Марина и цыган

Арк Ева

Я продолжила, но уже без прежнего вдохновения из-за того, что мои мысли были заняты другим. Больше всего меня удивило то, что деревенские не обратили на данный эпизод никакого внимания, словно всё это было в порядке вещей. Закончив свои воспоминания, я стала прощаться со всеми. Шепнув что-то на ухо своему соседу, Синеглазый тоже поднялся и с улыбкой сказал мне:

– Разрешите Вас проводить!

– Благодарю Вас, но меня проводит Дмитрий Степанович, тем более, что нам по пути, - вежливо отказалась я и взяла Алёнкиного брата под руку.

При этом Каменный Гость бросил иронический взгляд на Вадима, который (я чувствовала это затылком) молча смотрел нам вслед.

Мы брели с Димкой по улице и весело болтали. Он спросил, какие

у меня планы на завтра и я ответила, что ещё не знаю. Идти на высоких каблуках было не очень удобно и, когда я спотыкалась, мой сосед осторожно придерживал меня за локоть.

– Марина, - сказал он где-то на середине пути, - ты здесь уже целую неделю, а ещё ни разу не была у меня в гостях. Приходи завтра после двенадцати.

– Если получится. Ведь это зависит не от меня.

– Я буду ждать!

– Хорошо, постараюсь!

– Смотри, ты пообещала! – воскликнул Димка и пожал мне руку.

Неожиданно сзади раздался какой-то шорох, будто кто-то задел ногой небольшой камешек. Словно желая что-то сказать парню, я повернула голову и уголком глаз успела заметить метнувшуюся к забору тень. Когда мы миновали освещённый участок улицы (видимо, вкрутили новую лампочку), я быстро обернулась: на этот раз цвет волос сразу выдал Вадима. Вскоре мы подошли к Димкиному дому и остановились прямо в центре светлого круга, который отбрасывала висевшая на столбе лампа. Услышав, как в кустах, росших через улицу, хрустнула ветка, я решила проучить новоявленного шпиона и шепнула на ухо Димке:

– Поцелуй меня!

Однако мой сосед, ничего не понимая, оторопело смотрел на мою подставленную щёку. Тогда я ткнула в неё указательным пальцем и прошипела:

– Ну, целуй же сюда, быстрее!

Убедившись, что я не шучу, Алёнкин брат осторожно взял меня за плечи и прикоснулся влажными губами к моей щеке. Через его плечо мне было хорошо видно, как Синеглазый, вытянув шею, смотрел на нас из-за куста. Поцелуй стал затягиваться и я поспешила выскользнуть из Димкиных объятий. Затем, сняв босоножки, перелезла через подоконник и благополучно вернулась в горницу. Там быстро сбросила с себя одежду и легла в постель, словно никуда и не выходила. Однако прошло довольно много времени, прежде чем меня сморил сон.

День 8 Как я побывала в гостях у Димки, а также о моих приключениях в Чижово и «укрощении строптивой»

Мне снилось, будто я в короне и горностаевой мантии восседаю на троне в прекрасном дворце. Вокруг толпятся придворные и слуги, а у моих ног примостился в костюме пажа Димка. Все окружающие, как милости, ждут от меня хотя бы одного ласкового слова. Однако я, нахмурившись, хлопаю три раза в ладоши и стражники вводят двух пленённых разбойников. Один из них сразу опускает голову под моим суровым взглядом (он черноволос и похож на Женьку), а другой, белокурый, смотрит на меня с дерзкой улыбкой. Тогда я громко приказываю: «Казнить!» Дядька бледнеет и падает передо мной на колени. Умоляющий взор моего пажа заставляет меня проявить милосердие и я указываю пальцем на Женьку: «Этого – в темницу, а другого – казнить немедля!» В ответ дядька бессвязно лепечет слова благодарности и сцена меняется. Теперь я уже сижу на балконе своего дворца, а внизу, на площади, на обтянутый чёрной тканью эшафот поднимается с гордо поднятой головой белокурый пленник. Внезапно он поворачивает голову в мою сторону и я снова вижу на его губах улыбку. По моему сигналу палач берёт в руки огромный топор с остро отточенным лезвием, но в этот момент, откуда ни возьмись, к эшафоту подлетает быстрый, как птица, конь. Осуждённый отталкивает палача и запрыгивает в седло, после чего мгновенно скрывается из вида. Когда же я отправляю за ним погоню, стражники возвращаются ни с чем. Сцена снова меняется. В сопровождении небольшой свиты я возвращаюсь верхом с охоты. Внезапно из засады выскакивают разбойники и мои слуги разбегаются. Только Димка яростно размахивает

