Марш мародеров
Шрифт:
Остановившись у памятника-танка, друзья оглядываются. В двух десятках шагов от них гостеприимно распахнули ажурные створки железные ворота. Перед воротами торчат из жидкой грязи расставленные в шахматном порядке бетонные блоки. На них кое-где еще сохранилась предупреждающая раскраска - белые и черные полосы. Поодаль высится одноэтажное здание КПП из красного кирпича. На фронтоне уцелели грязно-серые буквы: «Тан…ов…е …чил…ще», а ниже: «основ…но в» и дата «1866 го…»
– Там еще крест был, - указывает на КПП Хал.
– Белый, большой.
Вдали,
Начинается дождь, вначале мелкий, но через несколько минут он превращается в настоящий ливень.
– Что-то тут как-то… негостеприимно, - ежится Эн.
Ник косится на девушку, снимает крутку и накидывает ей на
плечи.
– Меня другое волнует, - говорит он после паузы.
– Почему людей нет? Если тут есть оружие, значит…
– Значит, кто-то здесь уже пошарился, блин!
– заканчивает за него Хал.
– Но почему этот «кто-то» тут не поселился? И почему аковцы свой знак не поставили?
– Так, может, они все и вывезли?
– предполагает Эн.
– Мало ли что Филатов нам рассказывал.
– Место больно хорошее, - смахнув с бровей капли воды, говорит Ник, продолжая разглядывать территорию училища.
– Я вот чую - тут могла бы появиться община вроде нашей. Смотрите, какие здания вон там! Все стекла уцелели. И пожаров не было. А никого нет.
– Или лежат в засаде, блин.
– Хал недобро ощеривается.
– Целятся.
– Не исключено, - кивает Ник.
– Но выбора у нас нет. Пошли.
Обойдя блоки, они входят в ворота и останавливаются.
– Куда дальше? Я промок весь, блин.
– Хал проводит рукой по коротким волосам. Во все стороны летят брызги.
– Надо склады искать. Вряд ли оружие хранилось в казармах и учебных корпусах.
– Пахнет… - бормочет Эн.
– Вы чувствуете, как тут пахнет?
Хал тут же принимается активно втягивать носом сырой воздух.
– Ни фига не чувствую. Дождем пахнет!
– Не, какой-то запах точно есть. Резины, что ли?
– предполагает Ник.
– Смотрите!
Он указывает на высоченные ели, чьи темные пирамиды высятся возле корпусов училища. У их подножья, под надежной защитой густого лапника, друзья видят какие-то грязно-желтые пятна. Много пятен.
Вот одно из них пошевелилось, задвигалось - и превратилось в собаку. Крупную дворнягу с закрученным в баранку хвостом.
– Псиной пахнет!
– догадывается Ник.
– Точно! Назад!
Уходим!
А из-под елового полога на площадку у ворот выбираются все новые и новые собаки. Разбуженные человеческими голосами, они недовольно вертят лобастыми головами, коротко взлаивают, прочищая глотки, присматриваются…
– Бежим!
– орет Хал.
Его крик словно бы становится для псов сигналом к атаке. Не менее трех десятков лохматых тварей широким клином устремляются в атаку на непрошеных гостей. Гости, впрочем, не дожидаются собачьего гостеприимства. Поскальзываясь и разбрызгивая жидкую грязь, они выбегают за вросшие в землю ворота и мчатся через Сибирский тракт к огромной, футуристического вида постройке, высящейся всего в полусотне метров.
– Что это?
– на бегу хрипит Ник.
– Стадион!
– отвечает Хал.
– Для хоккея на траве.
– Там спрятаться можно?
– А куян его знает.
– Быстрее! А-а-а-а!
– визжит Эн.
– Они уже рядом! Рядом!
Действительно, псы явно не собираются упускать добровольно забредшую к ним в пасти добычу. Сплошным потоком оскаленных морд они вытекают из ворот училища и сразу разворачиваются в загонную цепь. Когда друзья добегают до бетонного основания многоэтажного здания стадиона, стая полностью отрезает им все прочие пути к бегству.
Ник, наконец, вспоминает, что это за стадион. Центр хоккея на траве слыл даже в богатой на подобные объекты Казани уникальным спортивным сооружением и строился в середине нулевых годов с использованием всех новейших для тех лет технологий. Бетон, белый полированный металл, тонированное стекло, полукруглые пилоны, опоры, ажурные мачты с вантами, идущие по верху здания - если не знаешь, что перед тобой стадион, можно подумать, что это какая-то футуристическая постройка, декорация к фантастическому фильму, космодром для звездолетов или научная база на другой планете.
Примерно такие мысли посещают голову Ника, когда он касается мокрой рукой шершавого бетона. В двух шагах, за стеной, виднеются двойные двери входа в здание, но они заперты.
– Куда дальше?
– кричит Хал.
Ник собирается ответить, что это именно Хал как казанский житель должен знать ответ на этот вопрос, но тут Эн в очередной раз взвизгивает: собаки начинают сжимать полукольцо. Оглянувшись, Ник видит совсем близко желтые клыки и вываленные языки псов. Повсюду друзей окружают косматые морды, от которых валил пар.
– Лезем наверх!
– выдыхает он первое, что приходит в голову.
Хал тут же начинает карабкаться по наклонной стенке и уже через секунду оказывается на широком карнизе высокого первого этажа. Здесь вдоль фасада идет сплошной ряд окон, но все они закрыты. Строители могли бы гордиться своей работой - тонированные стеклопакеты выдержали испытание временам на «отлично». Для друзей это означает только одно: поднявшись на карниз, они окажутся в ловушке. Но иного пути к спасению просто нет. Ник подсаживает Эн и лезет следом, а за его спиной слышится разочарованный многоголосый лай. Стая упускает добычу и теперь псы, сгрудившись в кучу, остервенело лают, подпрыгивают в тщетных попытках достать оказавшихся слишком смекалистыми двуногих.