Маргарита и Мастер
Шрифт:
– Нет, нет, - сказал Дядя Ваня, - точно кто-то пробежал под колесами.
– Если бы он пробежал под колесами, то больше уже не встал.
– Думаю, мы приближаемся к Аду, - сказал Монсоро.
– Вы это почему подумали?
– спросила Алисия из соседней тачки.
– Потому что нас начинают окружать иллюзии?
– Да.
– Отвечайте, пожалуйста, полным ответом.
– Не буду.
– Почему?
– Потому что мы не в школе.
– Вы боитесь оказаться в школе? Почему? Боитесь, что не дам, если мы в школе?
– В каком смысле?
– Каком смысле?!
– передразнила Алисия Монсоро.
– Это риторический вопрос, ибо на уме у таких, как ты финдиректоров только одно: кого бы трахнуть, даже если он только просто пробежал мимо.
– Я не Машина-Олигарх, чтобы трахать всех попадающихся на перекрестках не только московских, но и здешних, адских улиц.
– Которых здесь нет, кстати, - заметила Мотя, - и поэтому у меня вопрос:
– Куда мы едем? Назад мы так можем вообще никогда не вернуться.
– Вы куда шли до нашей встречи, э-э, догорая?
– спросил Монсоро.
– Хотела найти Стену Трои, которая была раньше.
– Мне ты говорила, что ищешь Иерихон, - сказал Дядя Ваня Таганский.
– Это одно и тоже.
– Должно быть и третье название этого места, - сказал Монсоро, - и оно само своим названием покажет нам, что именно то, что мы ищем.
Тем не менее, им пришлось сделать привал, так как стало еще темнее, чем было.
– Мы как будто въехали в пещеру циклопа Полифема, - сказал Таганский. И добавил: - Давай кинем жребий, кто из нас Одиссей.
– Ты ко мне обращаешься?
– спросил Монс. И добавил: - Каким Одиссем, который втащил нас в эту пещеру, где темнеет быстрее, чем мы думали, или Одиссем, который нас выведет из царства этого Циклопа?
– Я никого здесь не вижу, - сказала Мотя, а Алисия взяла свой фотоаппарат и встала:
– Сейчас я сфотографирую со вспышкой тоннель, который ведет в глубь этой горы. Посмотрим более подозрительно, что там есть.
– Глубина резкости у тебя достаточная?
– спросил Монс, обнимая леди сзади за плечи. Она улыбнулась, но не отстранилась. Нет, вот теперь сделала два шага вперед, и Монсоро к своему удивлению чуть не упал, как будто курил, прислонившись к столбу, а когда его сбила случайная - или нет - машина, повалился вперед, как будто вдруг увидел перед собой пропасть, и она поманила его:
– Гробовой глубиной.
Далее, на фотографии виден человек, прикованный цепями к скале. Это Иуда, и это:
– Женщина.
Алисия сделала несколько снимков в режиме та-та-та-та-та-та - выбрать лучшую - и ничего.
– Жаль, но скорее всего, здесь никого нет, - сказал Таганский, - но это даже лучше, и знаете почему? Потому что не надо мучиться и думать, что там-там-там-там:
– Находится человек, прикованный к скале, как Прометей.
– Ты думаешь, это было сделано не чинно и благородно, на свежем воздухе океанских брызг, а в тюремной камере, как эта пещера заморских разбойников?
– удивилась Мотя. И добавила:
– Но это же очень страшно!
– Где Алисия Сильверстоун, май диэ чайльд?
– спросил Монсоро.
– Когда она стала твоей?
– спросил Дядя Ваня Таганский. Так-то - если не бояться, что можно запутаться - можно было смело именовать его:
– Дядя Ваня Молчановский, - как это делали раньше негры, попавшие из Африки на плантацию белого:
– Доктора Вашингтона, - и следовательно, и я:
– Их бин Вашингтон.
Но Дядя Ваня этого не делал, так как еще с детства мечтал жениться на Алисии Сильверстоун, или хотя бы на Кире Данцинг, и взять ее не только фотогеничное, но и магически-благозвучное, как Иерихонская Труба, - имя-фамилиё.
Имя, имеется в виду, чисто символически, а в загсе-кирхе записать, конечно, только фамилие:
– Граф Сильве.
Молчановский даже думал когда-нибудь обидеться, что рабы не хотят регистрироваться под его именем, но пока еще не мог выйти на прямую к этому логичному выводу. Хотя и всё было просто:
– Где монарх - там и Монархия.
И логично, что эти мысли были прерваны появлением Ми Склифософского.
– Откуда, маэстро?!
– просто спросили его ребята: и Монсоро, и Таганский, - видимо, надеялись почтением отвлечь его внимание от своих подруг, особенно от Алисии Сильверстоун, в которую по слухам он был когда-то влюблен по:
– Самые её задумчивые, как у змеи, глаза.
Но этот маэстро сказал:
– У меня есть план, следуйте за мной, - но у входа в пещеру столкнулся с Алисией, про которую ему было сказано, что:
– Ушла с Монсоро на поиски Прометея, или хотя бы его представителя в Подземном Царстве.
Алисия показала серии своих фотографий, но никто никого не узнал, а Склифосовский облегченно вздохнул:
– Я рад, что меня там нет.
– Вы думаете сначала была фотография, а только потом к ней пришел человек и спросил:
– Это я?
– решила проверить свою догадку на Склифосовским Алисия.
– Думаю, мы должны пойти туда еще раз и проверить, правильно ли вы сосчитали всех баранов.
И было.
Когда они - а некоторые опять - приблизились к стене на ней действительно висел хомо сапиенс.
– Я чувствую, что кто-то хочет поспорить, кто это?
– сказал Дядя Ваня Таганрогский.
– А что у тебя есть?
– спросил Склиф. И сам же добавил: - Договор с Молчановским на пожизненное исполнение Дядя Вани в труппе его, так сказать...
– В это время Сапиенс, прикованный к стене, открыл один глаз, и его узнали, как:
– О, боже-е!
– Ахнула Мотя, - это исполняющий обязанности финдиректора и его директора Театра Варьете Стоик, про которого мы думали, что: