Маска: история Меллисы де Бриз
Шрифт:
Настроение Меллисы отнюдь не испортилось, она любезно попросила доложить, что прибыла графиня де Граньоль. Соизволит ли его сиятельство принять ее в своём доме?
Меллису очень скоро и так же любезно пригласили в кабинет, где Валлюр ждал ее. Поднялся навстречу графине с полукруглого дивана и отложил книгу.
"Ага, голубчик, значит, тебе есть что скрывать, — злорадно подумала Меллиса, проходя мимо массивного дубового бюро с лежащими на нём письменными принадлежностями, — иначе ты остался бы сидеть там, где был только что, то есть у письменного стола. И не пытался изображать скучающего бездельника. Ну, держись, я пришла за твоей душой и не отступлюсь!"
— Ах, как я рада вас видеть при дневном свете, маркиз!
— Я счастлив вашим вниманием, графиня! Для меня большая честь принимать вас в моем скромном жилище.
"Не в таком уж и скромном", — раздражённо подумала Меллиса, продолжая улыбаться и расточать светские любезности.
"Что ей надо? — думал маркиз, и в его глазах застыло настороженное выражение, несмотря на весьма радушный приём, который оказывал Валлюр своей гостье. — Чувствую, эта маленькая ведьма принесёт мне огромные неприятности…"
— Вас удивил мой визит? — кокетливо спросила Меллиса.
— Нет, обрадовал. Я рассчитывал встретиться с вами вновь, но не…
— Не предполагали, что так быстро, не так ли?
— Честно говоря, да, — смущённо признался маркиз.
В этот момент дверь в кабинет закрылась. Молодой человек и молодая девушка остались наедине.
На лицо де Валлюра опустилась тень, улыбку словно погасили.
— Чему обязан?
Меллиса тоже позволила своему лицу принять настоящее выражение, без притворства: в улыбку проник яд, глаза заблестели холодом.
— Мне было интересно узнать, как вы живете, господин де Валлюр.
— Откуда такой интерес?
— У женщин бывают причуды, — ответила Меллиса.
Маркиз пригласил ее присесть на диван. Они сели в разных углах, вполоборота друг к другу. Маркиз отодвинул книгу в сторону, потом взял ее, закрыл и переместил на столик за своей спиной. Меллису кольнула неясная тревога. Та же, что вчера заставила напряжённо рассматривать перстень Валлюра и его руку.
"Где и когда?.. Ведь не встречались же мы в Парижском университете", — думала Меллиса и хмурилась, пытаясь понять.
Валлюр опустил глаза.
— Я действительно польщён оказанной мне великой честью, — тихо проговорил он, — но вынужден сказать вам очередную грубость, мадемуазель. Я не верю, что лишь любопытство послужило причиной…
— Моему вторжению? — засмеялась Меллиса. — Боюсь, вы ошиблись, месье. Любопытство меня погубит, я совершенно уверена и смело признаюсь в том. Только это чувство, ни что другое, свело меня и Лоранс; только ему я обязана знакомством с вами, дорогой маркиз. Я считаю его серьёзной причиной для визита к незнакомому господину. Но если вы не считаете это возможным, я немедленно ухожу.
— Вы вольны в своих поступках, графиня, — ответил Валлюр и, выдержав несколько вызывающую паузу, мол, уходите, раз собирались, не смею вас задерживать, мадемуазель! — всё-таки добавил: — Но беру на себя смелость просить вас остаться в гостях. Мне, право же, не меньше вашего любопытно узнать, что вы мне скажете?
— Я хочу предостеречь вас.
— От чего?
— Вы вчера были неосторожны в словах, маркиз. Поскольку в салоне Лоранс не ведётся речей о политике, я невольно заметила нарушителя…
— Вот видите, в несоблюдении правил есть очевидная польза! Иначе вы вряд ли обратили бы ко мне свой взор.
— Вы, к сожалению, правы, маркиз, — печально согласилась Меллиса.
Ее тон мог обидеть кого угодно, но Валлюр, в отличие от многих особ с таким высоким происхождением, моментально понимал шутки. На иронию у него было чутьё, как у гончего пса. Меллиса очень скоро убедилась в этом и сама не заметила, как оставила в стороне великосветский тон и осторожность. Любила она всё-таки изъясняться без фраз, обёрнутых многослойной вуалью и любила, когда мысли понимают с полуслова.
— Могла бы я услышать маркиз, что думает ваша светлость о его высокопреосвященстве?
— Моя светлость остерегается произносить эти мысли вслух, особенно… таким хорошеньким слушателям, — вывернулся Валлюр.
А на вопрос, считает ли он графа дю Гартра более благодарным слушателем, маркиз прямо ответил, что мысли графа его мало волнуют.
— Должна признаться, вы интригуете меня своими поступками, — заметила Меллиса. — Вы крайне опрометчиво ввязываетесь в беседу о кардинале при свидетелях, но боитесь сказать что-либо неосторожное в беседе со мной. Я вижу, не отпирайтесь. Можно и еще назвать несколько странностей, но я не стану. Впрочем…
Меллиса вздрогнула от неожиданности: в дверь резко постучали. Валлюр жестом попросил гостью молчать.
Меллиса придвинулась ближе, чтобы спросить шепотом:
— Почему ваш дворецкий не доложил о посетителе?
— Потому что меня нет дома, вы разве не заметили?
— Вы не собираетесь открывать?
— С какой стати? Гости стучать не будут.
— Кто же тогда?
— Кредиторы. Сегодня это не первый визит.
— За дверью могли слышать, как мы разговариваем, — Меллиса испытывала весёлый азарт, словно от игры в прятки. Стук повторился снова, более настойчиво.
— Могли слышать — могли и понять, — со смехом шепнул де Валлюр. — Если у меня в гостях дама, я и Папе Римскому не открою! Сейчас уйдут.
Действительно, из-за двери донеслось ругательство и быстрые решительные шаги. Тот, кто рвался в кабинет, ушёл прочь ни с чем.
Меллиса встала и выглянула в окно. Рослый мужчина, яростно размахивая руками, быстро шёл через улицу от дома Жорансов.
— Простите, месье, толпы доверчивых и несчастных господ, одолживших вам некогда определённую сумму денег, ежедневно держат эту крепость в осаде?