Мария, тайная жена
Шрифт:
Жозефина вновь принялась усиленно мешать свое варево, распространявшее аппетитный запах. При этом она продолжала бормотать себе под нос.
Лефор скорее угадывал, чем разбирал ее слова.
— Возмутительно! — ворчала она. — Просто возмутительно! Шляется по всем потаскухам, какие только есть на острове! Точь-в-точь, как мой последний покойный муж. Все они таковские, каждый из них!
— Женщина, — медленно и наставительно заметил Лефор, — никогда не должна молоть языком во время приготовления пищи. И курить трубку, мешая в котле.
— Если я не стану курить трубку, что мне останется делать? Я жду тебя здесь уже больше недели, сукин ты сын, не имея ни малейшего представления, где ты и что с тобой!
— Постой, Жозефина, — сказал Лефор примирительным тоном, — ты хочешь убедить меня в том, что тебя действительно интересует судьба твоего старого поклонника?
Подойдя к нему, она почти льстиво проговорила:
— Со всеми этими ужасными вещами, которые сейчас происходят вокруг, никогда не знаешь, чего ждать. Здесь убивают, там жгут! Хорошенькие дела, как бы сказал мой покойный муж. И стоит ли работать, когда получаешь гроши!
— Перестань, Жозефина! Расскажи мне лучше, что ты слышала. И принеси миску той похлебки, которая так вкусно пахнет. Черт возьми, от голода у меня подвело живот, а твоя стряпня еще больше возбуждает аппетит.
— Ну что ж, — начала Жозефина, явно умиротворенная и готовая поделиться своими секретами, — в Прешё была драка. Говорят, что бунтовщики собирались сжечь склады Американской компании, но не смогли, потому что плантатор Ланске стрелял в них из пистолета. Но все же им удалось разграбить несколько пакгаузов, и, говорят, что следующая жертва — управляющий Лесперан.
— Прекрасно, — радостно потер руки Лефор. — Как вам это понравится, генеральская мадам? Теперь беги к Лапьерье, и я готов заложить душу дьяволу, если вы вдвоем сумеете справиться с кавардаком!
Жозефина поставила перед Лефором миску с похлебкой и стояла, теребя бакены и смотря на него с недоумением.
— Ты выглядишь чересчур довольным самим собой, — сказала она. — Какая муха тебя укусила? До сих пор всякий раз, когда ты упоминал генеральскую кралю, у тебя был вид, как у кота перед тарелкой со сметаной. Берегись! Что же касается этой шлюхи, то ей тоже следует поостеречься. Я не позволю ей отбить у меня парня! Скорее я отправлю вас обоих туда, где сейчас обитает мой последний покойный муженек!
— Сунь побыстрее меж зубов свою вонючую трубку, она заставит тебя пореже раскрывать рот и досаждать мне всякой чепухой! Для разнообразия послушай теперь меня. Генеральская мадам и я, мы поссорились. Она распорядилась уволить меня из армии. Я больше не служу. Никто об этом еще не знает, мне, как обычно, известны первому все новости из форта. Я не собираюсь останавливать бунтовщиков, если им вздумается сжечь дом Лесперана и его самого вместе со всем скарбом, стереть с лица земли крепость или разграбить Американскую компанию. Меня это больше не касается.
— Хорошенькое дело! — вскричала Жозефина, покраснев от гнева. — Хорошенькое дело! Человек, готовый в любой момент перерезать любому глотку, постоянно твердивший на каждом перекрестке о своей дружбе с генералом, видите ли, не желает шевельнуть и пальцем против гнусных мошенников! Я говорила тебе не один, а по меньшей мере сотню раз, что, когда ты вошел в мой дом, вместе с тобой, болтаясь на кончиках твоих шпор, вошел и позор!
Жозефина перевела дух и закричала еще пронзительнее:
— Мне эта женщина так же не по вкусу, как и тебе! А твой Лапьерье такая же паршивая дрянь! Но когда я подумаю о бедном генерале, который страдает в плену, которого на острове все любят и который не в состоянии нам помочь! Какие вы, мужчины, все-таки мерзавцы! Ни один из вас не хочет защитить интересы генерала в его отсутствие, ни один! Даже ты!
В продолжение этой гневной тирады Лефор становился все задумчивее, будто столкнувшись с неприятными для него фактами, и в конце концов заявил:
— Боже мой, ты права. Если бы генерал сейчас был здесь, то, клянусь честью пирата, ничего бы подобного не произошло! Он не уволил бы своего офицера. Тем более Ива Лефора! С этого момента все будет по-другому.
Лефор встал из-за стола, даже не притронувшись к похлебке. Жозефина бросилась ему на шею.
— Куда ты собрался? — спросила она. — Что ты еще задумал?
— Я пойду на встречу с капитаном Бильярделем.
— Нет! — крикнула она. — Ты должен остаться со мной! Эти подлецы обманут тебя, заманят в ловушку. Я хочу, чтобы ты остался здесь, у меня!
— Чертова женщина, то и дело меняет свое мнение! Скажи, должен я защитить интересы генерала или не должен?
— А он отблагодарит тебя за это?
— Не знаю. Но в одном у меня нет никаких сомнений: если на острове разразится война, никто не сможет потом утверждать, что Лефора не было в самой гуще сражений!
— Таким образом, — проговорила Жозефина сердито, — ты после более чем недельной разлуки опять уезжаешь, не пробыв у меня и полчаса?
Лефор обнял ее дородную фигуру.
— Ты очень умная женщина, — сказал он. — Я это сразу понял, как только впервые увидел тебя. Возможно, ты не умеешь по-латыни, но достаточно сообразительна, и тебе не нужно объяснять вещи, как грудному младенцу.
Поцеловав Жозефину в щеки, Лефор затем несколько отступил, чтобы звонко шлепнуть ее по широкому заду.
По дороге от хижины своей подружки Лефор завернул в таверну «У гуся» посмотреть, не явился ли уже Бильярдель на условленную встречу. Капитан еще не пришел, и Лефор расположился за столом в углу зала, заказав кружку французского вина.