Мари Антильская. Книга первая
Шрифт:
— Именно так, и, возможно, это несколько больше, чем даже у самого господина де Пуэнси…
— Вполне возможно, что у командора, — возразил Дюпарке, жестом остановив колониста, — и вправду нет таких сил, однако не забывайте, что на его стороне еще и англичане. Вы не забыли, что де Пуэнси вступил в сговор с капитаном Уорнером и что, тот не колеблясь, готов бросить на весы — разумеется, на чашу французских мятежников — все свои силы?
— И во сколько же вы их оцениваете, эти самые силы?
— Две-три тысячи человек…
Лафонтен, который не ожидал такой внушительной цифры, с изумлением вытаращил на него глаза.
— Две-три тысячи человек! — повторил он.
— Именно так! И это не считая военных кораблей, которые будут поддерживать их своими пушками, а в случае необходимости и фузилерами!
Лафонтен ничего не ответил. Похоже, он весь ушел в весьма невеселые размышления, однако после длительных раздумий неожиданно в упор задал вопрос:
— А внезапность? Вам приходило в голову, что мы могли бы застать их врасплох? Ясно, что если де Пуэнси ждет нападения, то прежде всего со стороны моря. А если мы подойдем к нему сзади, с тыла, по суше?..
— Вы хотите сказать, дорогой друг, высадить здесь все наши силы, оставив на «Сардуане» и на «Святом Лаврентии» лишь самые необходимые экипажи, и, добравшись по суше, атаковать командора на его собственной территории?
— Пушки его не смогут в нас стрелять… Более того, если нам удастся действовать быстро, у них не будет времени предупредить англичан… На нашей стороне все преимущества, согласитесь, игра стоит свеч!
Теперь настал черед Жака размышлять. До этого момента ему удалось осуществить все, что он задумал. У него в руках были племянники де Пуэнси, и он снова вспомнил о пророчествах негра Мелоди. Пока что все они полностью сбывались. Он вновь мысленно увидел взрыв при отплытии, успех в Пуэнт-дю-Сабль и, наконец, это подкрепление, в высшей степени неожиданное, которого никак невозможно было заранее предсказать!
Разве не сказал ему Мелоди, что это подкрепление придет к нему, дабы дать возможность добиться полного успеха? К чему же тогда колебаться, пусть даже Мелоди и в самом деле связан с дьяволом?
— Лафонтен, — проговорил он наконец, — откровенно говоря, когда я увидел «Сардуану», я почему-то не смог удержаться и пообещал своим колонистам, что у них будет возможность вдосталь наесться англичатины… Теперь вы понимаете, насколько меня соблазняет ваша идея!
— Так в чем же дело? Тогда отбросим все сомнения! Не будем больше терять времени! Высаживаемся на берег!
— Послушайте меня, Лафонтен, — продолжил генерал, — кажется, у меня есть идея, которая принесет нам победу. Смотрите, я высаживаюсь и первым направляюсь в глубь острова, в направлении Бас-Тера… Вы последуете за мною на небольшом расстоянии. Будете следить за моим тылом и левым флангом на случай, если они все-таки успеют предупредить Уорнера… Если мои силы иссякнут, вы меня поддержите…
— Отлично! И тогда мы возьмем в плен самого командора!
— И победа нам тем более обеспечена, — продолжил генерал все более и более уверенным голосом, — что у меня здесь есть два отменных проводника, которые помогут нам пересечь Сен-Кристоф.
Лафонтен с понимающим видом улыбнулся.
— Догадываюсь, что вы имеете в виду племянников господина де Пуэнси! Отличная идея! Не будем больше терять времени…
Первая трудность, с которой столкнулся генерал, заключалась в том, чтобы высадить всех людей со «Святого Лаврентия», пока не займется день. Ведь важно было, чтобы они ощутимо обогнали людей Лафонтена и к тому же чтобы их не заметили солдаты в Пуэнт-дю-Сабль, которые могли поднять тревогу и заранее предупредить об их появлении.
Потом, когда они уже прошли бы вперед, люди Лафонтена могли без риска встретиться лицом к лицу с этими солдатами и быстро заставить их замолчать; но Дюпарке тем временем был бы уже далеко, на почтительном расстоянии от возможной погони…
Чтобы действовать быстрее, он решил приказать колонистам добираться до берега вплавь. Оружие и продовольствие были свалены в шлюпки, и вскоре отважные любители приключений уже без колебаний бросились в воду.
В полном молчании они сгрудились на берегу. Оружие было роздано, и менее чем через час отряд уже пустился в путь, направляясь в глубь острова.
Селение Пуэнт-дю-Сабль по-прежнему выглядело пустынным. Лишь слышался лай пары-тройки собак. Тем не менее люди благодаря обуви из свиной кожи шагали, не производя никакого шума и к тому же тщательно избегая мест, где им мог встретиться какой-нибудь полуночник.
Им было совершенно безразлично, что они пересекают английскую территорию. Тем не менее Дюпарке позаботился о том, чтобы обойти стороной селение Равин-Буийант, которое служило границей. Рядом с ним шагали племянники командора.
Юноши хранили молчание. Особенно нахмуренным выглядел Гальбер; у младшего же брата вид был скорее несколько испуганный, ибо оба они пребывали в полной неизвестности — какая же им в конце концов уготована участь. Генерал не счел необходимым ставить их в известность, что планы его круто переменились, и они волей-неволей сами поняли, что вовсе не плывут на Мартинику, как им это было обещано.
Не успел заняться день, как солнце стало палить так нещадно, что отряду пришлось замедлить ход. Продовольствия было в обрез, только-только чтобы прожить день, а рому теперь и вовсе не хватало, ведь колонисты могли взять с собою лишь самое необходимое, дабы не брать на себя лишней обузы.
К середине утра жара сделалась такой нестерпимой, что, несмотря на то, что они уже приблизились к Бас-Теру на расстояние всего в три раз больше дальнобойности пушечного выстрела, генерал вынужден был сократить переходы и увеличить отдых между ними.
Теперь под ногами у колонистов простиралась бескрайняя равнина. На больших участках земля была под паром, еще не возделанная и заросшая кактусами-канделябрами, простирающими к небу, словно огромные свечи, свои колючие верхушки.
Снова пустились в путь, на этот раз в надежде за один переход покрыть все расстояние до Бас-Тера, как тут неожиданно грянул выстрел.