Маргарет Тэтчер. Женщина у власти
Шрифт:
В течение последующих двух лет юнионисты предпринимали все, что только могли, дабы вынудить Тэтчер отступить и дезавуировать соглашение. Но она не поддалась. Она полагала и надеялась, что коль скоро соглашение заключено, то оно принесет какую-то пользу делу нормализации жизни в Ольстере. А потом, когда Ирландия перенесет центр своего внимания на борьбу с экономическими неурядицами, Тэтчер восстановит обычную английскую позицию в отношении Ирландии — игнорировать ее насколько возможно.
Однако новые вспышки насилия игнорировать было невозможно. Политическая напряженность между Лондоном и Дублином ослабла, а в результате кровопролитие усилилось. ИРА была взбешена тем, что шансы на скорое прекращение английской «оккупации» уменьшились. С 1987 по 1989 год прокатилась новая волна убийств. Специалисты по вопросам безопасности видели причины этого в новом политическом положении и в том, что ИРА удалось накопить огромные запасы оружия. Ее арсенал включал более десяти тонн «симтекса» — мощной, трудной для обнаружения пластиковой взрывчатки чехословацкого производства; более дюжины советских ракет СА-7 класса «земля — воздух»;
Перехват этой партии обнаружил всю глубину проблемы и привел к цепи взаимных убийств. В мае 1987 года Специальная военно-воздушная служба (САС) — антитеррористический полк английской армии — выследила и уничтожила группу боевиков ИРА в составе восьми человек, попытавшуюся взорвать полицейский участок в Логхолле. ИРА в ответ в ноябре организовала взрыв бомбы во время торжественного богослужения в Эннискиллене, в результате чего было убито 11 и ранено 64 человека, в основном женщины и дети. Англия ответила в марте 1988 года в Гибралтаре, на британской части его территории, где взвод САС расстрелял трех боевиков ИРА, которые, как полагали, пытались установить мину с дистанционным подрывом.
Поскольку в тот момент, когда они были убиты, двое мужчин и женщина были невооружены и шли пешком, операция в Гибралтаре сконцентрировала внимание общественности на том, что Англия якобы проводит против ИРА политику физического уничтожения ее членов. Подобные обвинения уже расследовались ранее, когда в 1982 году шесть невооруженных лиц, подозревавшихся в принадлежности к ИРА, были убиты работниками Королевской полиции Ольстера. Расследование проводил тогда хорошо известный и уважаемый офицер полиции, некто Джон Сталкер. В представленном им секретном отчете делался вывод, что несколько старших офицеров Королевской полиции Ольстера должны быть привлечены к суду. Однако отчет, насчитывавший семь томов, был положен под сукно. Когда Джон Сталкер попытался проводить дальше свое расследование самостоятельно, он сам угодил под служебное разбирательство на основе явно сомнительных обвинений: утверждения, что он-де причастен к клевете на кого-то и в попытках скрыть нечто, рассыпались за бездоказательностью. Его временно отстранили от должности заместителя главного констебля Манчестера, потом восстановили в ней. Но власти нервничали и, не желая непрерывных стычек с ними, Сталкер в 1987 году ушел в отставку. Публичный спор о том, ведется или нет против ИРА война на ее уничтожение, вспыхнул вновь уже в связи с инцидентом в Гибралтаре. На этот раз общественность впервые осознала значение того факта, что не было известно ни одного случая, когда бы член ИРА попал живым в руки САС. Как бы ни обстояло дело на практике, Тэтчер упорно продолжала отрицать, что политика физического уничтожения членов ИРА существует.
