Мальтийское эхо
Шрифт:
— Давай-ка спустимся, дорогая. У тебя сейчас… мечтательный вид, — отшутился мужчина.
— Подними сюда, пожалуйста, мой чемодан.
Когда Андрей Петрович затащил чемодан наверх, женщина об'oледовала содержимое бара для напитков в холодильнике.
— Хочешь пить? — она держала в руках бутылку с бледно-зеленой жидкостью. — Это фирменный мальтийский лимонад. Он горьковатый. Его готовят из апельсинов и воды с добавкой полыни. У нас в России есть похожий — «Тархун».
— С удовольствием, — мужчина открыл бутылку и налил два стакана.
— Давай через полчасика встретимся внизу, в нашей прихожей. Я быстренько приму душ, пойдем погуляем и что-нибудь съедим.
— Через сорок минут. Меня соблазняет «барская» ванная внизу, — предложил в ответ Андрей.
— Хорошо.
Когда через означенное время женщина спустилась, в нос ей ударил запах шампуня.
— Ты что, вылил весь запас моющих и освежающих средств?
— Их тут не израсходовать за месяц, — буркнул мужчина.
Он стоял спиной у окна и что-то прятал, чем-то поспешно шуршал.
— Что ты делаешь?
— С «барством» не получилось. Положил вот на край ванны путеводитель и… хотел… ну, как в этих фильмах о красивой жизни…
— В этих фильмах на край ванной ставят свечи и бокалы с шампанским, — засмеялась женщина.
— Я советский ученый. Я кладу книги, — тоже засмеялся Андрей. — Вот подсушиваю теперь.
Парочка вышла из гостиницы и побрела наугад вдоль побережья. Буквально через десять минут прогулки начался какой-то «парад» кафешек. Пять, десять… Больших и маленьких. Желудочный сок и случай остановили их у одной из них. Может быть, понравилось название «Каверн».
— Тебя привлекло название «Пещера»? Рассчитываешь там увидеть призрак апостола Павла? — иронично спросила Вера.
— Кто знает, кто знает. Все связано, все закономерно, — задумчиво сказал мужчина. — А вообще, так называлось кафе в Ливерпуле, где выступали «Битлз». А я их любил в молодые годы и сейчас люблю.
— «Let it be»! — утвердительно отчеканила женщина.
Андрей удивленно вскинул брови.
— Да, я знаю творчество этой группы. И тоже люблю и этот альбом, и другие. Дело в том, что мой отец до поступления в училище носил длинные волосы, джинсы-клеш почему-то редкого цвета — зеленые. Он бегал на питерскую таможню и, имея там некоторые связи, менял у иностранных моряков русский «блошиный» антиквариат на пластинки. Я в детстве слушала его коллекцию. Даже бабуля сказала как-то, что их мелодии «открывают» смысл слов. А она ведь филолог и долго занималась напевным старославянским языком.
— Да, слово, его слог — это Знак и Смысл Высшего, — сказал Андрей, — и в нем мелодия.
— Только давайте без пафоса, без «музыки сфер».
Молодая женщина смотрела на стену, где расположились милые картинки: бухточки, парусники, на заднем плане небольшие виллы в тенистом садике на возвышении. Место Андрея располагалось в глубине закутка, стилизованного под грот, и взгляд его упирался во входную дверь кафе. В эту дверь туда-сюда сновала праздная молодежь. Это неприятное для него обстоятельство женщина прочитала на его лице:
— Ты устал от толп молодежи в своем университете?
— Признаться, да. Хоть и говорить об этом глупо. Ведь за три тысячи лет до нашей эры на глиняных сосудах и даже гробницах фараонов Древней Вавилонии и Древнего Египта частенько начертаны жалобы на молодое поколение. Мол, «ленивы, мало интересуются науками, непочтительны»… А что интересует моих студентов? Гаджеты, бизнес-планы…
— Ну, на тех глиняных «гаджетах» тоже в основном начертаны какие-то подсчеты. Ты ворчишь и преувеличиваешь.
— Без внутренней духовной зрелости все это пустое. Я учу историков, а они будут управлять социальной, образовательной и культурной политикой в муниципальных и государственных сферах, — Андрей сделал паузу и горько добавил, — я, видимо, через два-три года уволюсь из университета. На следующий семестр я взял всего лишь полставки. И действительно хочу… поменять жизнь… Чем буду заниматься — не знаю, но мои знания и умения пока не нужны. Мне скучно.
— Мне кажется, что ты пока не знаешь своих талантов и умений. Судьба сама тебя найдет. И у меня есть… долгосрочный план нашего сотрудничества. Поговорим об этом позже.
Она листала меню.
— Какие у тебя предпочтения в мальтийской кухне? Ты ведь изучал путеводитель.
— Коль скоро у тебя есть на меня долгосрочные планы, начнем с кулинарной подготовки. Доверяюсь начальству, — хмыкнул мужчина.
Женщина заказала равиоли, брускетты и рисовую запеканку с мясным фаршем. На десерт — особую мальтийскую халву, бутылку уже знакомого лимонада и бутылку натуральной воды.
Пока ждали заказ, Вера увлеченно рассказывала Андрею:
— Еда почти в итальянском стиле: равиоли — такие пельмени, где начинка состоит из свежего нежирного сыра типа «ricotta», сдобренная петрушкой, сверху поливают томатным соусом с сельдереем и базиликом, да еще посыпают тертым пармезаном. А здешняя халва — просто объедение, — она запнулась.
Андрей явно не слушал ее.
— Ты что, мечтаешь о своих уральских пельменях? Или устал? Так, лимонад с полынью тебе сегодня нельзя — там содержится легкий наркотик.
— Нет, извини. Я хочу спросить тебя о планах, хотя бы на три ближайших дня.
— Пожалуйста. Я уже говорила, что завтра весь день работаю в библиотеке. Ты гуляешь по прекрасной Валетте. У меня лишь три поручения. Достань, пожалуйста, путеводитель.
— Я не взял с собой.
— Ничего, у меня с собой, в сумке.
Вера быстро открыла страницу с планом города.
— Итак, фельдмаршал, смотрим карту: во-первых, в Кафедральном соборе Св. Иоанна обратить внимание, что в Крипте, среди захоронений великих магистров, есть могила единственного рыцаря, сэра Оливера Старки, секретаря ля Валетта и последнего из рыцарей английского языка на Мальте. Генрих VIII поссорился с Папой и английское отделение (Оберж) закрыли. Так вот, этот рыцарь особо отличился в дни Великой осады. А умер через двадцать лет после ля Валетта, в 1588 г.