею. – Мы так долго не виделись!
– Адалмер, можешь идти, - сказал Рик, осторожно разжимая руки Дьюллы. – Я побуду с сестрой, встретимся дома.
– Милорд… - секретарь насупился, но Рик мотнул головой, и он поплелся прочь.
– Не верю, что ты мог вот так уйти, - упрекнула кузена Дьюлла. – Ты хоть вспоминал обо мне?
– Разве о тебе можно забыть?
– Пойдем ко мне в комнату? – она уже тянула его за руку. – Мне столько надо тебе рассказать!
– Нет, в комнату к тебе не пойдем, - остановил ее прыть Рик. – Поговорим там, где раньше.
Они устроились в портике, в коридоре за комнатой Дьюллы. Девушка села на каменную скамеечку, а Рик встал напротив, опершись спиной о стену.
– Где ты пропадал?! – надула губы Дьюлла.
– Если бы пришел вместе со всеми, то услышал бы, как его величество назвал меня красивой!
– Даже не сомневался, что так и будет, - сказал Рик.
– Но вернувшись, я услышал кое-что другое…
– Что же?
– Про шахматную партию. Между тобой и принцессой.
– Мне должно быть стыдно? – спросила Дьюлла с вызовом, и так как Рик промолчал, она сказала: - Я не хочу, чтобы она издевалась над тобой.
– Это не издевки, - промолвил Рик спокойно.
– Это забавы жестокого сердца. Скорее всего, ее высочество и не догадывается, что может ранить чье-то самолюбие.
Дьюлла пристально вглядывалась ему в лицо. Что он сейчас сказал? Осудил принцессу или попытался оправдать?
– Я не хотел беспокоить тебя сегодня, - продолжал кузен. – Ты танцевала, казалась такой счастливой
– Ты знаешь, чего мне не хватает для счастья, - сказала она со значением.
Рик тут же опустил глаза.
– Зачем надо так мучиться, - вздохнула Дьюлла. – Я ужасно зла на тебя… Ты ведешь себя глупо.
– Тогда у меня есть подарок, чтобы ты хоть немного подобрела к своему глупому брату, - Рик с удовольствием сменил тему и достал деревянную шкатулочку, размером в половину ладони.
– Решил подкупить конфетами? – пошутила Дьюлла, но подарок приняла с удовольствием. – Хорошо. Если их будет четное количество – прощу. Нечетное – будешь должен… - она развязала ленточку, открыла шкатулку – и замерла..
– Ну как? – спросил Рик, посмеиваясь. – Я прощен? Число-то четное.
Он ждал бурных восторгов, но Дьюлла – такая пылкая, такая охотница до красивых вещей – почему-то молчала.
На черной бархатной подушке лежала пара серег-подвесок – в виде лебедей. По золотым тельцам и изящно изогнутым шеям бежали крохотные перламутровые жемчужины, а центральные камни, к которым крепились подвески, и глаза у птиц были изумрудные.
– Сначала заказал изумруды, - пояснил Рик, потому что молчание очень уж затягивалось, - но ты заговорила про жемчуг, поэтому я попросил, чтобы сделали жемчужные подвески. Тебе нравится?
– Они… они великолепны, - сказала Дьюлла и улыбнулась, постаравшись, чтобы улыбка получилась искренней.
Подарок огорошил ее. Лебеди. Не фамильные, он их заказал. Пусть для нее, но это не кольцо матери. Зачем же он сделал злой принцессе такой драгоценный подарок? А может, принцесса солгала, чтобы уязвить ее, Дьюллу? Заговорить об этом?. Или лучше промолчать, как будто ничего не знаешь?..