Мастер белого шума
Шрифт:
Видение было таким ясным и четким, что я подскочил.
Сон. Всего лишь кошмарный сон. Будем надеяться.
Глава 7. Эвакуация
Черный маг Микаэль Эспанса пригубил чашку крепкого кофе и чуть заметно улыбнулся.
— Мне не нравится ваша реакция, профессор, — немедленно отреагировал полковник, бросив в коробку горстку снятых с доски фишек.
— А какую вы ожидали?
— Признайте поражение, имейте смелость.
— Не вижу причин. Ваши аргументы? — стерев с лица раздражавшую менталиста улыбочку, Эспанса оглядел доску. Ирония осталась только в глубине
Фишка с именем Фредди Милара вплотную и с большим отрывом от остальных приблизилась к верхней красной черте.
— Почему я должен признать наследником это порождение Клоаки? — черный маг никогда не называл Темный город незаконно присвоенным его жителями именем.
Безопасник сел за стол, взял свой остывший кофе и расслабленно откинулся на спинку стула, но взгляд оставался цепким, как у зверя в засаде.
— Мы составили психологические портреты ваших абитуриентов до и после личностной катастрофы. За вычетом лиц без документов и еще пары мальчишек из глухой провинции, сведения о которых не успели поступить. Из оставшихся после всех фильтров пятнадцати человек в 'группе икс' только Рик не продемонстрировал особых признаков шока от потери дара, и его поведение практически не изменилось, разве что стало более вызывающим. Молчун все же знал порядки Темной стаи и предпочитал не лезть на рожон.
— Мне бы не хотелось ступать на столь зыбкую болотную почву, как психология, но все же выскажу первый контраргумент. Вам не кажется, что это... существо настолько тупо, что с него все, как с гуся вода?
— О, нет, профессор, не кажется. Это, как вы говорите, существо — изворотливее змея! Я уже не говорю о его пронырливости.
— Данная характеристика не относятся к Даниэлю. По рассказам его деревенского окружения, мальчик обладал прямым характером и обостренным чувством справедливости. Сложно представить бандита с такими качествами. Это второй контраргумент. У вас все доказательства такие зыбкие?
— Вот вместе и посмотрим, — менталист не скрывал удовольствия: заставить надменного и очень высокооплачиваемого академика все-таки поработать на него, да еще и бесплатно — это и забавно, и экономия бюджета. — Раскрою еще одну карту. Для начала вернемся к событиям в Пашбе. Плита на могильнике была сорвана изнутри, а не извне, как мы первоначально предполагали. И тварь была не одна. Под плитой найден впечатляющий объем смятых в кашу и совершенно неопознаваемых ошметков с остаточным магическим фоном. Могильник давно превратился в гнездовище, к приезду экспедиции оно как раз созрело.
— Гнездовище? Невероятно! — нахмурился Эспанса. — И вы молчали два года?
— Для суда над руководителями экспедиции достаточно было и одной биомагической твари, а панику разводить ни к чему. Да и рабочие только недавно закончили вычищать тот гнойник. Сами понимаете, магия в зоне аномалии бесполезна.
— Я напомню: замеры проводились непосредственно перед вскрытием плиты. Даже одна созревшая тварь — полнейшая неожиданность, ее там просто не могло быть. Никто бы не сунулся к плите, будь там какая-то опасность для детей, превышающая возможности руководителей экспедиции.
— Факт есть факт. Навскидку — испортились датчики.
— Это вы намекаете на эффект присутствия Даниэля? Я ознакомлен с протоколами допросов его родителей: мальчику пытались ставить блоки по обычной методике. До выплеска дара портилось только то, что попадало в его руки непосредственно. А в Пашбе предварительные измерения велись несколько лет и не выявляли на кургане никаких особо сильных флуктуаций, иначе туда отправили бы не студенческую экспедицию, а боевое подразделение черных магов. Речь может идти только о стремительном процессе загнездования и созревания, просто мгновенном. Что тоже невероятно.
— Это уж вы, маги-академики, думайте, как могли пропустить такое. А лучше устройте мозговой штурм вместе с нашими спецами. Не хотите? Упрямец. Ну, ладно. Мы сделали вывод: не случись там так вовремя ваш внук с его непонятными способностями уничтожать все, что под руку подвернется и имеет магическую основу, последствия исхода тварей были бы куда более катастрофичными, чем потеря дара полусотней магов и несколько аварий.
— Хотя логичней предположить, что на кургане сработал древний механизм уничтожения, — скептически заметил маг. — Не нашли, случайно?
Безопасник покачал головой:
— Эспанса, даже если что-то нашли из механизмов, их функциональность уже не определить.
— Но причем тут Пашба и сын несчастного пьянчужки Милара?
— У Рика обнаружилась та же особенность — удивительно вовремя попадать на места назревающих трагедий. Ладно, к храксе, которой нам только и не хватало в тот день, он немного не успел — ее снял ваш боевой инвалид. Якобы. Но вот кошарха парнишка сгреб ни раньше, ни позже. Или вы думаете, что сумели обмануть нас байкой о безобидном экспериментальном экземпляре? И последний случай, не столь масштабный по вероятным последствиям — Раммизес.
— Слишком мала выборка, во-первых. Во-вторых, даже цепь уже-не-случайностей не подтверждает факта, что они происходят с одним и тем же человеком. Еще аргументы?
— Переходите к нам работать, Эспанса, — вдруг добродушно улыбнулся менталист. — Мы создадим вам все условия, отдельную структуру выделим под ваше командование. Нам очень нужны ваш ум и знания.
— Мой ум мне и самому нужен. Аргументы, полковник, — напомнил Микаэль, невозмутимо потянувшись к кофейной чашке.
— Сначала ответьте на вопрос: почему все некроманты, даже нелегалы, объявили бойкот Темному городу и не подняли за эти дни ни одного мужского трупа для допроса? Следственные органы в панике.
— Понятия не имею, чем Клоака так обидела некромантов. Я поинтересуюсь.
— Хм... — глаза офицера весело заблестели. — Моя интуиция говорит, что вы приложили к этому руку. Ваш авторитет среди коллег колоссален, и так единодушно поддержать они могли только вас. Не связан ли этот бойкот с тем, что вы опасаетесь случайно наткнуться на останки настоящего Фредди Милара?
— Лучше вам поговорить с некромантами, чем с интуицией, полковник. Я по-прежнему не вижу причин, почему меня должен интересовать этот субъект.