Манило
Шрифт:
От проносившихся по водосранке катеров, лодок и водных мотоциклов расходились волны, разбивавшиеся о сушу с негромким плеском. В кустах чирикали воробьи, а откуда-то издалека доносились крики чаек. Невзначай я подслушал разговор сидящих рядом милф. Одна делилась с другой новостями:
– Представляешь, в понедельник иду с работы. Только пересекла по пешеходнику перекрёсток между Красноармейской и Пушкинской, как меня догнал мужчина лет 50. Седовласый, но ухоженный такой, подтянутый. И говорит: «Век бы за вами так шёл!». Спросил, как меня зовут, взял номер телефона и пообещал позвонить.
– А ты узнала его
– Нет, я была в такой эйфории! Про всё забыла.
– И что, позвонил?
– Нет, ещё лучше. Не поверишь, встретились в «Солнечном раю», я там планировала по магазинам пройтись.
– И как?
– Ну, на вид он очень респектабельный, однако же смахивает на бандита. Знаешь, такого братка из 90-х. У него есть взрослый сын, сам разведён, живёт, дескать, один и ведёт бизнес – держит пару кафе.
– Слушай, сказка! – изумилась её подруга.
– Да, наверное, это судьба. Вот договорились с ним сходить в ресторан в понедельник после работы.
Обсохнув с тыльной стороны, я захотел перевернуться на спину и, приподняв голову, увидел задницу одной из милф. Вероятно, она ёрзала на жопе, когда вспоминала своего ухажёра, и сбила плавки, обнажив левую ягодицу. Я оцепенел, уставившись на неё. Внезапно меня осенило – её срака была очень похожа на седалище мадам из видео, которая понравилась Мишане.
Я решил удостовериться, кто из них кто. Для этого подрулил к ним и спросил время. Блондинка вынула из сумочки сотовый, глянула на его экран и сказала мне: «Пол третьего». Чуйка не подвела, это она повстречала седого незнакомца. Я успел её детально рассмотреть и остался доволен увиденным.
На вид я бы дал милфе сорок с хвостиком. Она была дамой в теле, но не пересекала границу с пышкой. Её средняя по размеру грудь казалась упругой в белом купальнике, живот бугрился складками из-за сидячей позы, а мясистые бёдра кое-где морщились из-за целлюлита. Но эти недостатки скрашивало миловидное лицо, слегка расплывшееся с возрастом.
Я поблагодарил милфу, вернулся на своё место, достал из портфеля мобильник, отошёл к деревьям и набрал Мишанин номер. Он ответил после третьего гудка:
– Алло.
– Здорова, Мишаня.
– Привет!
– Нашёл актрису для нашей постановки.
– Да ты что! – возопил он. – Где?
– Приезжай как можно скорее к причалу у стадиона. Сделай мне прозвон, как прибудешь.
– Хорошо, уже лечу.
Поговорив с Мишаней, я направился к рощице, находившейся примерно посередине между пляжем и пирсом. Оттуда я мог наблюдать за милфами и оперативно встретить Мишаню, когда он приколесит. Тем временем дамы побрели к воде и скрылись за ветвями растущих у берега раскидистых берёз. Пока они искупаются и обсохнут, минует не меньше получаса.
Мишаня жил в паре кварталов от причала, и уже минут через пять тренькнул мне, прикатив на условленное место. Я бойко зашагал по грунтовке и за кустами, обступившими пирс сбоку, заметил его «Форд». Забрался в кабину, пожал ему руку и дал указания:
– Сиди пока здесь, жди. Как будешь нужен, я дам знать.
Мишаня кивнул и подмигнул мне, задорно улыбаясь. Я вылез из тачки и немедля двинул на пляж. Милф нигде не было видно, но их вещи валялись на песке, поэтому я был уверен, что они ещё плавают. Внимательно обведя взглядом поверхность водосранки, я различил вдалеке от берега их головы. Дамы неторопливо подгребли к пляжу, вышли на сушу и разлеглись на пледе. Я растянулся на животе на своём покрывале и периодически зыркал в их сторону.
Они потрепались о сыне брюнетки, студенте, который недавно сошёлся с однокурсницей и поселился с ней в арендованной квартире. Вскоре их разговор сошёл на нет, и они засобирались – рассовали по пакетам бутылки с водой и пластиковые контейнеры, скрутили плед в рулон, надели юбки и футболки и поковыляли в сторону дороги, по щиколотки утопая в горячем песке.
Тем временем я запихнул в рюкзак покрывало, накинул шорты и рубаху и увязался следом. Дойдя до стадиона, они свернули влево и зашагали вдоль дороги. Затем пересекли проезжую часть на перекрёстке и юркнули на узкую улочку. Я ускорился, чтобы не упустить милф из вида, и внезапно оказался прямо за их спинами. К моему счастью, они увлечённо беседовали и не оборачивались. Пройдя мимо десятка частных домиков, дамы остановились, обнялись на прощание, и брюнетка потопала дальше. А блондинка двинула к небольшой одноэтажной хате, обшитой бледно-голубым сайдингом, и скрылась за калиткой. Я набрал Мишаню, объяснил ему, куда ехать и сел на пенёк на обочине.
Через считанные минуты он вывернул из-за угла и припарковался у пышных кустов сирени. Я ввёл его в курс дела, и он с энтузиазмом вызвался посторожить хату. Я же поехал на автобусе домой, чтобы похавать и переодеться.
22.
В тот же день я вернулся на Отрожку, и мы с Мишаней договорились брать милфу, не откладывая дело в долгий ящик. Когда стемнело, в окнах её дома загорелся свет, но за всё время наблюдения в хату никто не заходил, и я предположил, что она коротает вечер в одиночестве. В 11 часов милфа выключила лампу и, судя по всему, пошла на боковую. Мы подождали до полуночи и решили действовать.
Я напялил перчатки, вылез из тачки и побрёл вдоль дороги. Поравнявшись с хатой милфы, подскочил к забору и с разбега перемахнул через него. За воротами под навесом стояла крошка «Дэу» «Нексиа», на которой, вероятно, каталась мадам. Фонарь с улицы хорошо освещал двор, но изгородь отбрасывала длинную тень. Принюхался. Дерьмом не шмонило. Значит, барбоса нет. Прижимаясь к ограде, дабы оставаться в тени, я, пригнувшись, обошёл дом сбоку и добрался до сада, разбитого за зданием. Зашкерился под деревьями и оглядел торец строения.
Окно посередине было настежь распахнуто. Я распластался на брюхе и подполз к стене. Потом выпрямился, прислоняясь к дому, заглянул внутрь и ударился носом в москитную сетку. Ухватился за рамку, к которой она была прикреплена, аккуратно отодвинул её в сторону, вынимая из креплений, вытащил наружу и положил на землю. Затем уцепился за подоконник, подтянулся и протиснулся через оконный проём вперёд головой.
Проникнув в помещение, сел на корточки и насторожился. Ни звука. Комната была маленькой – около 10 квадратов. Слева угадывался силуэт огромного шкафа во всю стену, а справа – кровать, рядом с которой стояла тумбочка. С ближнего ко мне края постели свисала нога, судя по элегантной стопе, женская. Приподнявшись, я посмотрел на постель и увидел милфу. Она лежала на животе, широко раздвинув культяпки и уткнувшись лицом в подушку.