Манипуляторы сознанием
Шрифт:
Это верно, что социалистические идеи получили большие возможности для распространения по всей стране, чем когда-либо ранее. И это, как я полагаю, объясняет яростную враждебность антиальендистов по отношению к свободе печати, существовавшей в Чили с 1971 по сентябрь 1973 г.
Когда под влиянием нарастающего движения народных масс появляется подлинно открытый форум для обмена идеями и мнениями, на котором систематическое выражение критического мышления бросает вызов устоявшимся взглядам собственников, эти последние приходят к выводу, что конкуренция, особенно если она ведет к социальному действию, недопустима и непереносима. Именно в этом случае средства массовой информации, ориентированные на существующий порядок, резко выступают против тех принципов, которые, если верить их постоянным утверждениям,
Другой важный урок чилийского эксперимента заключается в полной и неразделимой взаимосвязи информационной системы и всей экономики. Класс частных собственников чувствует себя увереннее в условиях информационного плюрализма только тогда, когда весь аппарат культуры и информации прочно находится в его руках. Если к тому же заводы и фабрики, школы, вооруженные силы, профессиональные организации и союзы правильно выполняют возложенные на них функции по укреплению существующей системы, тогда широкие информационные обмены допускаются и даже оказываются полезными для укрепления стабильности и законности режима.
Однако когда социальный процесс и классовые силы начинают оказывать давление, которое нарушает ход значительной части отлаженной социальной машины,—например, предпринимается далеко идущее перераспределение доходов, некоторые фабрики оказываются под контролем рабочих, часть крестьянства начинает требовать проведения аграрной реформы — короче говоря, когда бросается прямой вызов позициям и безопасности превалирующей системы собственности, тогда широкая общественная дискуссия о будущем социальном порядке становится недопустимой для привилегированных классов. И это понятно. На такой стадии дискуссия уже перестает быть простым словопрением и перерастает в осмысленный процесс, который вполне может привести к коренным социальным и экономическим переменам.
Большинство массовых коммуникаций в капиталистических странах не представляет угрозы существующему порядку, потому что они являются частью сети охранительных институтов системы. Эти всепроникающие структуры и сети делают упор на распространение успокоительных сообщений. Критические материалы, которые изредка (для подчеркивания прочности режима) исходят из информационных каналов, обычно игнорируются. Когда критическому анализу начинает подвергаться сам охранительный аппарат — функции государства, установленные законом права собственности, организация школьного образования,—тогда свободная деятельность средств массовой информации перестает устраивать сторонников частнособственнической демократии. Это подтвердили и события в Португалии.
Еще один вопрос, который заслуживает внимания и прямо вытекает из чилийского эксперимента,—это вопрос о связи индивидуальной свободы и творческого таланта с информационным потоком промышленно развитого западного общества. Наиболее влиятельные представители класса собственников утверждают, что свобода информации является одной из самых привлекательных черт рыночной демократии, которая якобы отсутствует в любой альтернативной форме социальной организации.
Стремление американских многонациональных корпораций придать глобальную значимость требованиям о свободном потоке информации означает распространение того же принципа на международной арене.
Поток информации и коммуникаций между странами — до некоторой степени это относится и к странам социалистической организации — отражает международна ное разделение труда, которое в свою очередь определяется структурой и практической деятельностью крупнейших капиталистических государств. Эти страны, обладающие наиболее мощными каналами информации, монополизировали поток международных сообщений. В экспорте телевизионных программ господствует несколько промышленно развитых стран, главным образом с рыночной экономикой. Еще более монополизирован международный прокат кинофильмов, который находится в тисках американского
Доктрина свободного потока информации служит теоретическим обоснованием сложившейся системы международного обмена информацией. Она узаконивает и усиливает стремление нескольких стран, занимающих господствующее положение в экономике, навязывать остальному миру свои стандарты и ценности в области культуры — все во имя невмешательства в предположительно свободную и независимую творческую деятельность.
Нелепо, однако, считать, что культурная и информационная продукция, производимая в странах с рыночной экономикой, создается писателями, режиссерами и другими творческими людьми независимо от «индустрии развлечений». В 1972 г. журнал «Форчун» впервые включил в свой ежегодный список 500 крупнейших промышленных корпораций несколько ведущих информационно-культурных корпораций Соединенных Штатов. Си-би-эс, Эй-би-си, Эм-си-ай и «Коламбиа пикчерс» оказались наряду со старыми коммуникационными конгломератами, такими, как Ар-си-эй, «Вестингхаус» и «Дженерал электрик», в избранной группе американских суперпромышленных компаний.
Определение современной западной культуры как результата художественного творчества индивидуальных авторов звучит привлекательно, но вводит в заблуждение. То же самое происходит и в экономической сфере, где малюсенькие частные лавочки приравниваются к огромным многонациональным корпорациям, затем все они перемешиваются, и в итоге появляется среднестатистическая недифференцированная группа, которая называется «индивидуальное деловое предприятие». Причина этих вводящих в заблуждение определений и усредненных величин ясна. Такие расплывчатые категории скрывают подлинные источники власти в обществе. В то же время, используя их, суперкорпорации стремятся заручиться той же широкой поддержкой, которой пользуются маленькие предприятия и индивидуальная трудовая деятельность. Утверждается, в частности, что монополистически конгломераты ничем не отличаются от индивидуальных производителей, или писателей, или маленьких предприятий, которые они заменили или поглотили.
Конгломераты, которые господствуют в области производства и распространения информации — и вообще всех видов сообщений — нельзя рассматривать, как это практикуется в Соединенных Штатах, как индивидуумов, на которых распространяются конституционные гарантии свободы слова и печати. Например, Ар-си-эй, «Дженерал электрик», Си-би-эс и «Ридерс дайджест» не являются отдельными индивидуумами, чьи личные права неприкосновенны. Они являются прежде всего частными корпорациями, стремящимися к максимальной прибыли, чья продукция производится в соответствии с коммерческими требованиями. Разумеется, индивидуальный труд входит составной частью в производство культурных товаров, однако окончательный продукт является именно корпоративным, содержащим корпоративные идеологические концепции.
Взглянем на исследование комитета по правительственным операциям конгресса США. Оно показывает, что несколько крупнейших нью-йоркских банков обладают значительными пакетами акций (и соответственно правом голоса) в американских телевизионных корпорациях. Например, ««Чейз Манхеттэн бэнк» контролирует более 14% акций Си-би-эс («Коламбиа бродкастинг систем»), а также 4,5% акций корпорации Ар-си-эй («Рэйдио корпорейшн оф Америка»), которой принадлежит телесеть Энби-си («Нэшнл бродкастинг компании); «Банкерс траст» контролирует более 10% акций Эй-би-си («Америкэн бродкастинг компани») и 9,8% акций корпорации «Метромидиа»; «Ферст нэшнл Сити бэнк» контролирует 7,1 % акций корпорации «Кэпитал ситис бродкастинг», которой принадлежат, в частности, 6 телевизионных и 11 радиостанций; 11 банков контролируют в общей сложности 34,1% всех акций телесети Эй-би-си...» [7].