Мамай. История «антигероя» в истории
Шрифт:
Являясь представителем знатного и влиятельного рода, Мамай уже в молодости стал ханским приближенным: в «Дэфэрэ Чингиз-намэ» он упоминается среди эмиров хана Джанибека. [75] По некоторым сведениям, Мамай носил титул шах-заде: этот титул в тюрко-монгольской традиции был ниже ханского или султанского и поэтому мог принадлежать лицам не только из рода Чингизидов, но и их близким родичам — каковыми и являлись кияты. Такой вывод делают исследователи на основании сведений исторического сочинении «Маджму ат-таварих» («Собрание историй») среднеазиатского историка XVI в. Ахсикенти: Мамай в этом труде назван Шамай, исследователи склонны видеть в этом имени «Шах[заде] Мамай». [76]
75
Мустакимов 2009б, с. 275.
76
Мустакимов 2009б, с. 280-281.
По некоторым предположениям, он еще в детстве или юности мог сблизиться с ханским сыном-наследником Бердибеком, [77] впрочем, источники не содержат упоминаний о том, что между Бердибеком и Мамаем были тесные
Но даже если Мамай и был дружен с ханским первенцем, это не помогло его семейству преуспеть в придворных интригах: на рубеже 1340-1350-х гг. кияты лишились власти в Крымском тюмене, который в 1349-1356 гг. возглавлял Зайн ад-Дин Рамадан — представитель еще одного влиятельного золотоордынского рода сарай. [78] Лишь после смерти Рамадана кияты вновь сумели вернуть былое влияние при дворе, и новым правителем Крыма (Солхата) стал Алибек б. Исатай — отец Мамая. [79] Не исключено, что именно Мамай благодаря своим связям при дворе сумел помочь отцу занять вожделенный наследственный пост. Не будем также забывать, что Джир-Кутлуг, брат Алибека, в это время являлся всесильным наместником Синей Орды и тоже мог поспособствовать ему в карьере.
77
Григорьев, Григорьев 2002, с. 212. А. П. Григорьев полагает, что Мамай мог быть прозван «Кичиг» («Малым») Мухаммадом в отличие от своего августейшего друга и покровителя Бердибека, также носившего официальное мусульманское имя Мухаммад.
78
Григорьев, Григорьев 2002, с. 174. Д.М. Исхаков и И.Л. Измайлов высказали предположение, что кият и сарай — два названия одного и того же рода [Исхаков, Измайлов 2007а, с. 125-126]. Если это так, то правление киятов в Крыму не прерывалось вплоть до 1359 г.
79
Алибека в качестве правителя Крыма после Зайн ад-Дина Рамадана упоминают арабские средневековые историки [СМИЗО 2005, с. 257-259, 293; см. также: Исхаков, Измайлов 2007а, с. 121].
Как бы то ни было, отец Мамая недолго занимал пост крымского правителя: он скончался в 1357 или 1358 г. Его преемником в Солхате стал Кутлуг-Тимур б. Тулук-Тимур, приходившийся ему дядей. [80] К моменту своего назначения он был уже, вероятно, пожилым человеком, и поэтому неудивительно, что вскоре скончался: в вышеупомянутой «платежной ведомости» ханши Тайдулы 1359 г. фигурируют жена и дети Кутлуг-Тимура, но не он сам. [81]
80
По мнению А. П. Григорьева, Кутлуг-Тимур был назначен даругой Крыма уже в 1357 г., сменив на этом посту Зайн ад-Дина Рамадана [Григорьев, Григорьев 2002, с. 174, 190]. Однако арабские историки вполне определенно сообщают, что Рамадана сменил Алибек [СМИЗО 2005, с. 259, 293].
81
Григорьев, Григорьев 2002, с. 208, 215-216.
Между тем, пока киятские эмиры спокойно сменяли друг друга на посту даруги Крыма, в Золотой Орде происходили важные изменения. 4 шабана 758 г. х. (22 июля 1357 г.) умер хан Джанибек, [82] и его преемником стал его старший сын Бердибек, причем при довольно таинственных обстоятельствах. По сведениям одних историков, Джанибек вскоре после завоевания Азербайджана в 757 г. х. (1356 г.) опасно заболел и умер еще до того, как Бердибек, назначенный правителем вновь завоеванных областей, успел прибыть ко двору. [83] Другие авторы утверждают, что Бердибек во время болезни отца самовольно покинул Азербайджан, наместником которого был назначен, и прибыл в ханскую ставку, за что отец сурово отчитал его; обиженный царевич, по одним сведениям, приказал убить отца, по другим — собственноручно задушил его. [84] Однако даже если Бердибек не имел отношения к убийству отца, то практически все источники обвиняют его в другом преступлении: вскоре после прихода к власти он расправился более чем с десятком царевичей-Джучидов, потомков Узбека, в которых видел возможных конкурентов в борьбе за ханский трон. [85]
82
Дату смерти Джанибека приводит Хайдер Рази [СМИЗО 2006, с. 408].
