Манипулятор: Плутократы
Шрифт:
Теперь настала очередь пить воду Петровскому. Он наполнил стакан, залпом его выпил и неожиданно предложил:
— Можно сделать по-другому. Мы будем работать в Киеве через вашу организацию. И все акции планировать совместно…
Скрыпник улыбнулся. Очевидно, он хотел услышать что-то подобное, потому что сразу же одобрительно кивнул.
— Это уже более конкретное предложение. Я могу прислать к вам наших аналитиков и финансистов, чтобы обговорить все детали предстоящего соглашения. Я думаю, будет правильно семьдесят на тридцать.
— Семьдесят
Гость расхохотался.
— Это украинские деньги, — напомнил он, — и выборы нашего президента. Неужели вы действительно считаете, что должны получить такие деньги? Это несправедливо.
— Я же не напоминаю вам, что газ наш, — заметил Петровский. — А без поддержки моей страны ваш кандидат не победит. Ни при каких обстоятельствах. Америка далеко, и их аналитики понимают в наших делах столько же, сколько мы в делах зулусских племен. Другой менталитет, другая история, другие нравы. Пятьдесят на пятьдесят, и, я думаю, мы сможем начать переговоры.
— Меня просто не поймут мои сотрудники, — пояснил Скрыпник. — С какой стати мы должны платить вам такие деньги? Конечно, российский фактор очень важный, но не настолько же, чтобы отдавать вам половину всех денег. Мы можем заплатить несколько миллионов вашим чиновникам и добиться нужного результата.
— А вот это уже ошибка, — возразил Петровский. — Сколько бы у вас не было денег, у американцев их гораздо больше. И они заплатят нашим чиновникам тоже в два раза больше, чтобы провести своего кандидата. Но вообще-то соревноваться в таких вещах — занятие опасное. Однажды кто-то узнает про ваши деньги, и тогда обычный милиционер вдруг «случайно» найдет коробку из-под ксерокса, в которой они окажутся. Хорошо, если рядом с президентом будет его все понимающая дочка и умеющий убедить ее ловкий чиновник. А если нет? Тогда вам обеспечены неприятности. И полный провал на выборах.
— Но пятьдесят на пятьдесят — это невероятные деньги, — задумчиво произнес Скрыпник.
— Тогда ищите другое аналитическое агентство, — предложил Святослав Олегович, уже зная ответ.
— Нет, — сразу отозвался Скрыпник, — я думаю, мы обсудим ваше предложение и согласимся. Но, разумеется, вы должны гарантировать нам самое тесное сотрудничество и лояльность вашей прессы.
Петровский кивнул. Гость поднялся, протянул руку. На фоне скромно одетого хозяина кабинета он выглядел миллионером.
— Где вы одеваетесь? — неожиданно полюбопытствовал Святослав Олегович.
— У меня свой стилист, — усмехнулся Скрыпник, — я плачу ему шесть тысяч долларов. Он заказывает для меня из Италии обувь, костюмы, галстуки, продумывает все аксессуары.
— Выгоните его, — предложил Петровский. — И вот мой первый вам совет: чтобы никто вас не видел в таком наряде во время президентской компании. Если вы хоть раз появитесь с вашими бриллиантовыми запонками, то можете считать все дело законченным. Они стоят гораздо больше, чем в среднем за год получает ваш обычный гражданин. И снимите эту обувь. Она тоже бросается
— Вы так думаете? — насторожился Скрыпник.
— Уверен. И не затягивайте решение вопроса. У нас не так много времени.
Глава 9
Когда Скрыпник ушел, Петровский вызвал секретаря, приказал убрать бутылки и бокалы. Затем уселся за свой стол, намереваясь обдумать состоявшийся разговор, но развернул кресло и набрал номер известного ему телефона.
— Да, — раздался в трубке голос секретаря Климентьева.
— Я хочу поговорить с Евгением Герасимовичем. Передайте ему, что звонит Петровский.
Через десять секунд Климентьев ответил:
— Слушаю.
— Я встретился с нашим гостем, — сообщил Святослав Олегович. — Мы договорились о совместной работе.
— Никаких проблем? Они ставят на того, кого мы имели в виду?
— Похоже. Детали мы должны обговорить позднее. Они хотят провести другого кандидата и затем изменить Конституцию под нынешнего.
— Держите нас в курсе.
— Мне понадобится помощь. — Они говорили без лишних слов, чтобы даже случайно услышавший их человек не сумел понять о чем именно идет речь.
— Можете считать, что мы все играем за вашу команду, — сказал Евгений Герасимович и положил трубку.
Петровский закрыл глаза, откинул голову на спинку кресла. Если все пройдет благополучно, он оставит все дела и уедет куда-нибудь на две или три недели. В отпуск. На какие-нибудь далекие острова в океане. Подальше от всех проблем. Но пока у него слишком много забот. Нужно все проверить лично. Святослав Олегович снова развернулся в кресле, нажал кнопку селекторного аппарата, вызывая своего заместителя.
— Юлай, — произнес он недовольным голосом, — о нашем агентстве ходят неприятные слухи. Меня начинает беспокоить такая обстановка. Передай всем сотрудникам, что если мы найдем кого-то болтающего на эту тему, то следующий разговор у него будет на улице. Ты меня понял?
— У нас никто не болтает.
— Уже рассказывают, как я насилую женщин у себя в кабинете. Ты знаешь хотя бы одну, которую я изнасиловал? Если нет, то почему позволяешь распространяться таким слухам? И куда смотрит наш доблестный генерал Глушко? Меня в последнее время не устраивает его работа, очень не устраивает, Юлай.
— В центральном аппарате известно о наших требованиях, — сказал Юлай Абуталипович, — но ты же знаешь, всем рот заткнуть невозможно. Некоторые слухи иногда вырываются наружу…
— Хватит! — остановил его Святослав Олегович. — Еще ты будешь мне говорить о слухах. Любые слухи можно организовать, как тебе хорошо известно. А я подверг испытанию не так уж много людей — человек пятьдесят, от силы шестьдесят. Агентство принадлежит мне и я могу выдвигать любые условия при приеме на работу. Захочу и завтра объявлю, что у нас клуб нуддистов. И пусть все приходят на работу в обнаженном виде.