Мало кто мог бы — или должен бы был — испытывать хоть какие-то симпатии к ИРА. Через несколько дней после убийства в Гибралтаре два капрала английской армии, находившиеся не при исполнении служебных обязанностей, случайно врезались в проходившую в Белфасте похоронную процессию. Хоронили троих католиков. Капралов вытащили из машины и растерзали на месте. В июне 1988 года ИРА взорвала армейский грузовик в Лисбэрне, погибли шесть солдат. В августе того же года в районе Омагха мина взорвалась под армейским автобусом. Погибли восемь военнослужащих. Убийства продолжались на протяжении всего 1989 года, и никто не мог сказать, наступит ли этому конец и когда. Не было ни малейших шансов на то, что пропасть, разделявшая правительство Тэтчер и ИРА, когда-либо сможет быть преодолена. Их взаимная ненависть шла из самой глубины и чувств и сознания обеих сторон. Один из ближайших помощников премьер-министра, пытаясь объяснить эту взаимную враждебность, сказал как-то: «Они не понимают англичан. Чем сильнее нас задирают, тем тверже мы держимся». Но ни подобное отношение, ни очевидное неравенство сил не сдерживали ИРА.
К началу третьего десятилетия Смуты соотношение военных сил было четко односторонним. В начале 1990 года в Северной Ирландии находились примерно 30 тысяч солдат британских войск безопасности. По оценкам специалистов, им противостояло не более 150 постоянных боевиков ИРА, составляющих ее силовой, ударный стержень, и еще примерно 800 ее сторонников, обеспечивающих явки и разведывательную информацию. Чисто количественное превосходство никогда не было особенно значимым фактором. Англия оказалась неспособной справиться с ИРА именно потому, что боевые группы последней были очень малочисленны и проникнуть в них было крайне трудно. Состоящие из трех-четырех добровольцев каждая, эти группы действуют независимо друг от друга в соответствии с общими политическими указаниями, которые передаются им с соблюдением всех правил конспирации через испытанных, работающих уже в течение длительного времени доверенных лиц. Такие структуры поразительно гибки и жизнестойки.
Тем не менее политически ИРА понесла ущерб и от возобновления насилия, и от своих ортодоксально социалистических взглядов. На проходивших в Ирландской Республике в июне 1989 года выборах партия «Шинн фейн» получила только 1,2 процента голосов (в 1987 году — 1,9 процента) и не смогла завоевать место в парламенте. На общебританских выборах 1987 года Джерри Адамс добился переизбрания в Вестминстер, но меньшим числом голосов. На всех выборах, проходивших в Северной Ирландии, партия «Шинн фейн» получила в общей сложности менее 12 процентов голосов. Но сочетание отвернувшегося от партии политического везения и значительных запасов оружия оказалось опаснейшей смесью. По словам Джона Хермона, бывшего руководителя Королевской полиции Ольстера, «для них крайне важно держаться на плаву и ради этого поддерживать уровень насилия» {10}. Без постоянного насилия и ИРА, и «Шинн фейн» давно потеряли бы даже то небольшое влияние, которое имели.
Растущее число невинных гражданских жертв привело к тому, что от этой группировки стало отворачиваться даже католическое население. Католический епископ Белфаста Кейхэл Дейли высказался резко критически о том, что он назвал «смертоносным сумасшествием» ИРА. На ежегодной конференции «Шинн фейн» в 1989 году Джерри Адамс признал, что в течение 15 месяцев, непосредственно предшествовавших этой конференции, «добровольцы» ИРА «по ошибке» убили 23 человека — гражданских, невооруженных лиц. Понимая в полной мере, какую политическую цену платит за это ИРА в той самой части населения, которую она якобы стремится освободить, Адамс предупредил убийц: «Вы должны проявлять осторожность и еще раз осторожность» {11}. Мартин Мак-Гиннес, заместитель лидера «Шинн фейн» — по убеждению английских офицеров безопасности, командующий военными операциями ИРА, — тоже высказался критически об убийствах гражданских лиц. «Эти случаи наносят ущерб вооруженной борьбе, — заявил он в конце 1988 года. — Если они будут продолжаться, мы начнем утрачивать поддержку» со стороны населения {12}. Они продолжались, и поддержка слабела.
