Мартышка для чемпиона
Шрифт:
Что происходит?
Что он делает?
Почему все рушит?
Хорошо же и так было!
Зачем нам все эти «взрослые» разговоры о важном?
Хочется по-детски заткнуть ладонями уши и отгородиться от тех мыслей и сомнений, что всколыхнули в душе слова Бессонова.
У нас нет совместного будущего! Нет и быть не может. Точка. Я не подхожу ему. Он не подходит мне. Да о чем говорить, если через месяц этот сексуальный засранец улетит за океан, а я останусь здесь? Вы видите перспективы? Вот и я нет. Ни одной. Впереди только мрак.
— Знаешь… кхм, — откашливаюсь
— Жизнь не может быть бесконечной комедией, Обезьянка.
— Но и драму я не заказывала, Бессонов. Спасибо, ее мне до тебя хватило. Если ты помнишь, мы сошлись на том, что нам обоим не нужны обязательства, трудности и выяснения отношений. Нам прикольно, классно, легко и весело. У нас классный секс. Так и давай не будем его портить этой пресловутой серьезностью? Что поменялось за две, блин, недели? Бытовуха по-прежнему не для нас. По крайней мере, не для нас с тобой вдвоем, — машу пальцем между нами, — понимаешь?
— Просто признай, что тебе страшно.
— Хорошо. Как только ты признаешь, что приехал ко мне, не имея ни малейшего понятия, зачем.
— Я хотел попросить тебя прийти на сегодняшнюю игру.
— А-а-а, — тяну я, посмеиваясь, — ну вот все и встало на свои места. И мой ответ — разумеется, нет. Мог даже не спрашивать.
— Почему? Можешь привести хотя бы один внятный аргумент?
— Потому что.
— Я просил внятный.
— Мы трахаемся, Бессонов!
— Я открою тебе страшную тайну, но все пары это делают, вау, да?! — начинает заводиться парень.
— Пары — да. Но мы-то не пара. Очнись, — щелкаю пальцами перед глазами кретина затейника.
Игра! Он собрался притащить меня на игру! Да еще и куда? Небось в тот самый «элитный сектор» для жен-наседок, которые весь матч только и делают, что кудахчут о своих благоверных и офигеть каких талантливых отпрысках? Фантастика! Просто, мать твою, фантастика! А меня ты спросить не хочешь, надо оно мне или нет?!
— Вот я и пытался плавно подвести к тому, что нам ничего не мешает ей стать, — разводит руками Арсений.
Вот теперь я офигеваю в конец.
Он серьезно это сказал?
Ничего не мешает?
— Ты головой ударился что ли? Может, у тебя температура? Или ты подцепил какую-то смертельную лихорадку, которая первым делом атрофирует мозг?
— Прекрати!
— Ты улетаешь в Америку через две недели, Бессонов! — выкрикиваю я, не успев отрегулировать громкость. — Две недели, и ты свалишь на другой конец Земли! Какая, нафиг, пара? Какие, к дьяволу, отношения? Я не собираюсь выглядеть в глазах людей несчастной брошенкой, которую всем жаль, потому что она оказалась очередной галочкой в списке побед олимпийского, мать твою, чемпиона!
— Через шесть, вообще-то! И я еще не… стой! — рычит Арсений. — Откуда, блять, ты узнала про Америку?
— Угадай с трех раз, умник!
— Ремизов? Ясно, — хмыкает, говнюк. — Ну теперь, как ты сказала? Все встало на свои места. Ты поэтому согласилась на секс без обязательств со мной. Потому что узнала, что я улетаю.
— Бинго!
— То есть вот настолько я тебе безразличен в глобальном смысле? Прости, если бы была возможность оставить от себя тебе определенную часть, я бы непременно это сделал! — рычит Бессонов, дерганно проводя ладонью по макушке. — Но, увы, мы с членом идем в комплекте.
— Очень жаль! — шиплю зло. — Верхняя часть тебя определенно портит все впечатление!
— А на нижней далеко не уедешь!
— Так мы и не собирались с тобой «далеко уезжать»!
— Планы, бывает, меняются, Царица.
— Не мои. Я максимально последовательна в своих решениях.
— Да правда, что ли?
— К чему сейчас этот разговор? Нет, серьезно, что еще ты хочешь от меня услышать?
— Ничего. Я просто хочу, чтобы ты пришла сегодня на эту чертову игру. Мою игру. В моем свитере. С моей фамилией. Сидела и болела за меня, Марта. Вот чего я хочу. Чтобы ты это сделала не для публики. Не для команды. Для меня. Слышишь? Я хочу, чтобы женщина, с которой я провожу все свое свободное время, разделила со мной еще и хоккей, потому что для меня это, черт возьми, важно!
Всего на мгновение мое сердце екнуло и защемило. Это звучало так откровенно и так искренне, что в моменте порыв согласиться был бешеный. Но… только в моменте. Потому что мы, е…твоюмать, не в отношениях, чтобы я ходила на его игры! Я не его девушка. Я не его женщина. За все время, что мы спим, Арс ни разу не завел речь о потенциальных отношениях или «чем-то большем», чем просто секс! Ни. Разу. Так почему, когда этому оленю что-то резко ударило в голову, я должна поджать хвост и подчиниться, наступая на горло собственному комфорту?
Набрав в легкие побольше воздуха, говорю твердо:
— Я уже все тебе сказала. Мой ответ по-прежнему — нет.
Разочарование во взгляде Арсения было впечатляющим по своему масштабу.
— Ты просто трусиха, Фомина.
— А ты… ты…
— Отправь смс-кой, как придумаешь, — говорит гость и дергает ручку двери.
Уже переступив одной ногой порог квартиры, парень оборачивается, бросая:
— Ты сидишь в своей раковине, отгораживаясь за броней из сарказма от мира и людей, которые искренне к тебе тянутся, Марта. И это я упрямый. Как дятел, все долблюсь, долблюсь и долблюсь. Другой, умный, уже давно бы послал тебя на хер с твоими тараканами.
Ах, вот значит, как?!
— Пошли! — взвизгиваю, чувствуя, как вспыхивают мои щеки и начинает дрожать губа. — Что тебе мешает, а? Закрой дверь, удали номер и вычеркни меня такую ужасную из своей прекрасной жизни! — впихиваю букет в руки засранца, чувствуя, как накатывает обида и подкатывают слезы. — В чем проблема-то?!
— А я тупой мазохист. Ты делаешь мне больно, раз за разом отфутболивая, но меня, блять, все равно к тебе тянет, и я ни хера не могу с этим поделать! Вот в чем проблема, — говорит Арс сокрушенно и покидает квартиру, оглушительно громко долбанув дверью о косяк.