шпагой, пытаясь защитить меня, но силы слишком неравны. Пытаясь спастись, я даю шпоры лошади и начинается погоня. Ветер свистит у меня в ушах, волосы развеваются за спиной, лошадь летит, как стрела, и вскоре все разбойники отстают, кроме главаря. Вот я уже слышу совсем близко ржанье его коня и разбойник наматывает мои волосы себе на руку. Всё кончено – я его пленница и вынуждена следовать за ним. Мы останавливаемся возле какой-то пещеры и атаман помогает мне сойти с лошади. Изнутри пещера напоминает большой зал со сводами, который освещают горящие факелы. Разбойник резко срывает с себя маску и я невольно начинаю пятиться к стене, пока не упираюсь в неё спиной. Синеглазый же подходит всё ближе и ближе, наконец, его рука касается моего плеча, но в эту минуту в проёме пещеры возникает чья-то фигура и раздаётся громовой голос: «Отойди от неё!» Атаман оборачивается и надменно спрашивает: «Кто ты такой, что смеешь мне приказывать?» «Я – её защитник!» Незнакомец медленно приближается к нам и я напряжённо всматриваюсь в темноту, пытаясь разглядеть его лицо. Но вместо радости внезапно ощущаю, как по моему телу пробегает ледяная дрожь.

Во сне я попыталась натянуть на себя сползшую простыню, но вместо этого хватанула пальцами воздух и проснулась от холода. Укрывшись одеялом, я стала размышлять о моём сне. Особенно меня заинтриговала фигура Защитника. Жаль, что я проснулась на самом интересном месте, не увидев его лица! Мои раздумья прервала мама, которая, войдя в горницу, недовольно произнесла:

– Вставай, Марина! Сколько можно спать: уже половина девятого!

Мама, естественно, не знала, что её дочь вернулась из компании где-то во втором часу ночи и я не стала ей об этом сообщать.

– Поторопись, пора готовить завтрак! – подбодрила она меня напоследок и вышла.

Баба Тоня уже затопила печь в летней кухне и теперь подкладывала в бушующее пламя поленья.

– Доброе утро, ба! – сказала я, держась рукой за дверной косяк.

– Доброе утро! – обернувшись, ответила бабушка. – Как спалось?

– Спасибо, хорошо.

– А я вот замёрзла под утро и закрыла окно.

– Что-то ты бледная нынче, Марина! Часом, не захворала? – с тревогой добавила она.

– Не беспокойся, ба. У меня всегда после сна лицо бледное.

К счастью, в это время меня позвала мама и я поспешила улизнуть от бабушкиного пытливого взгляда. Мама дала мне поручение сходить к соседям и попросить немного соли. Она решила стушить на завтрак мясо с картофелем, а в доме закончилась вся соль.

Не успела я зайти в соседний двор, как на крыльцо выбежала Алёнка. Наверно, она увидела меня в окно.

– Ой, здравствуй, Марина! – радостно затрещала Димкина сестра. – Ты к нам в гости пришла? А мой брат ещё спит!

– Здравствуй, я к вам только на минутку, за солью. Не можешь одолжить щепотку? – скромно попросила я.

– Ой, конечно, я сейчас!

Алёнка скрылась в доме и через минуту вынесла мне полпачки соли.

– Бери всю, у нас ещё есть! – великодушно сказала она.

Поблагодарив её, я вознамерилась было удалиться, однако Алёнка, которой явно хотелось поболтать, удержала меня:

– Марина! Ты так вчера внезапно появилась, что мы даже испугались!

– А разве вы меня не ждали?

– Нет, Женька сказал, что ты легла спать.

– Да, я было хотела лечь, но потом решила немного прогуляться перед сном.

– А что это за парень вчера с вами был? – в свою очередь, поинтересовалась я. – Высокий, с короткой стрижкой.

– Это, наверно, Олег!

– Что за Олег?

– А ты не знаешь? Старший брат Вадима!

Алёнкины слова, подобно молнии, озарили для меня в новом свете вчерашние события. Теперь мне стало ясно, почему деревенские выказывали Каменному Гостю такое уважение. Странно только, что я не заметила в нём никакого сходства с Синеглазым. Между тем Димкина сестра продолжала делиться со мной информацией: