Мастер
Шрифт:
– Как так: еврей, христианского ребенка убил, а ходит по камере и Христовы слова повторяет?
– Я не притронулся к этому мальчику, – сказал мастер.
– А все говорят – убил. Говорят, ребе ваш тебя тайно послал, мол, иди и убей, и, мол, совесть не будет мучить. Слышал я, будто рабочий ты человек, Бок, а вот пошел и убил, и по вашему учению и греха в том нет, христианина убить. Кровь в мацу – так положено по религии вашей. Я про это сызмальства слышал.
– В Ветхом Завете нам не разрешается употреблять кровь в пищу. Это запрещено, – сказал Яков. – А вот это как? «…истинно, истинно говорю вам: если не будете есть крови Сына Человеческого и пить крови Его, то не
23
Евангелие от Иоанна, 6:53–56.
– Эка куда загнул, – сказал Кожин. – Тут про хлеб и вино речь идет, а не про какую там плоть-кровь. Да! И ты-то откуда слова эти знаешь, вот что сейчас говорил? Дьявол если еврея Писанию учит, оба все переиначат.
– Кровь есть кровь. Я все сказал так, как написано.
– Почем ты знаешь?
– Я прочитал это в Евангелии от Иоанна.
– Зачем еврею Евангелие читать?
– Я его читал для того, чтобы узнать, что такое христианин.
– Христианин – человек, тот, который Христа любит.
– Но как можно любить Христа и держать невинного человека в застенке?
– Не бывает христоубивец невинный, – сказал Кожин и прикрыл глазок.
Но на другую ночь, когда дождь ровно гремел во дворе и капало с потолка, стражник вошел к Якову послушать, что он еще запомнил.
– Я в церкви сколько лет уже не был, – сказал Кожин, – не очень чтобы попов люблю и ладана запах, а слова Христа вот люблю послушать.
– «Кто из вас обличит Меня в неправде? – сказал Яков. – Если Я говорю истину, почему вы не верите Мне?» [24]
24
Евангелие от Иоанна, 8:46.
– Это он так сказал?
– Да.
– Давай еще что-нибудь.
– «Доколе не прейдет небо и земля, ни одна йота не прейдет из закона, пока не исполнится все». [25]
– Вот ты говоришь слова, а выходит все будто как по-другому, я не так помню.
– Слова те же самые.
– Давай еще.
– «Не судите, да не судимы будете. Ибо каким судом судите, таким будете судимы; и какой мерою мерите, такой и вам будут мерить». [26]
25
Евангелие от Матфея, 5:18.
26
Евангелие от Матфея, 7:1,2.
– Ладно, хватит, – сказал Кожин. – Хватит с меня. Но на другую ночь он принес свечной огарок и спички.
– Слышь, Бок, я же знаю, у тебя Евангелие в камере схоронено. Откудова взял?
Яков ответил, что кто-то, видно, сунул книжку ему в карман, когда он ходил за едой на кухню.
– Ну, может, и так, а может, и нет, – сказал Кожин. – Но коли уж есть у тебя книжка эта, ты и мне чего-нибудь почитай. Соскучишься тут, смерть, один-одинешенек, ночь за ночью-то. Как-никак, я человек семейный.
Яков
И тут мастер зашептал возбужденным шепотом:
– Послушайте, Кожин, я могу вас попросить об одном маленьком одолжении? Это не такая уж важная просьба. Мне бы, знаете, листик бумаги и карандаш, я бы черкнул пару слов одному своему знакомому. Так могу я вас попросить?
– Пошел ты на х…, Бок, – сказал Кожин. – Знаю я ваши еврейские штучки.
Взял у Якова свечу, задул, и больше он не приходил слушать Евангелие.
Бывало, ветерок, пройдя сквозь цветы и листья, заносил в разбитое окно запах весны, и тогда сердце у Якова болело невыносимо.
Как-то вечером, в мае, а может быть, это в июне, когда уже больше года мастер провел в тюрьме, в темной камере появился священник, в серой рясе, черной скуфье, бледный молодой человек с черными, горящими глазами.
Яков, решив, что у него галлюцинация, вжался в стену.
– Кто вы? Откуда вы?
– Ваш стражник отпер мне дверь, – сказал священник, кланяясь и моргая. Он закашлялся, да так, что не сразу смог передохнуть.
– Я был болен, – выговорил он наконец, – и вот когда я лежал в горячке, мне странное было видение: человек страдает в тюрьме. Кто бы это был, я подумал, и тотчас меня осенило, что это, верно, тот еврей, которого арестовали за убийство христианского мальчика. Я весь покрылся потом, и я воззвал: «Отче небесный, благодарю Тебя за это видение, ибо я понял – Тебе угодно, чтобы я послужил тому заточенному еврею». Оправившись от болезни, я первым делом написал вашему смотрителю, прося о разрешении вас повидать. Сперва это казалось невозможным, но я молился, постился, и наконец, с помощью митрополита, дело устроилось.
Разглядев в полумраке оборванного, заросшего бородой мастера, спиной припертого к слезоточивой стене, священник упал на колени.
– О Господи, – он взмолился, – прости этому несчастному еврею его грехи, и нам прости, что против него согрешили. «Ибо если вы будете прощать людям согрешения их; то простит и вам Отец ваш Небесный. А если не будете прощать людям согрешения их; то и Отец ваш не простит вам согрешений ваших». [27]
– Кого я могу простить?
27
Евангелие от Матфея, 6:14,15.
Священник подполз к мастеру на коленях, хотел поцеловать ему руку, но мастер отдернул руку и отступил в темень.
Священник со стоном, задыхаясь, поднялся на ноги.
– Выслушайте меня, прошу вас, Яков Шепсович, – выдохнул он сипло. – Житняк мне сказал, что вы с душой читали евангелия. А другой ваш стражник, Кожин, мне говорил, что вы запомнили наизусть многие слова истинного Христа. Это чудесный знак, ибо, если вы поняли Христа, вы способны покаяться. И если вы обратитесь в православную веру, гонители ваши принуждены будут пересмотреть свои обвинения и наконец освободить вас, как одного из братьев наших. Верьте мне, никого нет дороже для Господа, чем еврей, понявший свои заблуждения и добровольно обратившийся к истинной вере. Если бы только вы согласились, я тотчас бы начал вас наставлять в православном учении. Смотритель мне это разрешил. Широких взглядов человек.