Маргарита и Мастер
Шрифт:
А всё просто, никто больше не согласился. Ибо после собрания по поводу, как сказана СНС:
– Всё еще не до конца решенных вопросов, как-то: примем уже сегодня или отложим до полного светопреставления прием Кота Штрассе в союз писателей - раз, и два:
– Где Премия? Ибо в последний раз ее так и не нашли.
Подозрения пали на самого Войнича, поэтому поставили вопрос об его исключении из союза Иё писателей.
– Да вы что?!
– ахнул художник, - я ничего не брал.
– Обыскали - точно:
– Денег, как не было - так и нет, - сказала СНС, так хотя и не сама лично обыскивала его, но внимательно следила за руками своего приспешника Пли. Потом вздохнула и резюмировала:
– Не так важны сами деньги, как их наличие там, где не должно быть априори.
– Это почему?
– спросил Войнич, - чтобы успешно вести народное хозяйство?
– В общем, так, - сказала леди, оставив вопрос без его ответа, - пока не найдется Премия, и мы не обсудим, как следует, куда девать ее остатки, примем в Союз кого-нибудь другого, а не Кота Штрассе.
– Эти вопросы как-то связаны?
– нашелся Войнич.
– Да, - ответила СНС, - мы примем в союз... кого-бы принять? А, вот, почти член конгресса соединенных штатов, оставила здесь своё заявление:
– Реди-Редисон, но Славянская, - бывшая жена-любовница Олигарха-Машиниста.
– Её и примем, но, как и положено по уставу с:
– Испытательным сроком.
– В два этапа, - сказал Кот.
– Вы не член, не имеете права голоса, - сказал Плин.
– Нет, он имеет, - возразила сама СНС, - прошлый раз я поставила его на учет, как кандидата, который имеет право, но столько совещательного голоса.
– А пока?
– спросил Пеле с молчаливой поддержкой соперника Сори.
– Пока пусть напишет что-нибудь более убедительное, чем очередной плагиат.
И Кот Штрассе написал начало, которое тут же начало превращаться в:
– Историю.
– В которой Иуди - с небольшой транскрипцией - стала Редисон Славянская. Как это возможно?
И Кот сразу ответил на этот вопрос И-Кали:
– История - всё ещё продолжается.
– Мы что должны делать?
– удивилась Мотя.
– Надо снять ее со стены, - сказал Дядя Ваня.
– Думаю, она не для этого там так долго ждала нас, - сказала Алисия, - и знаете почему? На фото она просит о чем-то о другом, но о чем, я пока не поняла.
– Если она действительно Иуда, Иуди пусть, - поправился он, - то, естественно, да, хочет спастись, но чтобы ей спастись - нам надо спасти...
– Да?
– Кого?
– спросила Мотя, и добавила: - Я кажется знаю.
– Скажи.
– Я боюсь, и знаете почему? Его нет среди нас.
– Я между прочим, уже пострадал когда-то, - сказал Монсоро, и как доказательств потрогал свою шею.
– Какой в этом смысл?
– спросил Дядя Ваня.
– Это значит, что я имею уже подготовку, а больше никто.
– Я, собственно, не претендую, - сказал Ми Склифософский. И добавил: - Пойду лучше Пилатом.
– А этих тогда куда?
– спросила Алисия, - или вы думаете, что это был просто мираж.
– Если что, - сказал Ми, - запустим их, как начальника тайной стражи, кнутобойца и кто там у нас еще должен быть?
– Стоик, - сказала Мотя.
– А! Стоик, пусть будет Третьим.
– Вы кого имеете в виду?
– Картину Караваджо, где третий - это Железно-блестящий стражник, обнявший Иуду сзади.
– Железный Стоик, мне это нравится, - сказала Алисия.
Далее, спасение Иисуса.
Дядя Ваня подошел к стене поближе, и пытался разглядеть место, как можно в неё войти. Но Монсоро сказал, становясь рядом:
– Похоже в нее нельзя войти, а только выйти.
– Да? Как тогда в нее попадают?
– Умирают.
– Серьезно?
– Другого выхода, точнее, входа я не вижу.
– Но потом ты меня вылечишь? Ты доктор.
– Да, но только после смерти.
– Что я сейчас должен сделать?
– спросил Дядя Ваня Таганрогский.
– Давай, иди к стене, и спой песню.
– Какую?
– Мою любимую, - ответил Мо.
И он спел, точнее допел до конца:
– Ночью думы муторней
Плотники не мешкают.
Не успеть к заутрене -
Больно рано вешают.
Ты об этом не жалей, не жалей, -
Что тебе отсрочка!
На веревочке твоей
Нет не узелочка.
Лучше ляг да обогрейся -
Я, мол, казни не просплю...
Сколь веревочка не вейся -
А совьёшься ты в петлю!
Войничу пришел еще раз миллион долларов. Он спросил:
– Это второй раз уже, или мне только кажется? Ибо так-то я вроде еще ничего не получал.
– Да, похоже, у них там что-то заклинило, - сказал Пеле. А Сори добавил:
– Теперь каждую неделю будешь получать по миллиону долларов.
– Хотя бы раз в месяц и то хорошо, - серьезно сказал он.
– Зачем тебе столько денег?
– спросила всё ещё живая Тётя, - будешь раздавать бедным?
– Учрежу премию моего имени, - ответил писатель. Как говорят:
– Становитесь в очередь, сукины дети!
– Наверно, это мне перевод принесли, - сказала СНС, а по запарке пишут:
– Всё тебе и тебе, как будто весь мир сошелся не только на Гарри Поттере, но и на Шапке, Чонкине и его Марсе.