Масонские биографии
Шрифт:
Я отлично, в мельчайших подробностях помню дом в Хайндфорд-Клоуз, вплоть до гобелена с арлекином и коломбиной и клавесина, пусть мне никогда и не приходилось слышать, как леди Анна играет на нем. Мне кажется, что Тупик, некогда столь чистый, что не марал и подола платья вашей матушки, сейчас стал обиталищем низших разрядов рабочих – ведь так проходит любая мирская слава… Причем гораздо романтичнее, как считается, оплакивать запустение в горах и долах, чем вырождение какого-то эдинбургского тупичка, но я не могу забыть уютные и тихие городские уголки, где некогда находили постоянное прибежище честь и талант, изящество и красота, а ныне лишь роятся нищета, убожество и порок 359 .
359
Lord Lindsay
Несмотря на «вырождение», отмеченное сэром Вальтером, ложа продолжала собираться в Хайндфорд-Клоуз вплоть до конца 1860 г. В 1838 г. один из членов ложи, бр. Дэвид Рамзай Хэй, провел ремонт, покраску и общее ритуальное обустройство зала собраний. Хэй был вообще знаменитым художником-декоратором и автором нескольких трудов о форме и цвете. Именно ему доверил Скотт «роспись и расцветку» интерьеров Эбботсфорда.
С самого основания ложа Св. Давида процветала, и собрания в ней проводились регулярно, за исключением времени с июня 1745 по декабрь 1746 гг., когда Досточтимый Мастер почел за благо прервать работы ложи, пока не закончится Якобитский мятеж. Вершины благосостояния ложа достигла в 1754 году. В этот год в список ложи были вписаны 107 новых имен, из которых 92 человека были в ней посвящены в Братство. В основном, своим успехом ложа была обязана ее Досточтимому Мастеру бр. Уолтеру Фергюсону, эдинбургскому писателю, посвященному в 1752 г. Бр. Фергюсон владел несколькими отрезками земли, на которых возводились новые кварталы Эдинбурга, например, вся Сент-Джеймс-сквер. Как раз во время строительства этой площади, произошел следующий инцидент между отцом сэра Вальтера Скотта и сыном Досточтимого Мастера капитаном Королевского военного флота Джеймсом Фергюсоном (в то время мичманом на линкоре «Успех»), посвященным в 1753 г. Чтобы обеспечить новый район водой, было решено рыть колодцы, невзирая на уже известные в то время изломы рельефа. Г-н Скотт однажды проходил по району стройки и увидел там капитана Фергюсона, углубляющего колодец, и так уже порядочной глубины. Скотт громко выразил сомнение в том, что до воды здесь вообще можно добраться. «Я ее достану, – ответствовал ему капитан, – даже если придется копать до самого ада». «Не лучшее место для поиска воды», – сухо заметил скептик.
Фергюсоны и Скотты породнились домами через семью Свинтонов из Свинтона, семейство, как пишет сэр Вальтер, «породившее множество покрывших себя в Средние века славой воинов, доблестью своею и древностью могущее поспорить с самыми славными семействами Британии».
Из посвященных в 1754 г. около тридцати назвались «писателями»; к этому роду занятий принадлежал и Досточтимый Мастер, и отец сэра Вальтера. Последний был посвящен 4 января, на первом собрании семестра, по рекомендации Досточтимого Мастера бр. Уолтера Фергюсона. Вот что говорится об этом событии в протоколе собрания:
Ложа была созвана и собрана на внеочередное заседание. Ложе было представлено прошение от имени кандидатов Энтони Фергюсона, торговца из Эдинбурга, Уолтера Скотта и Джона Тэйта, писателей из Эдинбурга и Крэйвинга, изъявляющих желание стать вольными каменщиками и быть принятыми в члены сей ложи, представивших рекомендации от Воистину Досточтимого Мастера сей ложи. Их прошение было одобрено единогласно, и в соответствии с этим решением они были посвящены в вольные каменщики, и каждый из них уплатил положенные взносы Казначею.
Бр. Скотт родился 11 мая 1729 г. первым сыном в семье Роберта Скотта, фермера из Сэнди-Ноу в окрестностях Смэйлхолм-Тауэр в Роксбургшире, потомка сэра Уолтера Скотта из Хардена. Харденские Скотты произошли в XIV веке из рода Бакклойхов. Он получил юридическое образование и в 1755 г. был принят в коллегию адвокатов сессионного суда. «Семейные связи обеспечили его солидной практикой, которая, правда, впоследствии значительно поредела из-за присущей ему чрезмерной щепетильности. Сэр Вальтер писал, что, будучи человеком очень совестливым, он всегда приносил свои личные интересы в жертву интересам клиентов и, сам живя на грани нищеты, терпел убытки при ведении дел подзащитных». 360
360
Rogers «Genealogical Memoirs of the Scott Family».
