Марш мародеров
Шрифт:
Холодает. Вглядываясь в силуэты башен и стен Кремля, Ник представляет, как сейчас там, внутри, сотни людей несут дозорную службу, отдыхают, едят, пьют, развлекаются с насильно согнанными в Северный корпус Пушечного двора женщинами, а в подвале здания бывшего Юнкерского училища допрашивают какого-нибудь несчастного, может быть, бьют, пытают его или даже…
Тряхнув головой, Ник отгоняет жутковатые видения и думает о людях, что собрались в эти минуты неподалеку от Кремля. Первый, большой отряд, возглавляемый Халом и Заварзиным, должен быть у церкви на Профсоюзной улице, второй,
О чем думают, что переживают сейчас общинники, какие мысли теснятся в их головах? С большой долей вероятности, да даже наверняка многие из них погибнут во время штурма, погибнут, чтоб освободить город от той мрази, что засела за серыми кремлевскими стенами…
Громыхает люк - Юсупов вылезает наверх, отмахивается от комаров, смотрит на звезды, на показавшийся над далекой Волгой, над Услонскими горами, серебряный диск луны.
– Вечер-то какой, а!
– Да уж… Сейчас бы не в болоте сидеть, а где-нибудь на юге, в парке, на скамейке с девушкой, - в тон ему отвечает Ник.
– Вы с Натали ездили?
Несколько опешив, Ник поворачивается к инженеру.
– Мы с Наташкой? А… Э… Нет, конечно! Мы вообще не это… ну, не встречаемся. С чего ты взял-то?
– Да все думают, что она эта… твоя девушка, - с обезоруживающей прямотой говорит Юсупов.
– С какого перепугу?
– Ну, вы вместе всегда, заботишься ты о ней…
– Я же тренер!
– несколько громче и поспешнее, чем хотел, восклицает Ник и тут же понимает, что получилось фальшиво и глупо.
– То есть?
– Да нет у нас ничего!
– Зря, - усмехается Юсупов.
– Хорошая девушка. Ты смотри, упустишь. Пацанчик этот, Хал который, он эта… на нее запал, по-моему.
– С чего ты взял?
– хмурится Ник.
– Вижу, - уклончиво говорит Юсупов.
– Ладно, тоже мне, знаток.
– Знаток - не знаток, а эта… трудно не заметить.
– Всё, - решительно обрывает неприятный разговор Ник.
– Вон, луна поднялась уже. Пора, Вилен. Я подаю сигнал.
– Ну, давай. Эта… «Ак Барс» чемпион!
И коротко хохотнув, Юсупов ныряет в люк.
Ник стискивает зубы, заставляя себя не думать об Эн, вытаскивает из-за пояса трубку ракеты, отвинчивает колпачок, расправляет шнур с кольцом и поднимает картонный раструб вертикально в небо.
В темноте не видно, но Ник знает, что на корпусе ракеты имеется маркировка: «реактивный двухзвездный сигнальный патрон зел. огня». Он успевает подумать, что это еще один «подводный камень» - если ракета «протухла», сигнал подать не удастся, но тут же усилием воли гонит эту мысль и резко дергает за кольцо, инстинктивно отвернув лицо в сторону.
Зашипев, точно тысяча рассерженных змей, в темное небо вертикально уходит изумрудная огненная стрела. Наверху она раздваивается, светящиеся шарики зависают в верхней точке - и летят вниз, теряя яркость.
– Вилен, заводи!
– командует Ник.
– Началось!
В недрах тягача оживает стартер. Натужно жижикнув, он вдруг умолкает. Юсупов повторяет попытку - с тем же эффектом.
Двигатель не заводится, его бодрый рык не нарушает
– Заводи!
– согнувшись, орет в люк Ник.
– Аккумуляторы эта… сдохли!
– кричит в ответ Юсупов.
– Слазь, поменяем один на запасной.
Обрушившись внутрь тягача, Ник принимается бестолково метаться по отсеку, матерясь сквозь зубы. Он хватает запасной аккумулятор, тяжеленный, как гроб, и тащит его к переборке.
– Куда?
– тонким голосом возмущается Юсупов.
– Погоди, я эта… один старый сниму.
Чтобы завести дизельный двигатель Ярославского моторного завода, которым оборудован тягач, требуется напряжение в двадцать четыре вольта, и для этого используются два двенадцативольтовых аккумулятора. За прошедший день они подсели - Юсупов и раньше жаловался, что где-то «пробивает на массу» и «эта… ток утекает». Запасной аккумулятор может решить проблему, но на то, чтобы его поставить, требуется время, а счет уже идет - и Ник буквально физически ощущает это - на секунды.
Лихорадочно звеня ключами, Юсупов отворачивает болты на клеммах, снимает провода и, едва не переломившись пополам, оттаскивает в сторону один из черных пластиковых ящиков.
– Давай!
Ник, рыча от злости на всё сразу - на этот гребаный мир, на себя-раздолбая, на время, которое никак нельзя попросить, да чего там просить - заставить остановиться, на Юсупова, на тягач, на аккумуляторы, весящие, словно золотые, - на выдохе передвигает запаску, и инженер тут же накидывает клеммы, затягивает их и бросается к рычагам.
Затаив дыхание, Ник замирает, зажмуривается…
Звук работающего стартера тонет в грохоте «схватившегося» дизеля.
– Йес!
– сделав победное движение рукой, Ник бьется локтем о бочку с соляркой и шепчет ругательства.
Юсупов решает не церемониться с тягачом - они безнадежно опаздывают - и рвет с места так, что не успевший забраться на сидение Ник кувырком летит на мокрый пол.
«Маталыга» ворочается в болоте, точно доисторическое чудовище, какой-то гигантский ископаемый звероящер. Взбаламутив воду, извергая потоки грязи, тягач разворачивается носом на Кремль и прет, гоня впереди себя волноотбойным щитком пенистый вал.
– Давай, давай!
– надсаживаясь, кричит Юсупову пробравшийся в кабину Ник.
– Жми!
– Связь!
– инженер указывает на шлемофон.
Натянув потный шлем, Ник подключается к бортовой сети.
– Как слышишь?
– Эта… нормально. Вылези, посмотри, чего там.
Высунувшись из командирского люка, Ник видит совсем близко черный ступенчатый силуэт башни Сююмбике, треугольную крышу Тайницкой башни и острые огненные иглы, время от время от времени посверкивающие в небе.