Манглабит Варанги
Шрифт:
Возможно, именно этим утром Роман впервые проникся идеями крестоносцев… Или хотя бы почувствовал к ним определенную симпатию.
Глава 9
…Даниил Витальевич Белик проснулся внезапно — от резкого, трубного рева боевого рога. И не одного — а десятков, неожиданно загремевших над лагерем крестоносцев в предрассветных сумерках! Пару секунд капитан тупо таращился на тканный из грубого сукна «потолок» походного шатра, не в силах понять, где он находится — и что вообще происходит?! Ведь только что сидел в ресторане с Ксенией, давней школьной любовью, внезапная встреча с которой всего
И только когда Белик пошевелился, обнаружив себя лежащим на изрядно потасканном тюфяке, набитом соломой, пришло осознание — встреча с Ксенией была воспоминанием из… реального мира. И состоялась она всего за пару дней до «погружения»… В то время как сам кэп сейчас находится в виртуальной реальности «Первый крестовый поход», замаскировавшись под личиной Танкреда Тарентского — образца рыцарской доблести и чести.
Хотя, если вдуматься, тот еще «образчик»…
— Господин! Сарацины!!!
— Слышу, Бьерн, слышу… Сейчас, только хаурбек натяну — а ты тогда помоги мне застегнуть койф.
В шатер буквально влетел запыхавшийся оруженосец Танкреда-Белика, Бьерн — сын одного из осевших в Апулии норманнских феодалов. И к чести оруженосца, не очень высокий, но коренастый светловолосый детина с честными голубыми глазами уже облачен в кольчужную рубаху — и даже кольчужные чулки! Между тем, последний элемент рыцарского облачения (вкупе с поддеваемыми под них чулками-шоссами) показался капитану самым отвратным — и каким-то стыдным. Недолго думая, сам Белик довольно легкомысленно отказался от всех чулок, довольствуясь простыми холщевыми штанами и крепкими кожаными сапогами византийского кроя. Все одно в конной сшибке мало кто пытается ударить по ногам…
Быстро встав с тюфяка, Даниил черпнул воды из стоящей подле его ложа бадьи и наскоро умылся, скорее даже плеснул в лицо поостывшей за ночь живительной влагой. После чего капитан сделал хороший такой глоток вина из бурдюка — благо, что традиции виноделания у ромеев весьма древни и устойчивы, и их килийских мускат имеет вполне себе приятный, даже благородный вкус! Хотя, конечно, не полусладкий рислинг, но все же весьма и весьма… Тщательно прополоскав рот вином, Белик проглотил его — причем пил он не столько для храбрости или же с целью приободриться, сколько в надежде перебить отвратный (особенно после сна) привкус во рту. Н-да, преобладающе мясной рацион рыцарей с минимумом свежих овощей и фруктов, потребляемых феодалами, да с учетом отсутствия привычных зубных щеток и пасты… Короче, лучше прополоскать рот хотя бы вином.
Немного освежившись, облаченный лишь в грубые, холщовые штаны и льняную тунику под названием камиза, капитан поспешно натянул через голову пропахший крепким мужским потом акетон — стеганный поддоспешник с коротким рукавом. В отличие от длиннополого гамбезона с длинными рукавами, акетон все же не такой жаркий, и особенно чувствительна эта разница под палящим солнцем Малой Азии… Обмотки на ноги, сапоги — и столь же отвратный Белику стеганный чепец, без которого увы, уже никуда. Ибо если шлем вкупе с койфом и спасут голову в сече от наточенной вражеской стали, то силу удара способен амортизировать лишь чепец-подшлемник…
— Давай хауберк.
Дисциплинированный оруженосец едва ли не с обожанием смотрящий на своего сюзерена, подал Белику хорошенько просаленную (то есть смазанную свиным салом) кольчугу, весящую не менее десяти килограмм! Вообще-то броня Танкреда была защищена от ржавчины воронением — то есть перед очередным походом ее целиком обмакнули в льняное масло и хорошенько прогрели над огнем (в несколько заходов), после чего хауберк покрылся защитной пленкой из пригоревшего масла. Отличная технология — вот только не очень долговечная, ибо трущиеся друг об друга кольца кольчуги постепенно стирают защитный слой… А так оруженосец просалил — и порядок!
Одного Белик никак не мог взять в толк — зачем переводить сало, если Восточный Рим является центром производства оливкового масла, наравне с южной Италией?! Впрочем, ответ тут весьма прост — традиции, от которых норманны еще не успели отказаться…
Натянув хауберк через голову, словно какой свитер — пусть с куда большим усилием! — Даниил также застегнул спереди кольчужный капюшон-койф. После чего капитан жестом руки указал Бьерну за спину — и оруженосец застегнул койф на загривке, докуда сам Белик просто не сумел бы дотянуться… Наверняка вскоре появятся слитные хауберки с нераздельным от них койфом — но все одно грех жаловаться: ведь рыцари позднего средневековья и вовсе не смогут самостоятельно взбираться в седло или биться пешими в полной броне!
Препоясавшись и проверив, как идет меч из ножен, да повесив на шею собственный боевой рог, капитан легонько пороптал на себя за медлительность. Хотя странно же ожидать от средневекового рыцаря, что тот уложится в нормативы по облачению в форму современных Белику срочников! С другой стороны, европейские феодалы физически не способны изготовиться к бою в случае внезапного удара врага, и тот вариант, что они успеют ринуться в контратаку да накоротке протаранить нападающих, практически исключен… Потому-то Невский так смело и рванул в, казалось бы, самоубийственную атаку на лагерь шведского войска — втрое превосходящего его дружину и Ладожское ополчение! Нет, Александр Ярославич в любом случае сильно рисковал — но в 1240-м этот риск был оправдан, а шансы на успех весьма высоки: ведь он сумел провести свою рать тайными лесными тропами, скрыв воев от глаз свейских дозоров… И ударил по совершенно неготовым к бою рыцарям ярла Биргера и их боевым слугам.
А вот у султана Кылыч-Арслана под Никеей этот прием не прошел…
Покинув шатер, Белик скорым шагом двинулся к уже оседланному, нетерпеливо переступающему вороному жеребцу с говорящим именем Вельянтиф. По мнению самого капитана, бешенной зверюге более подходит прозвище Буцефал — так звали буйного коня Александра Македонского, объезженного им еще в юношеские годы. Но рыцарь и романтик Танкред довольно предсказуемо дал своему жеребцу имя, что когда-то гордо носил скакун славного рыцаря Роланда, верного паладина Карла Великого!
Что же, действительно весьма символично…
Вставив носок правой ноги в стремя и крепко схватившись за луки седла, Даниил одним решительным рывком вскочил на Вельянтифа, крепко удерживаемого конюшим за уздцы. Все действие заняло лишь пару секунд — и мало кто из окружающих мог бы себе представить, что сам Белик по-прежнему робеет перед могучим жеребцом, опасаясь, что Вельянтиф рванет вперед в тот самый миг, когда сам капитан взбирается в седло, перекидывая через него левую ногу! И пусть тренированное тело «донора» успешно справляется со стоящими перед капитаном задачами, все же чужие рефлексы есть чужие рефлексы. А вот собственное восприятие событий — это совсем другое дело…