Мастерская иллюзий (дилогия)
Шрифт:
— В тайник
, — просто ответила Дэйдрэ и, не реагируя на наши манипуляции, достала из декольте Око без оправы.
Притянув меня поближе, она вставила Око в углубление на рукояти Сияния, стараясь не касаться самого меча.
— А как же старик… государство, — промямлил я, с ужасом осязая, как мерцание со стен подступает ближе и холод усиливается. Он уже покалывает кончики пальцев.
— А… это, — отмахнулась Повелительница дручий. — Деллоу знает все дела государства. Собственно, он сам занимается этой мелочевкой, поскольку мне сразу не понравилась рутина правления. А в это время я
— Какими, например, — что-то подсказывало мне, что ответ на этот вопрос касается и данного нашего положения, хотя пара косых взглядом друзей показала, что они не считают вопрос уместным. Лишь Аг оставался невозмутимо спокойным, с легким налетом интереса.
— Например, изучением древних тайн, — подмигнула мне дручия, притягивая меня поближе. — Вы должны встать немного кучнее, а то растеряем половину по дороге…
— Дороге куда? — дрожащим голоском пропищал ничего не понимающий эльф.
— Туда, — хохотнула Дэйдрэ и зажмурилась.
Прежде чем последовать её примеру, я успел заметить, как мерцание затягивает нас в закручивающийся белыми вихрями кокон, ласково окутывая волнами холода и света. Нестерпимого света, который продолжал резать мне глаза и под плотно зажмуренными веками. Холод пронизывал мое тело, и я почти не ощущал руками крепких объятий друзей, а вскоре и вообще ничего. Клонило в сон, там темнота и глаза не болят от нестерпимо яркого луча, который кажется, буравит все тело насквозь. Там хорошо и нет ни тайн, ни войн…
Резкая боль вернула меня к действительности. Сияние, почуяв смертельную опасность, нагрелся так, что ожог привел меня в чувство и даже вернул часть чувствительности телу. Я завопил так сильно, как только был способен. Думаю, девочки, которых я прижимал окостеневшими руками, просто оглохли бы… вот только они не подавали признаков жизни. Я не понимал, где нахожусь.
Яркий свет сменился мягким полумраком, словно светящимся изнутри голубоватыми лучиками. Не было ни стен, ни потолка, ни пола. Наш кружок держался только лишь за счет моих усилий: никто из спутников не шевелился и даже не дышал. Слой инея покрывал их лица и отсвечивал мертвенной бледностью в странном освещении. Снова ожог. Я опять заорал от боли, но был благодарен несносному Сиянию, хоть и шрам от двойного ожога останется на бедре навсегда. Это была плата за жизнь. И я очень хотел надеяться, что не только за мою жизнь.
Из последних сил я разбудил в себе магию и создал вокруг нас защитную сферу. Это усилие подорвало хрупкое состояние осязания себя в магическом вакууме, и я отключился.
Пробуждение опять не было приятным. Я понял, что мне невероятно трудно дышать, а все тело болело и ныло так, словно я провел ночь в тесном ящике без окон, дверей и щелей, куда мог бы попадать свежий воздух.
Я попытался подняться, но попытка оказалась неудачной. Но шевелиться у меня получалось, это уже хорошо. На лице лежало что-то ужасно тяжелое, но теплое…
— Слазь с меня… Эрлиниэль? — я судорожно пытался вылезти из-под большого светлого эльфа. Я уже и забыл, каким высоким он был. И тяжелым! — Я всегда подозревал, что у тебя ко мне нетривиальное влечение, но, уж поверь, это не взаимно!
С трудом выбравшись из-под бесчувственного эльфа, почему-то сменившего ипостась, я осмотрелся.
Первое, что я увидел — небо! Совершенно белое, сияющее небо без признаков солнца, звезд и прочей атрибутики. Оно светило само, что напоминало свежее утро после ночного ливня. И пахло так же — совершенно потрясающая, нежная прохлада и чистота. У меня закружилась голова от такой совершенной простоты. И еще не скоро я смог отвести взгляд от этого прекрасного покрова тайника.
То, где мы — я не сомневался. Просто знание присутствовало во мне и все. И еще я точно знал, что все мы живы, просто мои спутники спят очистительным сном, ибо существовать в этом месте не может их разум. Или пока не может, а сон каким-то образом ограждает их от болезненного восприятия этой совершенной чистоты.
Почему не спал я — не было понятно. Знание молчало, а я мог лишь строить гипотезы. Может, я так сказать очистился болью… или заплатил ею за созерцание совершенного мирка и поэтому не сошел с ума, что могло бы случиться с моими спутниками. И только благодаря Сиянию, я не сплю в этот прекрасный момент одиночества…
Оторвав, наконец, взгляд от неба, я посмотрел вниз. Там лежал один лишь Эрлиниэль. В своих совершенных белых одеждах. Как я и предполагал, костюм изменил свои размеры, когда Эрл перевернулся. Оно и к лучшему — голые мужчины, даже такие светлые, как эльфы, не сочетались бы с совершенной красотой этого удивительного места. Да, правду сказать, мы и так не сочетались с ним, даже в одежде. Мы были здесь чужими, и это невероятно удручало.
Я поискал взглядом девочек, но кроме Эрлиниэля рядом не было никого. Зато я увидел больше: нас окружала белоснежная стена с шестью углами и несколькими проемами без дверей. Она была похожа на матовое стекло, которое освещали с той стороны, и уходила в небо, растворяясь в нем так, что не было понятно, где еще стена, а где уже воздух. Поэтому я сразу и не понял, что стою в комнате.
Осторожно заглянув в проемы, я увидел, что за каждым находилась еще одна, в точности такая же, комната с множеством проемов… и так дальше, напоминая огромный чудовищно — прекрасный лабиринт… и еще что-то. Соты!
Я содрогнулся: с горными осами лучше не встречаться. А что же за создания обитают здесь? Было понятно лишь, что ходы были сделаны для невысоких существ: Агу бы пришлось сильно нагибаться, чтобы пройти.
В следующем помещении я увидел Эжону в ипостаси дракона. Она мирно спала, на выдохе выпуская тонкую струйку огня. В стороне, куда ударялась струйка, уже кипело небольшое облачко пара.
Я хмыкнул: уже двое сменили ипостась, оказавшись здесь. К тому же они выглядели вполне здоровыми, без признаков ран. Сон их был безмятежен, улыбки играли на лицах… во всяком случае у эльфа — в драконьих ужимках я не очень разбирался.
Быстренько обыскав ближайшие помещения, я старался не очень отдаляться от первоначальной соты, дабы не потеряться. Вскоре я нашел Дэйдрэ и Херона. Девушка лежала на спине, вольготно раскинув конечности в стороны, Херон притулился в уголке, свернувшись калачиком. Выглядел он человеком, так что я мог не сомневаться, что это его изначальная ипостась… впрочем, я никогда и не сомневался.