83
Персидские современники описываемых событий Зайн ад-Дин и Махмуд Кутуби сообщают, что Джанибек умер еще по дороге в Сарай, и Бердибек не успел застать его в живых, см.: СМИЗО 2006, с. 192, 195. См. также: Абуль-Гази 1996, с. 101; Ахари 1984, с. 129; Муизз 2006, с. 42; Фасих 1980, с. 85; Улугбек 2007, с.' 100.
84
Согласно Хайдару Рази, Джанибеком «овладела тяжелая болезнь, и эмиры вызвали Бердибека. Когда Бердибек пришел к отцу, отец стал ругать его за возвращение. Он рассердился на этот, отдал приказ, и 4 шабана 758 / 22 июля 1357 г. отца убили» [СМИЗО 2006, с. 408]. Русские летописцы также сообщают, что «царевичь Бержибек окаанный съ лестiю пршде къ отцу своему з думци своими, со князи Ординьскими, и удави отца своего Чянибека, Азбякова сына» [ПСРЛ 2000а, с. 229; Книга 1775, с. 456]. Р. Фахретдин, видимо, забывая о восточных авторах, пишет, что Бердибека в отцеубийстве обвиняют лишь русские летописцы [Фахредтин 1996, с. 99].
85
Согласно Никоновской летописи, «Бердибекъ... сяде на царстве и уби братовъ своихъ 12» [ПСРЛ 2000а, с. 229; см. также: Ostrovski 2003, р. 125]. Троицкая летопись содержит следующее сообщение: «Того же лета Бердибекъ царь въ Орде седее на царстве, а отца своего убилъ и братью свою побил» [Приселков 2002, с. 376]. Несомненно, слово «братия» в данном случае может означать не только братьев, но других родственников, и даже приближенных [ср.: Срезневский 2003а, ст. 169]. Восточные авторы также говорят о том, что Бердибек уничтожил не только родных братьев, но и других родичей [СМИЗО 2006, с. 255; Утемиш-хаджи 1992, с. 108; Абуль-Гази 1996 с. 101].
Естественно, далеко не все ханские родственники и влиятельные эмиры одобрили действия нового хана, и ему понадобились могущественные сторонники, чтобы сохранить и укрепить свою власть. Перед Бердибеком встала серьезная проблема: с одной стороны, он должен был назначить на ключевые посты в государстве верных себе людей, но с другой — не слишком-то желал возвышать своих сообщников по расправе с родичами, что могло вызвать еще большее осуждение со стороны знати. Поэтому хан принял половинчатое решение: ряд высших должностей в Золотой Орде заняли его сторонники, а на других остались прежние ставленники Джанибека, сохранившие влияние и после его смерти. Так, пост бекляри-бека получил Могул-Буга, уже занимавший его в начале правления Джанибека, а везиром стал Сарай-Тимур, исполнявший ранее эту должность при Бердибеке в Азербайджане. [86] . Тоглубай, главный сообщник Бердибека по устранению родственников, рассчитывавший за свои «заслуги» получить пост бекляри-бека, был вынужден довольствоваться более скромной должностью даруги Азова — его могло утешить только одно: его новый удел был богатым портовым регионом и позволял даруге обрести немалые богатства за счет покровительства местным и иностранным торговцам. [87]
86
Григорьев, Григорьев 2002, с. 128-129, 132-133.
87
См. подробнее: Григорьев, Григорьев 2002, с. 152-153, 190, 194.
Кутлуг-Тимур, наместник Крыма, либо получил свой пост еще при Джанибек-хане и сумел сохранить его при Бердибеке, либо был назначен самим Бердибеком, не хотевшим ссориться с влиятельным родом киятов. Однако в 1359 г. Кутлуг-Тимур скончался, и, по-видимому, почти одновременно с ним в Синей Орде был убит его племянник Джир-Кутлуг. В результате влияние рода киятов сильно снизилось: вряд ли сравнительно молодые еще Тенгиз-Буга и Мамай могли составить конкуренцию в придворных интригах опытным политикам из других могущественных родов.
