Мария в заповеднике

Пиллаев Алекандр

Две поблескивающие служительницы культа снова появились с обеих сторон под сводами у ложа Ольги и медленно развели ей ножки в бесполезной тщете расшевелить Жениха и Оплодотворителя — как будто бы вид сего тесного входа в собственное небытие мог прибавить казнимому мужества! Странный эффект от такого

действия не замедлил сказаться: Ольга, которая заклинала себя во весь Обряд не раскрывать глаз, вдруг широко и удивленно их открыла, окинув свои раздвинутые ноги, а затем и самого Жениха, в то время как Цаца буквально зажмурился пред зрелищем Ольгиных ложесн, словно под дулом оружия, из которого его должны были поразить смертельно во исполнение приговора. То ли такая заминка не входила в этикет Обряда, то ли зрелище беспомощной, обнаженной Ольги самым непосредственным образом возбудил жаждущих зрелища гостей, съехавшихся со всей Империи, но только вдруг Развалины буквально содрогнулись от взревевшей массы империонов, и в первый раз, может быть, Пер отвлекся от великолепного, жарко освещенного грота, обнаженной раскрасневшейся Ольги на каменном ложе и от самого Цацы, в чем-то достойного и нелепого одновременно в своем наряде.

Пер нагнулся к своим коллегам по службе и произнес:

— Будьте внимательней…

Именно в этот самый миг часть зрителей обернулась к пришельцам, и вначале было не разобрать, что именно они кричат. Все больше голов поворачивались в сторону Персонала, возвышавшегося на камне, где оставила их Мария. Скоро рев дикарей отчетливо уже переместился в направлении иностранцев, и вот уже весь контингент Заповедника, собравшийся под крышами Развалин, был теперь обращен на пришельцев своими мордами и в ярости отверстыми ртами.

— Что случилось!

Что случилось! — зашептал Магнус, Истома.

— Разве не понимаешь? — немного зло ответил ему Йоцхак. — Они говорят, что это неверные варвары навели порчу на потенцию Жениха, то есть ты да я, да Дермот с Пером.

— Магнус! — шепнул Пер. — Не потеряйся. Сейчас будем выбираться отсюда.

Дермот Уэлш уставился куда-то в одну, только ему ведомую точку.

— Неверные! Сатана! Дьяволы! Кто их пустил сюда! Порча! Осквернение! В огонь их! Же-е-ечь!!!

Пер успел еще заметить, как две, блеснувшие искрами, служительницы подхватили Цацу и повалили его на Ольгу без дальнейших церемоний, и тогда началось Светопреставление! Дермот ударом руки снес голову какому-то громадному краймеру, сунувшемуся было к ним на камень, и пока публика в ужасе шарахнулась от толстой струи крови, вырвавшейся из шеи погибшего, он бросился в образовавшийся проем, и следом за ним побежали остальные пришельцы. Кто-то схватил сзади за фалды Магнуса, тот вырвался, пробежал еще несколько шагов, услышал, как Пер крикнул на понятном им одним глобалистском суржике: «Сбор у Резиденции через полчаса! Кто успеет… Долго не ждем!» — и в следующую минуту какой-то ангел-хранитель догадался погасить ослепительное сияние, бившее из-под Ольгиного шатра — это был единственный источник света под Развалинами, и начавшийся теперь хаос окончательно погрузился в кромешную тьму.

Последней осознанной мыслью Магнуса было: «Ну, это я уже знаю!» — и он уверенно бросился напролом, не разбирая дороги.

КОНЕЦ

(c) А. Пиллаев, 1994.

(c) Художник А. Шахгелдян, 1994.