Бр. Скотт довольно быстро завовевал уважение братьев ложи и еще даже до приема во вторую степень исполнял обязанности Второго Стража в отсутствие этого офицера 25 и 30 января, и еще 4 февраля. 20 марта он был переведен в Подмастерья, а через два дня – возведен в степень Мастера. Затем он снова временно исполнял обязанности Второго Стража 29 марта и 3 апреля, а 10 апреля – обязанности Заместителя Мастера. На Празднике Св. Иоанна Евангелиста 27 декабря 1754 г., менее чем через год после посвящения, он был избран и инсталлирован Первым Стражем. В те времена протоколы собраний подписывали Досточтимый Мастер и оба Стража, и подпись бр. Скотта в качестве временно исполняющего обязанности Второго Стража (1754) и инсталлированного Первого Стража (1755) встречается на страницах Книги протоколов 19 раз.
Многие годы после учреждения ложи в ней было принято составлять при выборах Досточтимого Мастера так называемый пул (leet) из троих братьев, чьи имена выносились на голосование на Ежегодном Зимнем Празднике Св. Иоанна. Имя бр. Скотта вносилось в пул кандидатов в Досточтимые Мастера на собрании 10 декабря 1755 г. В протоколе собрания сказано:
Весьма Досточтимый Мастер (бр. Джеймс Юарт, бухгалтер Королевского банка) предложил кандидатуру Досточтимого бр. Джеймса Уолкера, Заместителя Мастера, для включения [в пул], и ложа единогласно это одобрила. Стражи (брр. Уолтер Скотт и Джон Грей) предложили самого Воистину Досточтимого Мастера. Братья ложи предложили Досточтимого брата Уолтера Скотта, Первого Стража, для включения в пул третьим кандидатом. Все трое получили единогласное одобрение членов ложи.
На Ежегодном празднике 27 декабря Заместитель Мастера врач бр. Джеймс Уолкер был единогласно избран и инсталлирован Досточтимым Мастером ложи.
Следующее интересное сообщение, касающееся отца сэра Вальтера Скотта, датируется тридцатью годами позже, 7 декабря 1785 г., когда в отсутствие Досточтимого Мастера он занял его место:
Когда братья собрались, бр. Уолтер Скотт, эсквайр, занял Престол, и ложа была законно открыта и составлена; были поданы прошения от имени господ Роберта Скотта и Чичестера Чейна (оба моряки) и Джона Джонстона Крэйвинга, изъявляющих желание стать вольными каменщиками и быть принятыми в члены сей ложи; двое первых, т. е. Г-да Скотт и Чейн представили рекомендации от Воистину Досточтимого бр. Скотта, а г-н Джонстон – от бр. Уильяма Аллена; их прошение было одобрено единогласно, и, по распоряжению, поступившему с Престола, церемонию посвящения провел бр. Патерсон.
Этот протокол подписан Уолтером Скоттом.
Вероятно, «моряки», упомянутые в протоколе, занимали не самое низкое положение в обществе, а упомянутый Роберт Скотт – это, скорее всего, старший брат сэра Вальтера Скотта. Он вышел в отставку из военного флота после заключения Парижского мира (Версаль, 1783) и вернулся домой. Вполне вероятно также, что это собрание было проведено вне плана, по личной просьбе бр. Скотта, для посвящения его сына и г-на Чейна.
В 1808 г. сэр Вальтер Скотт интересно описал своего брата Роберта в очерках своих юных лет:
Моим самым старшим братом (то есть старшим из тех, кого мне довелось видеть) был Роберт Скотт. Он взрос на королевской службе при адмирале, тогда еще капитане, Уильяме Диксоне и принимал участие в большинстве баталий Родни. Характером он был высокомерен и самоуверен, а его отношение ко мне было отмечено тем, что казалось мне капризным тиранством. Во всем прочем же я очень любил его, потому что он был в высшей степени склонен к литературе, читал поэзию, рассуждал о ней рассудительно и проявляя недюжинный вкус, сам писал стихи, снискавшие ему немалую славу среди соратников. Прочтите, например, следующую его элегию на возможное крушение корабля, написанную в ночь перед знаменитым сражением Родни 12 апреля 1782 года. Она прославляет различные радости его компании.