Тенгиз-Буга благодаря отдаленности Синей Орды сумел сохранить власть над левым крылом Золотой Орды, принадлежавшую в его лице уже третьему поколению киятов. Мамаю повезло гораздо меньше: благодаря усилиям бекляри-бека Могул-Буги и, вероятно, ханши Тайдулы новым даругой Крыма стал Кутлуг-Буга из рода кунграт, брат бекляри-бека Могул-Буги, сам прежде тоже являвшийся бекляри-беком при Джанибек-хане. [88]
Назначение Кутлуг-Буги крымским наместником означало, что власть над Крымом вновь ушла из рук киятов. Несомненно, Мамай, имевший все основания занять пост даруги, в течение полувека почти непрерывно принадлежавший его роду, был обижен на такое решение хана и выразил свою обиду в весьма решительной форме. Утемиш-хаджи сообщает: «В его [т. е. хана Бердибека. — Р. П.]время было много смут. Кыйат Мамай забрал правое крыло и ушел с племенами в Крым…» [89] Судя по всему, Мамай вместе со своими родичами и приверженцами покинул ханский двор и отправился в свои родовые крымские владения, выражая несогласие с тем, что Солхат «уплыл» из рук киятов.
88
Григорьев, Григорьев 2002, с. 209. По предположению А. П. Григорьева, Тайдула могла быть близкой родственницей (возможно, даже сестрой) Могул-Буги [Григорьев 20046, с. 123].
89
Утемиш-хаджи 1992, с. 108.
Конечно, вряд ли Мамай позволил бы себе подобную выходку при хане Узбеке или даже при Джанибеке, которые сурово наказали бы дерзкого эмира за такое самовольство. Однако Бердибек уже не пользовался столь безоговорочным авторитетом среди племенной знати, и Мамай прекрасно это понимал. Своими действиями он продемонстрировал, что уже в молодости обладал отличным политическим чутьем, которое он неоднократно проявлял и в дальнейшем. В результате, проявив неповиновение хану и откочевав от него, он не прогадал и получил даже больше, чем рассчитывал.
О том, как Мамай сделался бекляри-беком и ханским зятем
Бердибек-хан, как мы помним, пришел к власти при весьма подозрительных обстоятельствах и уже вскоре после своего воцарения столкнулся с решительной оппозицией. Уже в 1358 г. его противники решили выдвинуть нового претендента на престол — царевича Кульну, [90] и теперь хан отчаянно нуждался в сторонниках, чтобы противостоять попыткам мятежников отнять у него власть.
В таких обстоятельствах уход из столицы Мамая с многочисленными подчиненными и приверженцами был весьма серьезным ударом для Бердибека. Неудивительно, что хан постарался вернуть киятского эмира ко двору и обеспечить себе его преданность в дальнейшем. Для этого ему пришлось назначить Мамая даже не даругой Крыма, а бекляри-беком сместив с этого поста Могул-Бугу. Так, в 1359 г. Мамай стал первым и, кажется, единственным представителем рода киятов, добившимся высшего поста в государстве. [91]
90
См.: Григорьев 1983, с. 26.
91
См.: Миргалеев 2003, с. 33; Хан 2004, с. 142. Ср.: Абдулаева 2009. Современные исследователи полагают, что титул Мамая мог звучать как «улуг карачибек» [История 2009, с. 409, 442].
Чтобы, с одной стороны, как-то оправдать столь быстрое возвышение Мамая в глазах не менее знатных эмиров (которые, соответственно, имели не меньше оснований претендовать на пост бекляри-бека), а с другой — более прочно привязать к себе строптивого кията, Бердибек-хан еще и выдал за него замуж свою дочь. В источниках эта царевна фигурирует просто как «Ханум», т. е. «ханская дочь». [92] Однако мы, вслед за рядом исследователей, считаем, что супругой Мамая стала Тулунбек-ханум — единственная женщина, когда-либо занимавшая золотоордынский ханский престол. [93]
92
Так ее называет, в частности, Ибн Халдун [СМИЗО 2005, с. 276].
93
См.: Варваровский 2008, с. 89; Миргалеев 2003, с. 37; Почекаев 2008а, с. 57. Отметим также, что, несмотря на прямые сообщения восточных историков о женитьбе Мамая на дочери Бердибека, некоторые исследователи считают, что его женой стала дочь Джанибек-хана и, соответственно, сестра Бердибека [см., напр.: Григорьев, Григорьев 2002, с. 212]. Б. А. Ахмедов без каких-либо оснований относит Тулунбек к потомкам Шибана, пятого сына Джучи [Ахмедов 1965, с. 34].