Маргарита и Мастер
Шрифт:
Но тут, как из Небытия явился Дима, и сообщил радостным, но все равно немного уставшим голосом:
– Ладно, иди гуляй, друг, я за тебя покручу рулетку.
И действительно, как только Кот смылся в поисках Аллы Два, стол превратился в настоящую, как в Лас-Вегасе рулетку, крутнув которую Дима указал на себя. И Войнич, поводив руками над столом, резюмировал:
– Правильно.
– Но добавил:
– Тут и было без вариантов: руки - голова - ноги, или что тоже самое, живот, а вот дальше действительно вопрос:
– Где прямо, а где, наоборот, пути нет.
Ибо проход через Ласточник Хвост необычен.
– Что это значит?
– спросил Сори, но без видимого интереса, глядя перед собой в пустоту, которой был:
– Войнич.
– Именно поэтому он и получил Нобелевскую Премию, - сказал Дима, - что разгадал этот Код Войнича.
– И значит, линия, которая должна бы по старому обычаю вести к Сори - не важно, что теперь он сидел на месте Пеле - направилась в противоположную сторону.
Глава 78
– Ну, маэстро, кого вы позовете на наш - мой бал?
– спросил Дима.
И позвал он того, кто, как глашатай проорал его антитезу миру:
– Муха лезет по стеклу, и на этом надо было закончить, - а именно:
– Евгения Евстигнеева!
Тут начали заключиться пари:
– Кого назовет в напарники?
– Леди СНС тоже решила угадать, и назвала Шукшину, но не родную маму Плинтуса, а и не иво бабушку - Екатерину Вторую, любившую в молодости играть на гитаре:
– Слушай, Ленинград, я тебе спою задушевную песню мою.
– И, разумеется, взвейтесь кострами синие ночи.
– Хотя, и наоборот:
– Я всю ночь не сплю, а в окна мои ломится ветер северный умеренный до сильного, я всю ночь...
– Ночь уже наступила почти, - сказал Дима, и как обычно, добавил с юмором, чтобы шевелили:
– Булками.
Но никто не угадал, так как Войнич по каким-то личным причинам назвал бывшую любовницу Михаила Козакова - правда, не состоявшуюся, несмотря на иё легкие домогательства, но всё равно бывшую официантку из Максима, где ей давали, но:
– Не слишком большие чаевые, - решила опять стать:
– Артисткой народною:
– Ирину Альферову!
– Мама мия!
– воскликнул даже Дима, - ибо тут может появиться и ее Коровьев в треснутом пенсне, и даже Ми Склифософский, как тигры, почуявшие дичь, и очень возжелавшие иё:
– Ишшо живого мяса!
– Зачем вы сажаете живых за один стол с еще:
– Покойниками?
– Кто-то один из четверых должен быть проводником из мира мертвых в мир живых, - ответил Дима.
Давай дальше, - добавил он.
И очередь перешла к Пеле, который должен бы быть первым, если здесь хоть кто-то мог обойтись без путаницы, которая по мнению Вика Евро-Феева:
– Абсолютно не соответствует истине.
Пеле хотел вызвать Василия Ивановича Чапаева, но Дима предугадал это его намерение, и тявкнул мягко:
– Нет, нет, слишком далеко, - он посмотрел на часы, неумолимо приближающиеся к полуночи, - мы просто не успеем их дождаться, ребята впустую покинут насиженные места на Альфе Центавра.
И пока Пеле думал, очнулась СНС, правда, с чьей-то подсказки, кажется это была Рэдисон Славянская:
– Дима пропустил свою очередь, и скорее всего, не нарочно.
– Дак, естественно, спит прямо на работе.
– Он примет мою подсказку, - сказала Грейс Келли, - и знаете почему? Я нанималась к нему на работу еще, можно сказать, позавчера.
– Подсказки не принимаются, - сказала СНС, и добавила:
– Тем более, я записала этот ход за магистром, поэтому пусть Войнич, сам назовет своих претендентов.
– Еще раз?
– писатель потрогал ногой дипломат с дипломом, что он настоящий писатель: не уперли пока еще?
– Впрочем, извольте:
– Борис Андреев и Петр Алейников.
– Вот голова работает, как быстро!
– даже воскликнула Солома, уставшая уговаривать Дядю Ваню:
– Взяться за счеты в своей башке, - и определить, что будет, если он не будет не пить больше.
Медиум:
И так как он ничего не понял, что Солома рявкнула:
– Я сама пойду за ними в качестве секретаря парторганизации.
– Куда пойду?
– не понял Дима, - ты не за столом, а только за стойкой, там нельзя горячее.
– Я сама пойду.
– К покойникам? Ну, ладно, я тебя запишу, благо и без тебя на Маргариту очередь, как на третий этаж ГУМа.
– Тогда она должна зацепить какого-нибудь покойника, - сказала Рэдисон Славянская, напомнив Диме, что она тоже стоит тут сзади.
– Может, мне его убить, - резюмировала Сол. Шл. без знака вопроса, но пощупав при этом нос Дяди Ваня снизу, хотя и находись выше, и намного.
– Да хрен с тобой, убей, - беспечно серьезно пошутил Дима, как командор ордена Крестоносцев, прежде чем остаться одному, как Ричард Львиное Сердце - остальные уже ничего не понимали в этом деле, так как дорогу назад к Англии, так и не смогли найти:
– Пали смертью храбрых в пустынях Синая.
Пустынях, потому что ничего там не нашли, и даже Гроба Господня, а значит это действительно была Пустыня.
– Спасибо за намек, - ответила обладательница наследственного мерседеса, правда, напополам с Гусарской Балладой.