Мари Антильская. Книга вторая
Шрифт:
— Слушаюсь, лейтенант.
И ворота открылись, выпуская Байарделя и десяток его солдат. С того самого момента, когда он услышал тревожные удары колокола, капитан не испытывал никакой нужды вглядываться в море, ибо у него не было никаких сомнений, что речь идет о попытке Лефора. Он уже давно поджидал этого часа. Однако, едва оказавшись за воротами форта, он, благодаря полной луне, ярко освещавшей форт и море, смог различить в зеленоватых водах бухты шесть неподвижных кораблей. Шесть кораблей, явно вне досягаемости пушек форта.
Он задался вопросом: как же эти так называемые «пираты» умудрились высадиться на землю Мартиники, оставаясь незамеченными из бойниц форта? Потом в его душу закрались сомнения. Шесть кораблей! Нет, это никак не вязалось с тем, как он, со слов Лефора, мог представлять себе его появление на острове!
Он отдал солдатам приказ лечь и не двигаться.
Не успели они расположиться, как в наступившей тишине послышался топот множества ног. Судя по всему, они не слишком-то беспокоились, как бы их не обнаружили, во всяком случае, он явственно услышал, как напевали какой-то мотивчик. Прислушавшись лучше, он скоро узнал песенку, которую знали все обитатели островов. Даже удалось различить слова:
Когда с дружком любезным жду я встречи, Ни в чем не стану я ему перечить. Ах, насладимся мы любовью так и сяк…Он уловил даже взрывы хохота, бряцанье бьющегося друг о друга снаряжения, потом едва приглушенные проклятья.
Тут к нему стала возвращаться покинувшая его было уверенность. Он знал, что Лефор вполне способен завербовать себе какой угодно сброд, а уж тем более пиратов, как возвестили о том крики стоявших в дозоре часовых.
Однако уверенность еще не была полной, и, подумав об опасностях, которые грозили бы острову, если его приказ не открывать огня и вправду будет выполнен, а это окажется вовсе не Лефор, он решил подойти ближе к отряду и один…
Так, убедись он в своей ошибке, у него будет достаточно времени, чтобы поднять тревогу…
— Никому не двигаться с места, — вполголоса приказал он своим людям. — Ждите меня здесь.
Он проверил, легко ли ходит в ножнах его шпага, вытащил из-за пояса пару пистолетов и храбро зашагал прямо посередине дороги.
Однако ему не пришлось идти слишком далеко. На первом же повороте он увидел исполинскую фигуру, за которой в полном беспорядке шагали еще человек тридцать. Нет, он не ошибся, это был Лефор.
Он остановился, снова засунул за пояс свои пистолеты и, приложив ко рту ладони, крикнул:
— Эй, Лефор! Привет, дружище!
Великан тоже остановился. И Байардель явственно услышал слова:
— Задуши меня холера, ребята, если это не друг! Говорил же я вам, что нас здесь ждут! Вперед! За мной!
Он снова зашагал, но теперь уже громко крича:
— Байардель! Эй, капитан! Где вы там?
— Прямо перед вами, дружище… Идите сюда!
— Тысяча чертей! Эта проклятая луна совсем меня ослепила, никак не могу вас разглядеть. Вы один?
— Со мной десяток людей, которые сейчас присоединятся к вашим…
— Как там в форте, нас ждут?
— Не так чтобы очень, дружище! Лейтенант Рул приказал вытащить на свет Божий весь порох и все пули, которые имелись у нас на складах, пушки заряжены по самые глотки, но пока я не дам команды, никто даже фитиля не запалит!
После чего друзья кинулись друг другу в объятья.
Байардель с изумлением посмотрел на сопровождавших приятеля флибустьеров, сделал гримасу и осведомился:
— И много у вас еще этаких нарядных молодцов?
— Две сотни! — с гордостью ответил Ив. — Да еще шестьсот боевых солдат, считая фузилеров, алебардщиков и канониров!
— Черт побери! Хотелось бы мне посмотреть на физиономию Лапьерьера и его адъютанта, когда к ним пожалуют такие гости!
— Ладно, дружище, а теперь пойдемте-ка скорее в форт, не будем терять времени!..
Они сделали еще несколько шагов и наткнулись на скорчившихся в какой-то яме солдат капитана. Услышав, как тот по-приятельски беседовал с предполагаемым неприятелем, они были в полном замешательстве и уже не знали, что и подумать.
— Друзья мои! — торжественным голосом обратился к ним Байардель. — Давайте поприветствуем Лефора, который возвращает нам нашего славного губернатора, генерала Дюпарке! Поприветствуем его, как он того заслуживает, и станем ему почетным эскортом и проводим его до форта Сен-Пьер…
Радостные возгласы пронеслись по рядам юных новобранцев, потом вдруг прогремело несколько выстрелов. Так, на свой манер, отпраздновали они возвращение генерала.
Мерри Рул вошел в кабинет губернатора. В руке он держал пистолет, однако взведенный курок свидетельствовал о том, что он еще не успел им воспользоваться. Лицо было мертвенно-бледным. Судя по всему, он бежал сюда со всех ног, ибо никак не мог отдышаться, а растрепанный парик съехал набок.
— Губернатор!.. — едва переводя дыхание проговорил он.
— Ну, выкладывайте! Что там еще? И что означает этот вид? Надеюсь, форт еще не взлетел на воздух?
— Послушайте, губернатор, — проговорил Рул голосом, дрожащим от ярости и усилий справиться с волнением. — Похоже, нас предали…
— Предали?! — переспросил Лапьерьер.
— Да, губернатор, предали, я только что был у бойниц… Хотел отдать приказ открыть огонь… Но ни один канонир даже фитиля не запалил… Вы слышите, ни один! Я пытался им угрожать. Даже наставил на голову одного негодяя свой пистолет, но тот лишь нагло ухмыльнулся и посмотрел на своего сержанта…