Марш обреченных
Шрифт:
К вопросу о снайперах, было ещё одно «но». Всякий, кто по роду своей деятельности сталкивался с этой специфической работой, знает, как важна для снайпера удачно выбранная позиция. Собственно говоря, умение находить и обустраивать такую позицию, а также подход, уход и затаивание на ней, в основном и отличает снайпера от просто хорошего стрелка. Стоит ли говорить, что работа видеооператора и работа снайпера имеют между собой много общего? Особенно, когда речь идет о видео репортажах из горячих точек. Думаю, не стоит.
Уж и не знаю, служил ли подполковник Сухорук срочную службу и какую воинскую подготовку при этом получил, но особенность эту он, тем не менее,
Помню я и другое. В эти самые августовские дни, когда Москва любовалась боевой техникой, заполонившей улицы, должны были состояться два немаловажных события, о которых почему-то не принято вспоминать: подписание союзного договора, превращавшего жесткую централизованную структуру СССР в конфедеративную, и заключительное заседание совместной советско-германской комиссии, призванной окончательно решить объем сумм, которые нам надлежало получить за оставленные на территории единой Германии военные объекты.
За грохотом победы и всеобщим ликованием о таких мелочах как-то позабыли, а когда вспомнили – все уже было не то и не так. Договор привел к развалу, о котором так долго твердили проклятые буржуины, а деньги… Сравните возможности изъятия таковых, скажем, у инспектора налоговой полиции и у нищего на углу, и вы поймете, что стало с этими деньгами.
Факты, между собой быть может, не связанные, хотя в это верится с трудом, но все же имевшие место быть. И не просто быть, а быть ко времени и к месту.
Однако, возвращаюсь к материалам Сухорука. Заговорщики, как мы отлично знаем, не дождались обещанной подмоги. Ни девятнадцатого, ни на следующий день. В Кремле царило полное смятение и разброд, и вдруг, по мановению некоей волшебной палочки свершилось чудо. Участники путча исчезли. Растворились, как и не было. Напрасно трезвонили телефоны в вельможных кабинетах, напрасно раздухарившаяся молодежь слала угрозы и проклятия в сторону красных крепостных стен. Сей странный каламбур можно было записать в разряд политических чудес, но подполковник контрразведки Сухорук, на свою беду, был заядлым материалистом и в чудеса не верил. Тем более, что перед ним, а теперь передо мной, лежал весьма занятный документ – расшифровка очередной прослушки.
Доблестные советские строители, оснастившие здание американского посольства неисчислимым множеством подслушивающих устройств, несомненно, внесли свой весомый вклад в дело укрепления взаимопонимания между нашими странами. Во всяком случае, понимание нам они облегчили преизрядно.
Вряд ли стоит пересказывать большую часть текста. Исключая минутное дипломатическое расшаркивание участника все той же пресловутой группы Мюррея – посла США в СССР Мэтлока – было вариацией
Посол был строг и официален, как собственный фрак, и грязные инсинуации о том, что президент Соединенных Штатов и его администрация были в курсе готовящегося переворота и с полным пониманием и одобрением отнеслись к этой акции, отверг, как абсурдные, в свою очередь заявив, что по его сведениям, одно очень высокопоставленное лицо в руководстве страны действительно вело с пришедшими к нему людьми сепаратные переговоры на темы, ему лично неизвестные, но если речь действительно шла о поддержке Америкой государственного переворота, то данное лицо безусловно превысило свои полномочия, и все его действия можно расценивать исключительно в качестве его же личной инициативы. Более того, вот уже два часа, как этот человек отправлен в отставку и, скорее всего, в ближайшее время его деятельностью займется специальная комиссия Конгресса США.
Я откинулся в кресле, внутренне аплодируя неизвестному сопернику. Проведенная им виртуозная многоходовка была вполне в духе тех задач, для которых организовывался наш Центр. Пожалуй, развалить Штаты на полсотни отдельных государств мы, при должной поддержке сверху, провернули бы не хуже, но… как тут не вспомнить слова Наполеона о львах, предводительствуемых бараном.
Ладно, дочитаем, чем закончился процесс захлопывания западни.
Песни о грядущей гражданской войне – это понятно. Очень, знаете ли, волнует бывшего шефа ЦРУ перспектива кровопролития в стране главного врага. Прямо не разведуправление, а Армия Спасения. Да, в общем-то, по большому счету, и мятежников данный аспект проблемы интересует исключительно с теоретической точки зрения.
А вот это уже интересней. Так сказать, заключительный мажорный аккорд. Последний гвоздь в гроб мирового коммунизма.
… – Во-вторых, весь мир не просто осудит вас. Не рассчитывайте, что дело сведется к одним лишь протестам и дипломатическим нотам. Страна окажется в абсолютной экономической и политической изоляции – у нас, как вы знаете, богатый опыт в такого рода делах. Все внешнеполитические и экономические договоренности будут разорваны, все наши обязательства по отношению к СССР – приостановлены, а авуары СССР за рубежом – заморожены. В том числе, и деньги КПСС, на которые, как я понимаю, вы очень рассчитываете. Напрасно. Эмбарго будет наложено на все… О том, что войска блока НАТО и ударные стратегические силы США приведены в состояние повышенной боевой готовности, я уже не говорю. Это само собой разумеется. Поэтому, продержитесь вы, по оценкам наших экспертов месяц, от – силы два. Страна войдет в такой коллапс, что народ попросту сметет вас и проклянет навечно. Так что выбирайте!
Браво, господин посол, браво! Игра сделана, джентльмены. А то, что колода крапленая – так глядите, с кем садитесь играть.
– У нас есть выбор? – судя по распечатке, слова эти принадлежат Основному Претенденту.
– Да, – отвечает Мэтлок, словно зачитывая приговор. – Выбор есть, и на этот раз я предлагаю его официально, от имени высшего руководства нашей страны. Вы останавливаете заведенную вами машину. Вы принимаете меры, если это, конечно, ещё возможно, чтобы как-то примириться с президентом Горбачевым и складываете с себя незаконно взятые полномочия. Взамен мы гарантируем, – я подчеркиваю это, – гарантируем, что жизнь ваша и ваших семей будет вне опасности. Суд над вами будет нескорый и мягкий. А может, быть удастся и вовсе обойтись без суда. Я думаю, президент Горбачев пойдет на это, если его попросит об этом лично президент Буш.