Марш обреченных
Шрифт:
– М-да, вполне вероятно, что ты прав, – не найдя изъянов в его рассуждениях, соглашаюсь я.
– Будем надеяться. Тогда с некоторыми весьма занятными деталями мы определились. Что еще?
– Завтра у нас – прощание славянки, а послезавтра с утра нам с Пластуном прибыть к Баландину с вещами, – прикладывая руку к виску, рапортую я.
– Да, к вопросу о вещах! Их, я так понимаю, надо будет брать с собой?
– Естественно.
– Скверно. Ну да ладно. Оборудование я приготовлю, придется сыграть в
– В общем-то нет. Единственная проблема – а если с рейсом мы все-таки лопухнулись? – выкладываю я свои опасения.
– Командир, для верности я проведу в Шереметьево-2 всю субботу. Если же я ошибся, – Бирюков разводит руками, – тогда вам действительно придется работать по обстоятельствам и по возвращению лишить меня премии.
– Спасибо за совет, – хмыкаю я, – будем все-таки надеяться, что ты прав.
– Заметано. Цель поездки? Объект охраны? Что-нибудь по этим вопросам известно? – продолжает работать мозгами Мангуст четвертый.
Тут уж настает моя очередь корчить рожу и разводить руками.
– Ну, что поделаешь, – констатирует он. – На нет – и суда нет. Что ещё хорошего расскажешь?
– Ест одно утверждение и один вопрос. С чего начать? – глядя в потолок, вопрошаю я.
– Давай с утверждения.
– Хорошо, уговорил. Передавать информацию Банникову, если конечно этот вариант сработает, я планирую через полковника Коновальца.
– Это который контрразведчик? Друг Сухорука? – немедленно выщелкивает Слава.
– Он самый.
– Что ж, вполне разумно. За время вашего отсутствия я должен с ним связаться и обговорить все детали, – продолжает он дальнейший план действий. – Верно я понимаю?
– Верно.
– Сделаем. Еще пожелания будут? – задает дежурный вопрос капитан Бирюков.
– Проверяй абонентный ящик. Там должны прибыть материалы от наших танкистов. Что еще? Да, Тагира, я думаю, можно уже отозвать.
– Резонно. – Кивает головой Слава. – Если он, конечно, не закопается там с головой в этом чертовом Учкудуке.
– Проконтролируй. И наконец, вопрос. Что у нас с операцией против Горелова?
– С засылкой? Все в порядке. Ты приказал – я сделал, – удивленно произносит Бирюков. – Сейчас продемонстрируем.
Он открывает стол и выкладывает подарочную коробку с элегантным бантом.
– Ты подруге своей ювелирные изделия дарил?
Я с некоторым стыдом вспоминаю, что по поводу подарков прекрасным дамам у меня, увы, изрядный прокол. Заметив мою сконфуженность, Слава успокаивающе машет рукой.
– Ладно, не страдай. Сегодня подаришь. – Он открывает коробку и я вижу в ней замечательной красоты колье и причитающиеся к нему в наборе серьги.
– Смотри и любуйся! Замечательное изделие, совместного производства фирмы «Дольфинор» и наших умельцев. Конечно, ради красоты пришлось
– Договорились, – соглашаюсь я. – С галлюциногеном все в порядке?
– В полнейшем. Так что можешь командовать «В атаку».
– Спасибо, Слава. Хорошо, тогда я поехал. Вечером свяжусь.
– Удачи. И мой тебе совет – сходи домой, отоспись.
Стоит ли упоминать, что, договорившись с барышнями о встрече на вечер, я с радостью отправился следовать доброму совету моего друга. Благо, привычка, приобретенная за долгие годы оперативной работы, позволяла отключаться в любое время суток и в любых условиях.
Вечер начался со звонка Валеры, подробно изложившего свое мнение по поводу предстоящей поездки в Европу. Не то, чтобы его сильно тревожила мысль об очередной загранкомандировке, но, как бы это поточнее выразиться, она не входила в ближайшие планы майора Пластуна. Как будто кто-то когда-то интересовался нашими планами, когда речь шла об интересах Великой Империи? Обсудив с Мангустом вторым животрепещущую проблему: «Что делать и кто виноват?», я гляжу на часы, понимаю, что дальнейшая попытка продолжить давление ухом на подушку не имеет смысла и, тяжело вздохнув, отправляюсь готовиться к предстоящей встрече.
Спустя час я заезжаю за Птахой к ней домой на Строителей и мы вместе мчимся к тете Алине, где по-прежнему отсиживается Наталья. Хозяйка радостно всплескивает руками, увидев приваливших на ночь глядя гостей, и вскоре мы уже пьем чай с баранками и клубничным вареньем.
– Что, даже проводить не придешь? – опечаленно спрашивает моя возлюбленная, втайне надеясь, что я тут же начну разуверять её в столь безосновательных подозрениях.
– Увы. – Я беру её руки в свои и стараюсь хоть как-то утешить. Попытка бесплодная, но что уж тут попишешь. – Послезавтра утром я в отстойнике. Никаких связей с внешним миром.
– А завтра? – в голосе её слышатся плохо скрываемые слезы.
Вот уж чего я в жизни не переношу, так это женских слез.
– Днем – с тобой, – спешу я успокоить мое ненаглядное сокровище. – А вечером, извини. Работа.
– Опять работа! – возмущается Наташа.
– Что делать, другой нет. – вздыхаю я. – Ничего, потерпи немножко. Закончу это дело, и в – отпуск.
– Врешь ты все, Сашенька. – не спуская с меня влажных глаз произносит красавица. – Отпусков у тебя не бывает. Твои дела не кончатся никогда.