Манюня
Шрифт:
– Но тогда мы не попадём на сеанс, а в семь часов вечера нам уже поздно идти в кино,- развела руками сестра,- тётенька, можно вы мне тоже билеты возьмёте?
Тётенька открыла рот, чтобы ответить Каринке, но вдруг всплеснула руками и выпучилась. Очередь повернулась в сторону, куда выпучилась тетенька и заволновалась – к кинотеатру, ведя за собой на веревке тощую козу, шла древняя, страшная как смертный грех и практически бородатая старушка. Волос на лице у старушки был кучеряв и воинственно топорщился во все четыре стороны.
Очередь вздрогнула и сложилась в единый монолит. Старушка,
– Это сюда надо вставать, чтобы в кино попасть?- продребезжала она.
Очередь попыталась возмутиться, но монументальная тётка опередила всех. Она тряхнула халой, победно игогокнула и пошла штурмом на старушку.
– Мать!- сверкнула булатными зубами тётка,- ты куда пришла? В кино или в хлев? И что это за чучело тебя сопровождает?
– Я-то в кино пришла, а откуда ты пришла, я не знаю, может и из хлева!- не испугалась старушка,- сама ты чучело, понятно тебе? А это моя коза Маньяк, ещё слово поперёк скажешь – и я её на тебя натравлю. Учти, она бодливая, да, Маньяк?- обернулась старушка к козе.
– Ме-е-е-е!- с готовностью отозвалась Маньяк.
Здесь нужно сделать маленькое отступление и объяснить уважаемым читателям, что Маньяк – это древнее армянское женское имя, и никакого отношения к серийный убийцам оно не имеет. Правда, сейчас редко кто рискует дать своей дочери такое имя, просто из страха представить себе выражение лица собеседника, которому он гордо рассказывает, что девочку свою нарёк Маньяк. А сына, например, Сасун. Тоже, между прочим, древнее армянское имя, но сами понимаете, мои дорогие русскоговорящие друзья, какие нехорошие ассоциации может вызывать такое имя. Вот так в эпоху глобализации и уходят в прошлое исконно народные имена.
Что-то сегодня меня потянуло на ликбез, заткнёт меня кто-нибудь или как?
Итак, обстановка возле кинотеатра накалялась, старушка с Маньяк оборонялись, очередь во главе с грозной тёткой наступала.
Люди шумно втолковывали старушке, что с животными в кино приходить запрещено. Коза при виде большой гомонящей толпы всполошилась, стала отбрыкиваться и вонюче метить территорию вокруг. Народ взбеленился и попытался вытолкнуть козу и её хозяйку из очереди.
Каринка, воспользовавшись всеобщим замешательством, юркнула к окошку кассы и вцепилась в оконную решётку. Мы вздохнули с облегчением – проблема с билетами была решена.
Тем временем тучи над старушкой с козой (хорошо, что не с косой) стремительно сгущались.
– Мать!- орал народ,- привяжи козу хотя бы к столбу, а то она тут уже всё изгадила! И вообще, как ты на фильм пойдёшь, тебя же с животным в зал не пустят!
Старушка принялась всех уверять, что коза у неё смирная и тихо может переждать в уголочке зала весь сеанс, а если уж кого она и обкакала, то это исключительно от испуга, а не из-за вредности, как подумали некоторые.
– Войдите в положение,- ругалась старушка,- если я привяжу Маньяк к столбу, то её мигом украдут! А мне страсть как хочется попасть на фильм! Я ведь здесь проездом, привезла
Народ демонстрировал поразительное бездушие, категорически отказывался входить в положение старушки и всячески отпихивался от неё локтями и коленями. Коза метко и вонюче отстреливалась, но перевес сил был на стороне очереди, поэтому старушка, проклиная всех до седьмого колена, ушла не солоно хлебавши на автостанцию ругаться с водителем, чтобы он пустил козу на рейсовый автобус.
– Чтобы вы осталась бездетными на всю вашу оставшуюся жизнь,- долетали до нас её крики,- чтобы вы ослепли и оглохли, чтобы у вас в роду рождались одни только дебилы, а вы даже среди них были самыми тупыми!
Потом пришла Гармония, и народ повалил к окну за билетами.
– Займите очередь у входа,- успела нам крикнуть сестра до того, как её поглотил цунами любителей индийского кино.
Мы с Манькой бросились к входу и встали прямо напротив стеклянных дверей. Минут через пять прискакала Каринка. Вид у неё был такой, словно она поучаствовала в гладиаторских боях – юбка болталась задом наперёд, гольфы были изрядно испачканы и сложились гармошками на щиколотках. Каринка победно трясла над головой билетами.
Первый круг испытания с честью был пройден.
Во время второго штурма очередь подхватила нас и размазала по стеклянным входным дверям. Слоёные трубочки со сливочным кремом превратились в безобразное месиво.
– Осторожно, тут же дети,- орал обезумевший подслеповатый контролёр, но кто его слушал? Итого когда мы уже оказались в зале, вид у нас был такой, словно нами тщательно протирали пыль – от укладки не осталось и следа, одежда была изрядно помята и испачкана, аромат французских духов «Клима» был перебит стойким запахом толпы, а Манино платье на спине разошлось по шву сантиметров на пять. Уцелели только кульки с семечками.
Аншлаг был полный. Яблоку в зале негде было упасть. Публика, затаив дыхание, следила за событиями, разворачивающимися на экране, и, как это обычно водится у провинциального неискушённого зрителя, параллельно активно обсуждала фильм. По ходу действия там и сям раздавались выкрики типа «вот баба дура, не может понять, что это не её падчерица», «куда прёшь, идиот, она же сейчас свалится с каната», или «га-га-га, так ему и надо».
В момент, когда одна из сестёр решила покончить жизнь самоубийством и бросилась в реку, женская часть аудитории взвизгнула и попыталась упасть в обморок. Во время драк мужская часть аудитории оживлялась, громко свистела и активно обсуждала приёмы.
– Размик, ты бы одной левой всех положил, да?- выкрикивал кто-то.
– Да через минуту их бы всех просто похоронили!- лениво откликался Размик.
В общем, просмотр удался на славу. Когда мы вышли из кинозала, то увидели клубящуюся возле кассы очередь на второй сеанс. Стоящие в хвосте напирали, те, которые находились поближе к кассовому окошку, отпихивались локтями и хватали ртом воздух.
– Какие они счастливые,- вздохнула Манька,- им ещё предстоит попасть на сеанс, а мы уже уходим!