Марина и цыган
Шрифт:
– Какие новости, детки? Почему вы вчера так рано ушли?
– А мы ходили, тётя, в город к родственникам и у них ночевали! – похвасталась Марица.
– И ваши дяди с вами тоже ходили?
– Только дядя Вася, а дядя Рома – нет!
На десерт я подала виноград и цыганские яблоки.
– А нам дядя Рома такие яблоки тоже приносил! – заметила девочка.
– Кого же ты больше любишь: дядю Рому или дядю Васю?
– Обоих, - застенчиво ответила Марица. – Но дядю Рому – чуть-чуть больше!
Мы немного помолчали, расправляясь с виноградом.
– Знаете, тётя, а дядя Рома нас о Вас расспрашивал, - неожиданно призналась
– А что именно его интересовало?
– Ну, что мы у Вас делаем… И ещё велел, чтобы мы у Вас не попрошайничали! Но я сказала, что мы Вам помогаем. Ведь это правда, тётя?
– Правда, вы – молодцы! – подтвердила я, погладив Яшку по голове. – Так и передайте своим дядьям!
Не успела я закончить эту фразу, как дверь открылась и в комнату вошёл Женька.
– Здравствуйте, дядя! – вежливо поздоровалась цыганочка.
– Здравствуйте, - растерянно глядя на меня, ответил тот.
– Мы пойдём, тётя, - сказала догадливая Марица.
– До свидания, ребятки! Заходите ещё!
Когда цыганчата ушли, я, как ни в чём не бывало, спросила у дядьки:
– Есть будешь?
После обеда мне понадобилось вынести в погреб сало. Через минуту во дворе появился Женька и, приблизившись ко мне, удивлённо поинтересовался:
– Что ты делаешь, Марина?
– Не видишь, что ли? Замок мёдом обмазываю!
– Зачем?!
– Если кто-нибудь захочет обокрасть наш погреб, на замке след останется и я сразу увижу!
– Напрасно ты это! – пожал плечами дядька.
– Почему?
– Потому что вряд ли найдётся человек, который рискнет забраться в твой погреб!
В ответ я недоверчиво хмыкнула:
– Знаешь пословицу: доверяй, но проверяй!
– Мне ты можешь верить, - многозначительно произнёс Женька.
– Я привыкла доверять только себе!
После чего, вытерев об траву липкие от мёда руки, я невинным голосом добавила:
– Кстати, а тебе не нужно идти в Чижово?
– Нет, - покосился на меня дядька. – В понедельник я еду в командировку в город и сегодня хочу отдохнуть.
Помыв посуду, я взяла магнитофон и вышла за ворота.
– Ты куда, Марина? – окликнул меня Женька, который сидел на скамейке и беседовал о чём-то с деревенскими.
– Пойду прогуляюсь…
Перебравшись через овраг, я медленно побрела мимо поля с пшеницей. Но чем ближе я подходила к лесу, тем сильнее меня охватывало какое-то непонятное волнение. Едва же вступила на лесную тропинку, как где-то рядом треснула ветка. Вздрогнув, я остановилась. Однако вокруг всё было по-прежнему тихо. И мне расхотелось идти дальше. Когда я возвращалась назад по бревну, слева вдруг колыхнулся, словно от ветра, большой куст. Но как только я подскочила к нему и раздвинула ветви, то встретилась взглядом с…Вадимом. Рядом с ним на корточках сидел дядька. С разочарованным видом я отошла от них и тут из-за соседнего куста донёсся чей-то шёпот. Оказалось, что там притаились Федя и Эдик. Чуть же поодаль, за оврагом, мелькнуло светлое платье какой-то девки. «Делать им, что ли, нечего, как только шпионить за мной?» - равнодушно подумала я и двинулась к дому.
Вынув из шифоньера оранжевое платье и юбку, я включила починенный Женькой утюг и случайно повернулась в сторону окна: на подоконнике сидел Вадим и сверлил меня взглядом. Демонстративно повернувшись к нему спиной, я принялась гладить одежду. Затем, погладив, начала медленно развязывать концы «газетки».
Белые стволы берёз разбегались по обе стороны от тропинки. Заметив в траве ромашку, я наклонилась, чтобы сорвать цветок и в этот момент мне показалось, что кто-то притаился за соседним стволом. Но когда я подбежала к дереву, там уже никого не было, зато рядом вдруг качнулась ветка ольховника. Обойдя вокруг кустарник, я обнаружила лишь трепыхавшиеся на сучьях обрывки шелковистой паутинки и слегка примятую под ними траву. Растерянно оглядевшись по сторонам, я внезапно ощутила, что берёзы, словно в хороводе, поплыли у меня перед глазами, и была вынуждена прислониться к ближайшему дереву. «Что это со мной было?» - открыв глаза, подумала я и вернулась на тропинку.
Лес встретил меня, как всегда, приятной прохладой и пением птиц. Но сегодня он не казался мне обычным, потому что таил в себе какую-то тайну и не желал допускать меня к ней. Когда где-то поблизости снова треснул сучок, я бросилась на звук скорее по инерции и при виде белевшей свежим изломом ветки, едва не расплакавшись, с отчаянием крикнула:
– Где ты? Выходи? Ведь я знаю, что ты здесь, рядом!
Потом наступила тишина. Лишь высоко над головой лепетала о чём-то своём листва да журчал в овраге лесной ручей. Немного выждав, я, всё ещё не желая верить в собственную неудачу, спустилась по склону вниз. Сквозь прозрачную воду было видно каменистое дно. Присев на траву, я склонила голову на колени, как Алёнушка на картине Васнецова, и задумалась. Ручей, струясь по камням, выводил какую-то жалобную мелодию и я, в такт ему, негромко запела:
Ой, цветёт калина в поле у ручья,
Парня молодого полюбила я.
Парня полюбила на свою беду,
Не могу признаться – слов я не найду!
Допев песню до конца, я поднялась с земли и, прежде чем идти домой, уже ни на что не надеясь, решила заглянуть напоследок на любимую полянку. Он лежал под кустом орешника и, подперев голову рукой, смотрел прямо на меня. Я узнала его с первого взгляда, как узнала бы, наверно, и среди тысяч лиц в толпе, хотя так, открыто, видела его только единственный раз, когда он помог мне перебраться через овраг, а потом неожиданно исчез. И одет он был точно также – в атласную рубаху, тёмные брюки и полусапожки. Медленно приблизившись к нему, я подобрала юбку и села рядом. С минуту мы молчали, а затем он спросил:
– Ты хотела меня видеть?
Притом, что он выговаривал все слова довольно правильно, в его речи ощущался едва уловимый акцент.
– Да, - смущённо призналась я. – Мне пришлось так долго искать тебя, а теперь я даже не знаю, что и сказать…
– Помнишь, на этой самой поляне ты говорила о птице, у которой есть друг и высказала желание тоже иметь друга?
– Помню, только дружбу не предлагают, её завоёвывают!
Он приподнялся и сел рядом со мной.
– Что я должен сделать, чтобы ты относилась ко мне хотя бы так, как к тому?