Но если ИРА теряла базу поддержки, а отношения между Лондоном и Дублином улучшились в результате англо-ирландского соглашения, то почему же и в начале 1990 года не было видно даже признаков конца этому потоку ненависти и насилия? Ненависть, накопившаяся исторически, продолжала существовать. Ее подпитывали и разжигали два десятилетия покушений и убийств. Но свою роль играли и экономические причины.
В период правления Тэтчер Англия добилась значительного прогресса в улучшении жизненного уровня католического меньшинства в Ольстере. Многие из проблем, которые первоначально стимулировали движение протеста и борьбу за права человека, были разрешены. На различные должности в общественном секторе было принято значительное число католиков, хотя их доля в частном секторе остается еще невелика. В условиях, когда население остается практически неизменным, невысока и текучесть кадров в местах занятости. В тех случаях, когда открывались вакансии и новые рабочие места, многие фирмы — особенно небольшие, не находящиеся под контролем правительства, — сопротивлялись переменам. Поэтому католикам доставалась главным образом работа, не требующая высокой квалификации. В 1989 году, однако, английское правительство ввело в действие новое, более жесткое антидискриминационное законодательство, потребность в котором ощущалась уже давно. Его применение с течением времени должно привести к выравниванию возможностей в сфере занятости. Давление со стороны Соединенных Штатов в пользу принятия принципов Мак-Брайда — жесткого кодекса позитивного поведения, чему Англия сопротивлялась, — способствовало тому, что правительство Тэтчер пошло на введение новых законов в силу.
Но даже несмотря на новое законодательство, экономическое положение в Северной Ирландии в конце 1980-х годов продолжало оставаться худшим по сравнению с любой другой частью Великобритании. Уровень безработицы в Ольстере в целом составлял, по официальным данным, 15 процентов. Но в некоторых католических районах он доходил до 70 процентов, более чем вдвое превышая худшие показатели в протестантских районах. Это неравенство порождало социальное недовольство и прямо вело к насилию. На резко возросшее в это время количество убийств Тэтчер откликнулась тем, что наложила запрет на передачу по радио и телевидению интервью с деятелями партии «Шинн фейн» и с членами ИРА, попытавшись тем самым лишить их «кислорода известности». Это решение вызвало возмущение католической общины, и без того высказывавшей недовольство в адрес английской печати, — стиснутой правительственными ограничениями, — и, по крайней мере в краткосрочном плане, способствовало делу ИРА.
Но в целом подход Англии к проблеме Северной Ирландии за годы правления Тэтчер заметно улучшился. Он начинался с очень низкой стартовой точки. Отягощенная историческим наследием самонадеянности и авторитаризма по отношению к ирландским католикам, Англия, как правило, действовала либо слишком медленно, либо слишком жестко и неразборчиво всякий раз, когда пыталась утвердить справедливость в Северной Ирландии. Тэтчер как премьер-министр имела все личные и официальные основания для того, чтобы занять жесткую позицию по отношению к ИРА. Но в то же время она продвинула процесс урегулирования положения там в гораздо большей мере, чем правительства Вильсона, Хита или Каллагана. Во многом этому способствовало все то, что она сделала для английской экономики. Лондон оказался в состоянии выделять больше средств на улучшение положения в Северной Ирландии. Это означало что, несмотря на все еще остающиеся напряженности и экономические трудности, повседневная жизнь североирландских католиков все же стала лучше. В 1974 году 25 процентов общественного жилого сектора Белфаста считалось непригодным для проживания. В 1989 году этот показатель составлял уже только 10 процентов — прямой результат того, что начиная с 1981 года на жилищное строительство в городе, преимущественно в районах, населенных католиками, было затрачено 2 миллиарда долларов. Все это, вместе взятое, а также твердое соблюдение новых антидискриминационных законов, направленных на действительное утверждение прав человека, способствовало тому, что в изнуренную насилием провинцию стало возвращаться чувство человеческого достоинства. Тому, что по прошествии трехсот мучительных лет стала размываться поддержка вооруженных боевиков и появилась надежда положить конец непрерывной череде взаимных убийств.